Крупнейшие шпионы мира - Чарльз Уайтон

Сведения о Фуксе, включая и отчет нацистского консула в Бристоле о том, что Фукс – коммунист, были отправлены в министерство авиационной промышленности, которое в то время отвечало за проведение исследований по атомной проблеме. Однако в начале 1941 года и лично Черчилля, и военный Кабинет интересовал любой человек, который мог бы помочь Англии в ее военных усилиях. А Фукс явно мог. И потому он благополучно прошел проверку и в мае 1941 года приступил к работе.

У него было мало друзей. Из-за того, что он был немцем, семья Пирлса пригласила его жить к себе, и он оставался членом их семьи почти до того момента, когда в 1943 году покинул Соединенное Королевство. Фукс был классическим холостяком-схоластиком, совершенно неспособным пришить пуговицу, купить подарок к Рождеству или обслужить самого себя, и семья Пирлса фактически прибрала его к рукам.

Ему доставляло удовольствие жить с ними, поскольку он любил детей и животных и был человеком добрым и мягким. Он был здоров, хотя и анемического типа, однако ел сравнительно мало – главным образом мягкую пищу, поскольку имел очень плохие зубы. Он редко выходил из дома и лишь изредка позволял себе съездить в Лондон. Никто ни в семье Пирлса, ни среди его коллег не имел ни малейшего представления о том, что Клаус Фукс ездит в Лондон, чтобы передать информацию русским.

Вероятно, вскоре после того как Фукс принял предложение поехать в Бирмингем и почти наверняка в результате нападения немцев на Советскую Россию в июне 1941 года, ФУКС НАЛАДИЛ КОНТАКТЫ С СОВЕТСКОЙ СЕКРЕТНОЙ СЛУЖБОЙ.

Связь с русскими он поддерживал через некоторых немецких коммунистов-беженцев, живших в Соединенном Королевстве. Позднее Фукс сам утверждал, что когда он осознал природу исследований, которыми занимались Пирлс и другие его коллеги в британских университетах, он «решил информировать русских и установил контакт с ними через другого члена германской коммунистической партии».

Его первая встреча с советским представителем состоялась в особняке, расположенном в южной части Гайд-парка, неподалеку от советского посольства. Представителя звали «Александр». Чтобы проверить надежность связника, Фукс, к ужасу всех русских, явился в посольство, где и узнал, что «Александр» на самом деле был второстепенным дипломатом, завсегдатаем всех вечеринок с коктейлями, проводившихся в Лондоне в военное время, Семеном Давидовичем Кремером… резидентом «легального аппарата» ГРУ в Соединенном Королевстве.

Впоследствии они встречались на уикендах с интервалами в два-три месяца, начиная с осени 1941 и до конца 1942 года. Поначалу Фукс передавал Кремеру машинописные копии своих собственных ежемесячных отчетов. Однако в 1942 году Пирлс, работавший над проблемой, известной как «газообразный, диффузионный процесс распада урана», посетил Соединенные Штаты, чтобы сравнить полученные результаты с результатами американских коллег, работавшими в том же направлении исследований, и после этого Фукс передал русским длинные отчеты общего характера, написанные им от руки. Конечно, Фукс был неплохо осведомлен о размахе исследований по созданию ядерного оружия, ведущихся по обеим сторонам Атлантики, и факт этот дает основания верить, что эти написанные от руки отчеты Фукса были первыми, достигшими советского политбюро и крупнейших советских ученых, свидетельствами того, что западные союзники уже работают над производством атомной бомбы.

Осенью 1941 года была основана Британская организация прикрытия, известная как «Tube Alloys», созданный для координации работы команды английских ученых, причастных к ядерным исследованиям. Весной 1942 года национальность Фукса вновь стала поводом для расспросов. Однако к этому времени профессор Пирлс и его коллеги уже успели оценить Фукса, как физика выдающихся способностей, которого можно было назвать «человек-компьютер». Как иностранец, прибывший из враждебного государства, он не имел доступа ко многим секретным документам. Однако, заручившись мощной поддержкой дирекции «Tube Alloys», Фукс вновь обратился с просьбой о предоставлении ему британского подданства. И вновь английские власти принялись изучать обстоятельства его биографии, и вновь всплыл отчет нацистского консула из Бристоля. Никаких других компрометирующих его документов обнаружено не было.

Есть основания полагать, что некоторые сотрудники британской службы безопасности, по крайней мере в военное время, придерживались убеждения, что немецкие коммунисты были особенно надежны в смысле безопасности, ибо они будут последними, кто может предать кого-либо нацистам, и подобное мнение, почти наверняка, было причиной того, что Фукс достаточно благополучно прошел проверку на благонадежность, проведенную властями британской службы безопасности. 7 августа 1942 года Клаус Фукс стал британским гражданином, дав клятву «быть преданным и хранить верность британской короне» в тот момент, когда В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ ОН УЖЕ БЫЛ СОВЕТСКИМ АГЕНТОМ. В том состоянии психики, которою он сам позднее описал, как «контролируемая шизофрения», Фукс, вполне возможно, не видел никакого противоречия в этих двух событиях. Советская Россия был союзницей Британской короны, и потому верность короне означала и верность ее союзникам.

