Поющая для Луны (СИ) - Сдобберг Дина

- Жалеешь, что есть я? - я замерла в ожидании ответа Дайгира на этот вопрос Рея.

- Нет, честно нет! - почти не задумываясь, ответил барс. - Не будь тебя, кто бы заботился о девочке? Оберегал её даже от меня? Не будь тебя, неизвестно, вернулась ли бы жена с полей Морины, смогла бы оставить меня при себе... Или я бы уже успел такого наворотить, что и речи не могло бы идти об этом? Тяжело знать, как могло бы быть, видеть отношение любимой к другому и понимать, что с тобой не так. И что сам заслужил вот это вечное расстояние и настороженность.

- Мне просто нужно время. - Призналась обоим сразу я. - Я просто боюсь, очень боюсь, что опять будет больно. Боюсь сделать что-то не так. Боюсь обидеть и оттолкнуть...

- Как много у тебя страхов, моя девочка, как много, - Рей прижал меня спиной к своей груди, целуя в затылок. - Время у нас есть. Вся жизнь впереди.

- И эта жизнь только твоя и для тебя, - продолжал слова нага барс, обнимая с другой стороны. - Все твои страхи пусть развеются. Давай их все прогоним, один за другим. Чтобы ни одного не осталось! Тебя никто никуда не торопит, мы никому ни должны отчитываться и что-то там доказывать. Это только наша семья, и нам решать какой она будет. Только нам, Селена. Я не могу все, что на душе, описать, чтоб понятно было и мысли свои открыть, как дроу, тоже не умею. Только знаешь, моя грёза, мне всё равно как ты будешь делать, так или не так. Главное, чтобы ты была уверенна в том, что ты делаешь. А мы будем рядом. И я лучше сдохну, но тебе больше никогда не будет больно.

- Вот если с вами, с каждым из вас, хоть что- то случится, ты даже не представляешь, как мне будет больно! - в панике начала объяснять я. И вдруг мысль, режущая и колючая, заискрила в сознании.- Дайгир! Ты что, решил, что если я не билась в истерике, когда тебя ранили, то мне всё равно? Что мне легко это далось? Ты, что...

- Ччч...- Дайгир мягко прикрыл мне рот ладонью, не дав мне договорить. - Моя жена, уже в который раз, спасла мне жизнь. Не жалея сил, ни магических, ни жизненных. Моя жена, не считаясь с положением и выгодами, поклялась, что уничтожит весь род любого, кто осмелится посягнуть на меня или Рея. Понимаешь? Моя жена не истерила, а спасала мою шкуру. Поэтому нет, я ни на минуту не думал, что тебе всё равно. Но слышать твое признание, что мы нужны тебе, необыкновенно приятно.

- А теперь закрывай глазки, звёздочка, завтра у нас тяжёлый день! - шептал мне на ухо наг. - Так что сейчас, засыпай. Мы рядом.

- Мы не подпустим к тебе ничего, что потревожили бы твой сон. - Вторил ему Дайгир. - Пусть стук наших сердец будет тебе колыбельной.

Глава 37.

Дайгир Сильв.

Утро началось с завтрака в малой гостиной в личных апартаментах Элиандры. Перед охотой все гости завтракали в покоях, которые им были отведены, но нас пригласили в небольшую комнату между двумя спальнями, которые занимали Андра и Рианна. Вообще, как мне объяснила Селена, это супружеские покои. Только вместо супруга, Андра поселила там подругу.

- Подожди, что значит супружеские? - не совсем понял я.

Мужей обычно селили в смежной комнате со спальней жены, то есть чтобы пройти в спальню мужчин, нужно было пройти через комнату супруги. Это даже скорее была не комната, а закуток с кроватями. Это делалось для того, чтобы мужчины могли и позаботиться о женщине, и защитить если что.

- У многих магов-аристократов заведено, что муж и жена проживают в отдельных покоях. - Объясняла нам Селена. - Обычно или жена приходит к мужу для зачатия, либо муж к жене. Но это если они равны в происхождении. А то могут и на разных этажах жить. В некоторых замках покои супругов находятся в разных крыльях замка.

- А в Грозовом замке как устроено? – спросил, затая дыхание.

- А никак. Как было до возвращения Лангранов, никто не помнит и не знает. Марина с мужьями не разделялась, да они вообще в основном в саду ночевали, особенно в пору цветения. - Жена рассказывала, улыбаясь чему-то в своих мыслях, пытаясь одновременно привести себя в порядок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Давай лучше я. - Забрал у неё расчёску, волосы моей Грёзы мне давно не давали покоя. - Ну, так потом то и Лолиара, и твоя мама...

