Неисправимый грешник - Мэдлин Хантер

– Разве? Я не помню. Возможно, мой отец побранил меня в тот день за то, что я недостаточно внимания уделила солидному соискателю руки. Он часто это делал.

– Если это было обычным делом, он не довел бы тебя до слез.

Флер пожала плечами и стала смотреть на озеро. Она наблюдала за рябью на воде, стараясь увести мысли от об­суждаемой темы.

– Что было в том письме, которое ты читала в тот день? От кого оно было?

Господи, какой безжалостный человек! Довольно!

– Возможно, это было письмо от прежнего возлюблен­ного, которого я потеряла, я отказала другим мужчинам из-за него.

Она говорила явную ложь, надеясь, что это заставит его замолчать.

И это сработало. Данте умолк.

Она повернула к нему лицо и увидела ярость в его гла­зах. Она поняла, что он предвидел возможность такого объ­яснения. Он был готов поверить в это.

В это мгновение она понимала две вещи. Она страшно хотела, чтобы эта чрезвычайно неприятная беседа закон­чилась. И в то же время осознавала, что, если она оборвет ее, она окончательно потеряет Данте.

– Я прошу прощения. Я не знаю, почему я так сказала. Жестоко с моей стороны говорить тебе такие слова. К тому же это неправда.

– Скажи мне, что это было за письмо, Флер.

Почему ей так не хочется говорить об этом? Отчего у нее так тягостно на сердце и слезы подступают к горлу?

– Оно было написано матерью одной из моих подруг детства, которая вышла замуж за год до этого. В письме со­общалось, что подруга умерла.

Он обхватил пальцами пучок травы и, сосредоточенно глядя на него, сказал:

– Должно быть, ты сказала моему брату, что сообща­лось в этом письме.

– Я не помню, чтобы я говорила ему.

– Если у него появились какие-то догадки, наверное, ты все же сказала. – Он положил свою руку на ее. – Твоя подруга умерла при родах?

– Да. Как ты узнал?

– Ты была в смятении, прочитав письмо, и тут же ска­зала, что никогда не выйдешь замуж. Он уловил связь.

– Тогда он ошибался. Это началось не с того письма. Я всегда была такая.

– Может быть, лишь столько времени, сколько ты по­мнишь. Я думаю, что он был прав, Флер. Мы оба знаем, что ты вовсе не фригидна. И не ущербна, как ты выража­ешься. Ты от природы очень страстная. Ты избегаешь не близости. Ты не хочешь детей.

Она возмущенно поднялась на колени.

– Ты оскорбляешь меня.

– Здесь нет никакого оскорбления.

– Есть, и это низко с твоей стороны… Я люблю детей. Я бы отдала что угодно, чтобы иметь их. Меня приводит в отчаяние мысль, что их никогда не будет. Как ты смеешь…

– Я думаю, что боишься ты не материнства, а той опас­ности, которую несут роды, дорогая. Близость порождает эту опасность, и ты боишься, что возможен тот же исход, что и у твоей подруги. И поэтому ты отвергаешь подлинное супружество.

Это было удивительное предположение. Она стала воз­ражать, но ее гнев пропал. Слова замерли на ее губах, когда она обдумала его предположение.

Он тоже поднялся на колени и обхватил ее лицо ладо­нями.

– Ты помнишь, что ты мне сказала той ночью в Даре­ме? Что за живой изгородью ты могла лгать себе, потому что ты верила своему сердцу, что я не стану заниматься там с тобой любовью, пока поблизости находится фермер.

Она верила тогда в это. Однако позже, в доме, она ду­мала иначе.

– Даже если ты прав, это не меняет дела, Данте.

– Меняет, если ты понимаешь, что ты не являешься странной или ненормальной.

– Тем не менее я именно такая. Другие женщины ведут обычную жизнь, даже зная об опасности. Они не боятся смерти, думают лишь о том, что несут жизнь. Они счастливы и радостны. Взять Кэтрин, мою соседку. Я беспокои­лась за нее, а она нисколько. А потом…

Данте притянул ее к себе и стал гладить ее волосы.

– Сколько подруг ты потеряла таким образом?

– Полагаю, как и большинство женщин. – Она при­льнула к нему и положила голову ему на плечо. Она по­пробовала вспомнить, были ли подобные случаи еще. Она вспомнила, что подруга мамы, миссис Бенедикт, тоже умер­ла при родах. Мама никогда об этом не говорила, но мис­сис Бенедикт ходила беременной, а потом ее не стало.

Всего три. Не так уж много.

Нет, очень много.

Внезапно она словно увидела перед собой кровь и жен­щину, которая беззвучно плакала. Этот образ возникал пе­ред ней, когда ее охватывала паника, и заставлял ее содро­гаться от ужаса. Только на сей раз вокруг женщины суети­лись люди.

– Кажется, я видела это однажды, Данте. Когда была девочкой. – Флер попыталась припомнить, когда именно это случилось и где. – Это было не в моем доме. Это случи­лось в деревне. Вероятно, я отошла от коттеджа, что-то ус­лышала и посмотрела. Я вижу это и сейчас, когда начинаю бояться. Нечетко, но вижу.

Данте поцеловал ее в висок:

–Не напрягай свою память и не пытайся вспоминать. Он снова сел и прислонился к дереву. Когда он протя­нул руку, Флер взяла ее, и он снова обнял ее.

Это было так чудесно – сидеть с ним обнявшись. Над озером по небу плыли белые облачка. Они напомнили ей об облаках в Дареме и об игре, которую они затеяли с Дан­те. Ветер был прохладным, но его тепло согревало ее.

Флер расслабленно прижалась к нему. Она была рада, что он заставил ее заговорить об этом. Он сказал, что он не в силах жить в подобном фальшивом браке, но, может быть, они теперь смогут остаться друзьями.

– Леклер сказал, что, если ты будешь знать причину, это, возможно, поможет, – проговорила Флер. – Только я не понимаю, каким образом.

– Он прав. Я рад, что я понял.

– Твое понимание не изменит меня.

– Вероятно, что так, но это проясняет, какую близость ты не можешь позволить и какую можешь.

– А какую близость можно позволить?

– Есть разные способы физической близости, которые не приводят к беременности, Флер, – тихонько проговорил он под ее ухом. – Ты должна довериться мужчине, что­бы преодолеть страх. Должна поверить, что он не возьмет у тебя то, что ты не можешь дать.

Она оставалась неподвижной, прислушиваясь к его серд­цебиению, нежась в тепле его объятий. Однако она почув­ствовала перемену в нем. Он дал выход особой жизненной силе, которая вливалась и в нее.

Он повернул ее так, чтобы можно было видеть ее лицо.

– Насколько ты доверяешь мне, нежный цветок?

– Я вообще не уверена, что могу довериться мужчине в том смысле, который ты имеешь в виду.

Он обнял ее и нащупал губами ее рот. Она затрепетала и поняла, что его поцелуи впредь никогда не будут цело­мудренными.

– Возможно, так было потому, что ты недостаточно до­веряла мужчинам, Флер. Мне, однако, придется это выяс­нить теперь.

Она почти ожидала, что он сейчас сделает попытку вы­яснить. Почти хотела этого. Однако вероятность того, что она не выдержит испытание, ее удручала. Когда это про­изойдет, он больше никогда не будет ее обнимать так, как сейчас. Он перестанет ее целовать так, что у нее замирает душа.