Осенняя поездка в прошлое - Станислав Владимирович Далецкий

К маю 1935г дела Ивана Петровича шли видимо не лучшим образом, и он решил вернуться к семье в Сибирь и попытаться устроиться там же – учитель с высшим образованием в то время был большой редкостью, особенно в отдалённых районах Сибири. По прибытии в городок, он, по доносу, был арестован. Донос, вероятно, был от упомянутого выше соседа и автора книжки и вот почему. Кроме личной неприязни, а Анна Антоновна говорила, что этот сосед в своё время имел на неё какие-то виды, из материалов районного суда следует, что Ивана Петровича пытались обвинить в антисоветской деятельности, как и тот автор в своей книжке, но эти обвинения не нашли в суде своего подтверждения.

Состоялся суд, который в то время и по доносу должен был обязательно осудить дворянина и бывшего белого офицера. Суд не нашёл других предлогов, кроме обвинения Ивана Петровича в спекуляции и проживании без регистрации. За это, в июне 1935г, он и был осуждён к 10 годам лагерей. При наличии данных о контрреволюционной деятельности, приговор, конечно, был бы другим. В общем, судья Асмакаева и народные заседатели Новосельцева и Трубицын сделали неправовое дело, под присмотром местных органов госбезопасности.

Постановлением Президиума областного суда в 1990г приговор районного суда был отменён и Иван Петрович реабилитирован.

Основанием для отмены приговора послужило отсутствие доказательной базы: по фактам спекуляции не было ни одного свидетеля (!), всё дело построено на предположениях суда, никаких предметов спекуляции изъято не было, как говорится «дело было шито белыми нитками», но за ним сломанная судьба человека.

По приговору Иван Петрович был отправлен отбывать 10 лет заключения в Бамлаг – это примерно 100 км к северу от Благовещенска, ныне город Свободный. Дорога к местам заключения длилась 42 дня, доехали не все и сильно ослабевшие. Но в лагере, как ни странно, постепенно восстановили силы, несмотря на тяжёлый физический труд. Покажется смешно, но в 1935 году уже начали строить Байкало-Амурскую магистраль, которую не достроили и до настоящего времени. Иван Петрович, как грамотный и в пожилом возрасте (50 лет тогда считалось пожилым возрастом) сначала работал учётчиком, но проявив свою принципиальность и отказавшись считать рабочими дни, когда сутками шёл проливной дождь, был уже через 3 месяца переведён на общие работы. Так прошёл год, а уже в ноябре 1936г на Ивана Петровича поступило два доноса о проведении им контрреволюционной пропаганды. Из доносов видно, что они написаны малограмотными людьми и под диктовку. Тайная программа уничтожения наиболее грамотных и способных представителей коренных народов СССР и особенно русских, организованная пришельцами из-за «черты осёдлости» уже действовала и требовала жертв.

Иван Петрович, с соседом Мироновым Михаилом Васильевичем были заключены в следственный изолятор (СИЗО) для следствия по существу доносов. Надо сказать, что в Бамлаге НКВД заключённые одного барака назывались фалангой и проживали в бараке в кабинках, типа отсека плацкартного вагона, по два человека, поэтому и доносы были на двоих.

Следователи Куликов и Воробьёв в ходе следствия, фактически, установили непричастность Ивана Петровича и Миронова М.В. к контрреволюционной деятельности. Миронов М.В. был следствием оправдан. Следователь так и пишет: «кто-то не так сказал, кто-то не так понял, активной агитации не было, поэтому Миронова М.В. вернуть в лагерь на общие работы, дело закрыть». Вероятно, на какое-то время, был бы оправдан и возвращён в лагерь Иван Петрович, но вмешался нелепый случай.

В СИЗО был назначен новый начальник. На следующий день после назначения, он с 2-мя охранниками вошёл в общую камеру, где Иван Петрович сидел с уголовниками, таких в лагере было большинство, чтобы отправить троих уголовников на этап для пересылки в другой лагерь, но уголовники оказали сопротивление, не желая выходить из камеры. Тогда начальник СИЗО, недолго думая, вынул из-за голенища сапога нож и ударил им одного, а затем другого. Уголовники были направлены в лазарет, где один из них умер.

Смерть заключённого по вине охранника лагеря, даже в то время, событие чрезвычайное, и её надо было на кого-то списать. Решили на Ивана Петровича: офицер и т.д. лучшей кандидатуры нет. Его обвинили в сговоре с уголовниками, для нападения на охрану с целью организации побега в Китай. Уголовников заставили поддержать эту версию и показать, что потерпевшие напали на охрану – так из свидетеля, Иван Петрович стал обвиняемым. Из дела видно, что хотя Иван Петрович и был осужден за спекуляцию, как уголовник, но фактически в лагере числился политическим заключённым.

В материалах следственного дела Иван Петрович говорит: «Мне 52 года, уголовникам по 20. Мы даже не разговаривали – нет общих интересов. Чтобы уйти из лагеря, надо пройти 18 охранников. Я боевой офицер и знаю, что это невозможно». Кажется, был небольшой шанс спастись, если бы не его офицерская честность. Он подробно рассказал, как охранник напал на заключённых и ранил одного и другого в бок. Следователь спрашивает: «А вот рецидив (так в лагере называли уголовников) показывает, что з/к (заключённые) напали на охранника и он, вынужденно защищаясь, ранил одного, а затем другого». Но Иван Петрович (офицер, дворянин!) свидетельствует: «Нет, я был рядом и всё видел, з/к упирались, тогда охранник вынул нож и ударил им одного, а затем другого». Следователь: «Вот вы говорите, оба ранены в бок, но один оказался ранен в руку, может, и с нападением вы что-то перепутали?». А Иван Петрович: «Нет, я всё видел, рука была прижата, и мне показалось, что ударил в бок, а всё остальное верно». Кажется, скажи: не видел, спал или подтверди показания охранника и уголовников и всё обойдётся, но это, только, кажется. Нужно спасать своего, и следствие делает обвинительное заключение. Далее выясняется, что и само следствие, хотя оно и длилось 10 месяцев, не имеет никакого значения. Главное – это сопроводительная справка – характеристика, выданная 3-им отделом Бамлаг НКВД и подписанная простыми и понятными фамилиями: лейтенантом ГБ – Шедвидом и помнач 3-го отдела Прушакевичем. В справке сказано: «Являясь активным эсером и офицером Колчаковской армии, будучи враждебно настроенным к существующему строю, отбывая наказание в лагере среди заключённых, вёл контрагитацию, направленную на дискредитацию Вождя партии, мероприятий партии, дискредитируя колхозное строительство, исправтрудполитику, рост промышленности, сочувственно относился к террористам, распространял провокационные пораженческие слухи. Будучи водворён в СИЗО 3-ей части 21-го отделения, взял под своё влияние рецидив камеры, с которым 20 января 1937г учинил массовые беспорядки, оказав сопротивление администрации СИЗО, отказавшись выйти из изолятора на колонну».

Здесь всё ложь. Чего стоят слова, что Иван Петрович сам оказал сопротивление и это он