Солги ей - Мелинда Ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На кухне миссис Циммерман протянула руку к чайнику на рабочем столе. На вид ей было семьдесят пять; при росте ниже пяти футов, она едва ли весила сто фунтов. Убранные под вязаную шапочку волосы кое-где выбивались, и Тодд заметил, что они редкие и седые. Женщина была худой, но не слабой и немощной. Возможно, даже машину могла водить.
– Присаживайтесь. Я налью чай, – она отдавала приказы как человек, привыкший повелевать.
– У меня нет времени…
– Сядьте!
Тодд плюхнулся на стул как хорошо натренированный охотничий пес. Мисси разлеглась на полу.
– Я только что заварила чай, – миссис Циммерман поставила перед ним фарфоровую чашку и блюдце с куском пирога. На стол рядом с блюдцем она положила матерчатую салфетку, а на нее десертную вилку.
– Вы выглядите замерзшим. Поешьте, а потом поговорим.
Поняв, что съесть пирог – самый быстрый способ получить информацию, Тодд вонзил в него вилку. По языку разлился привкус корицы и яблок.
– Потрясающе вкусно.
– Я знаю, – в словах хозяйки не послышалось гордости, только констатация факта. – А теперь, – она присела напротив Тодда со своей чашкой, дымящейся паром, – можем и побеседовать. Вы здесь из-за того чудовищного злодеяния в соседнем доме?
– Да, мэм, – Тодд не был любителем чая, но испытал искреннюю благодарность к хозяйке за согревающий напиток.
– Вы не заметили ничего необычного вчера вечером, особенно в доме мистера Норткотта?
Миссис Циммерман посмотрела ему прямо в глаза:
– Я знаю здесь каждого.
– Уверен в этом, – Тодд действительно не усомнился в ее словах. – Но людям наносят визиты.
Хозяйка почесала за ухом полосатого кота, и тот начал урчать.
– Вчера вечером было холодно, и человек просидел в салоне внедорожника некоторое время, – миссис Циммерман отпустила кота, подошла к окну и указала: – Вон там, между уличными фонарями, – она повернулась к Тодду: – Где темнее всего.
Доев штрудель, Тодд вышел из-за стола и встал рядом с ней.
– Примерно в пятнадцати футах перед пожарным гидрантом.
«Хорошая точка для наблюдения за домом Норткотта», – подумал Тодд.
– Вы знаете модель внедорожника?
– Я не разбираюсь в марках машин, – ответила миссис Циммерман. – И плохо разглядела того человека. Было слишком темно, а он сидел, согнувшись на сиденье, как будто прятался, – добавила драматичности в свои последние слова женщина.
– Вы не видели эту машину раньше?
– Нет.
Тодд вернулся к своему стулу.
– Вы бы узнали внедорожник, если я показал бы его вам?
Наклонив набок голову, миссис Циммерман поразмышляла с полминуты:
– Возможно… Но сказать наверняка не могу.
– Насколько хорошо вы знаете мистера Норткотта?
– Достаточно хорошо, чтобы не захотеть с ним знакомиться ближе, – миссис Циммерман вернулась к столу и села на стул. Кот мгновенно запрыгнул ей на колени.
– Он не был хорошим соседом? – спросил Тодд.
Пожилая женщина пожала плечами.
– Он ни с кем особо не общался, что, собственно, не проблема, – она махнула рукой на противоположную сторону дома: – Напротив живут Андерсоны. Кайл Андерсон – прекрасный молодой человек. Он всегда чистит мне дорожку, когда ее заметает снегом. И выносит мои мусорные контейнеры. Мне никогда не приходится его об это упрашивать. Взамен я пеку для них пирожные, а когда Андерсоны в отъезде, кормлю их кошку и собираю почтовую корреспонденцию. Другие обитатели нашей улицы тоже присматривают за домами друг друга. Так повелось…, – сделала паузу миссис Циммерман. – Но Норткотт отличался не только недостатком дружелюбности.
– А что еще? – поинтересовался Тодд.
– Мистер Норткотт был извращенцем.
Тодд не ожидал услышать такое и не нашелся сразу, что сказать.
– Он постоянно водил в свой дом разных женщин, – миссис Циммерман подняла руку. – Я не скромница и не ханжа. И полагаю, что секс – неотъемлемая и необходимая часть жизни взрослых людей. Какие отношения без секса? Да и для здоровья он, как говорят, полезен. Но ключевое слово здесь «взрослый». У меня две внучки. Старшей всего четырнадцать. А Норткотт поглядывал на нее так, как мужчина его лет смотреть на девочку не должен, – рука женщины потянулась к голове питбуля. – Он единственный человек, на которого рычала Мисси. А я верю, что собаки чувствуют и натуру, и характер человека. Вы разве так не считаете?
– Считаю, мэм. Я всецело разделяю ваше мнение о собаках. Вы высказали Норткоту свое недовольство?
– А как же! Прямо в лицо, – яркие пятна краски залили похожие на пергаментную бумагу щеки хозяйки. – Он, конечно, поначалу все отрицал. А потом засмеялся и обозвал меня фригидной старухой. Я сказала ему, что пуля, выпущенная старухой, умертвит его не хуже выстрела молодухи. И если он продолжит бросать на моих девочек похотливые взгляды, я, не задумываясь, пристрелю его, а труп скормлю моим питомцам, – серые глаза миссис Циммерма сделались холодными.
Тодд не усомнился: эта женщина могла убить, чтобы защитить своих внучек. А потом задумался: как это будет читаться в его рапорте?
– Я все ему выложила, – миссис Циммерман снова опустила руку и погладила собачью голову. – После того дня я ни разу не выпускала девочек на улицу одних… И Мисси тоже. Она нагоняла на этого мерзавца ужас.
Мисси ударила хвостом о пол.
– Ты у меня хорошая, умная девочка, – напевно похвалила ее миссис Циммерман.
Тодд не придумал новых вопросов и встал:
– Спасибо вам за штрудель.
– Пожалуйста, – улыбнулась хозяйка; в ней не осталось и следа от женщины, способной пристрелить соседа и скормить его домашним животным.
– У вас всегда так холодно? – полюбопытствовал Тодд.
Женщина обхватила руками кружку:
– Летом тепло.
– Логично.
Миссис Циммерман погладила большим пальцем ручку кружки:
– Кто-то кинул камень в мое заднее окно. Кайл забил разбитое стекло фанерой, но холод все равно проникает внутрь. А стекольщик сможет прийти лишь через неделю, – женщина подняла кружку: – Я выживу. Буду больше печь.
– А вы не догадываетесь, кто разбил стекло?
Миссис Циммерман потрясла головой:
– У меня есть предположения, но без доказательств они бессмысленны.
– Это верно.
Предполагать и гадать можно сколько угодно. Да что толку, если нет улик?
«Может, камень бросил Норткотт? Разъярился от угроз старой дамы и захотел преподать ей урок?»
– У вас есть, у кого пожить эти несколько дней? – спросил Тодд.
Миссис Циммерман погладила старую кошачью голову:
– Если станет чересчур холодно, поеду к сыну. Но я бы предпочла остаться здесь. Дом у них маленький, а народа много. Я люблю семью сына, но мне больше по душе спать в собственной постели.
– Еще только пару