- Бабушка и дедушки и сейчас, спустя столько лет, не могут долго быть порознь. Что уж говорить о том, времени, когда они только встретились. - Селена прикрыла глаза, позволяя мне расчёсывать и заплетать свою гриву. В свое время я часто причёсывал младшую сестрёнку, так что плести косы умел, и за прошедшее время не разучился. - А мама в свое время выбрала круглую комнату в башне, когда она встретила отца, то выяснилось, что из окон её комнаты прекрасно видно подъемный серпантин. - Подползший Рей внимательно смотрел на то, что я делаю, словно запоминал. - Она спать не может, когда папа уезжает. Порой только от усталости глаза закрывает и дремлет там же, сидя на подоконнике.

- А у тебя? Где ты выбрала себе покои? - спросил уже наг.

- О! Мои комнаты на самом верху! - пришлось сжать зубы, чтобы не выдать расстройства, у неё всё-таки комнаты, а не комната. - У меня комнаты в два этажа, одна над другой.

Совсем решила добить нас обоих супруга, потому что особой радости у Рейгара от этих новостей я тоже не заметил. А Селена между тем продолжала.

- Я в свое время с боем отвоевала себе эти комнаты. Точнее комнату под самой крышей. Наверху, под самым шпилем башни, получилась мансарда с большим окном. Там у меня мои травы, зелья и отвары! - Селена рассмеялась. - А внизу большущая комната. И там окна, с такими широкими подоконниками, что на них можно спать или устраивать чаепития. Но главное вид из этих комнат. Ночью луна в своем пике, заглядывает прямо в окно. Днём виден наш сад и вершины гор, пронзающие небо. Они настолько высокие, что на их вершинах всегда лежит снег. Осенью все вокруг утопает в золоте листвы. Но больше всего я люблю зиму. Вьюжную, с метелями и снегопадами. Замок и всё вокруг укутывается снегом, который искрится и переливается, как бессчетное количество самоцветных камней. Жаль, зима спускается к нам с горных вершин не часто и не надолго, хотя нагам она совсем не по нраву, даже такая недолгая. А ещё... Главное не пропустить зимний рассвет! Когда после вьюги, все кругом в снегу, все деревья, каждая самая маленькая веточка покрыта кристаллами инея, и всё искрится, сияет... Медленно меняет цвет с голубого на розовый, а потом вспыхивает, словно редкая слеза гор. У меня кровать стоит специально прямо рядом с окном... Так, подожди, а к чему эти расспросы?

- Ну, ты же сама сказала, что у магов-аристократов принято даже равных по происхождению мужей отселять от себя. - Рейгар переплел пальцы с женой и счастливо улыбался. - А ты Лангран.

- Ну, то маги-аристократы, а я, как ты правильно заметил, Лангран. - Только что увлеченно рассказывающая жена, вдруг стала серьёзной. - Но если вдруг у вас какие-то вопросы, задавайте их сразу и прямо. Иначе мы с вами просто запутается в том, что и кто себе напридумывал, услышав какую-то фразу.

С момента возвращения Селены с полей Морины из-за походных условий, мы всё время были вместе. Вместе принимали пишу, спали, участвовали в обсуждениях дальнейших планов. Даже не смотря, что мы со змеем столько лет были оторваны от жизни, да и раньше не особо интересовались всеми этими аристократами, родами и прочим. Мы пытались расспросить Норда Грозового, но дядя Селены, только сплюнул.

- Ребята, поверьте! Эти аристократы и иже с ними, такой гадский гадюшник! - забавно было слышать подобное от нага.

Однако, то что мы многого просто не знали, никому не мешало выслушивать наши идеи и предложения. Что-то сразу отметались с объяснением почему, что-то дорабатывалось, но за всё время мы ни разу не почувствовали себя лишними.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Иногда, ещё в самом начале у меня мелькала мысль, что пройдет время и флёр очарования и восхищения парой утихнет и развеется, а на его место придут привязанность и привычка. Но наблюдая за Селеной день за днём, я находил очень многих черт удивлявших и восхищавших меня. Её умение слушать, принимать чужой опыт с благодарностью... Да одно то, что она не считала себя всезнающей и во всем понимающей, да вообще истиной в последней инстанции, делало её удивительной.