К началу 1943 года контакты Фукса с Кремером прекратились – оба явно нарушали незыблемые правила ГРУ, касающиеся конспирации. Впоследствии Фукс стал передавать свои отчеты женщине-«предохранителю», с которой он встречался раз в два-три месяца.

К этому времени Фукс уже знал многие самые сокровенные секреты англо-американского атомного проекта, но попадала ли передаваемая им информация к наиболее выдающимся русским ученым, неизвестно. Нет сомнений, что до начала 1945 года преобладала тенденция, разделяемая многими западными экспертами, описывать атомную бомбу как «пустые, нереальные мечтания» физиков.

К концу 1943 года Фукс сказал «предохранителю», что его отобрали для поездки в Соединенные Штаты вместе с группой британских ученых. В начале декабря он высадился в Нью-Йорке вместе с профессором Пирлсом и другими учеными для продолжения работ по газовой диффузии.

До отъезда из Соединенного Королевства Фукс получил через «предохранителя» точные инструкции относительно налаживания связи с представителем ГРУ в Нью-Йорке. Он не знал, что московский Центр передал его самой фантастической организации советской секретной службы из всех, когда-либо действовавших в иностранном государстве. Сотни агентов ГРУ бродили по Соединенным Штатам и Канаде, а во главе этого обширного комплекса секретных служб стоял русский, называвший себя «Павел Михайлов» – официально занимавший пост советского вице-консула в Нью-Йорке. На самом деле он был генералом Дмитрием Шиниковым, резидентом ГРУ в Северной Америке, контролировавшим более двадцати пяти агентурных сетей, включая, по всей вероятности, и группу Заботина в Канаде.

Некоторые из этих шпионских групп были так называемыми «легальными аппаратами», в которых работали русские граждане, занимавшие в качестве прикрытия дипломатические должности в Соединенных Штатах. Остальные были «нелегальными сетями», в которых впоследствии работали и такие известные агенты, как Гарри Голд, Этель и Юлиус Розенберги.

Фукс был переведен из Лондона в сеть «атомных» шпионов, действовавшую на востоке Соединенных Штатов, которой в течение нескольких недель должен был руководить майор Анатолий Яковлев, специально присланный из Москвы. Именно с «Раймондом» – таков был псевдоним швейцарского биохимика Гарри Голда, «предохранителем» этой «атомной» сети, Клаус Фукс и вышел на контакт в начале 1944 года в нью-йоркском Ист-Сайде. В течение последующих шести месяцев они встречались по крайней мере шесть раз.

На встрече, состоявшейся близ здания Сити-холла в Бруклине, Фукс передал связнику АМЕРИКАНСКИЙ РАБОЧИЙ ПЛАН СОЗДАНИЯ ПЕРВОЙ АТОМНОЙ БОМБЫ.

Большинство их встреч были предельно краткими. Незаметно для Фукса за ними наблюдал шеф сети Яковлев, который на соседней улице поджидал Голда, чтобы забрать у него переданные Фуксом отчеты, поскольку именно ради Фукса Яковлева и прислали в Соединенные Штаты из московского Центра.

В середине июня 1944 года Фукс и Голд встретились в Централ-парке. На этот раз они ходили по парку около часа, и именно тогда у Фукса сложилось впечатление, что Голд – тоже своего рода ученый и что у него достаточно ограниченные знания о некоторых технических вещах, о которых упоминал Фукс. На этот раз Фукс открыто говорил не только о своей собственной работе, но и обо всем, что он сумел узнать в ходе общения с американцами. Они договорились вновь встретиться в Бруклинском музее искусств, однако Фукс не явился. Яковлев был в панике. Голда отправили на квартиру Фукса на 77-й улице. Там было пусто. Голду сказали, что Фукс уехал. Он знал, что сестра Фукса, Кристель, вышла замуж и эмигрировала в Соединенные Штаты, где теперь жила в Кембридже, близ Бостона. В конце концов Голд вышел на ее след, однако она ничем не могла помочь ему. Когда, наконец, ей удалось что-то узнать о Клаусе, то выяснилось, что он уехал работать «куда-то на юго-запад». Однако Кристель надеялась, что Рождество он проведет с ней. Тогда Голд сказал, что он – старый друг ее брата и что ему необходимо увидеться с Клаусом. Он дал Кристель свой нью-йоркский телефон и попросил позвонить, если Клаус вдруг объявится.