Улыбка Шакти: Роман - Сергей Юрьевич Соловьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А может, это только я был так распахнут нашему будущему, а она и не думала о дальнейшей совместной жизни? Поначалу. И потому так болезненно реагировала.
Какой-то шорох у кромки озера. Включил фонарь. Нет, показалось. Сижу на этой вышке, как в небе, накрывшись с головой одеялом. Лишь середина ночи, под утро будет еще холодней. Спит ли она там или смотрит в стену, переживая… Спит, наверно.
А потом был райский луг, куда спозаранку выходят неисчислимые звери. Залегли под деревом и смотрим, как они текут друг сквозь друга, как в игре в «ручеек». А по сторонам семенят многодетные кабанчики, обмахиваются своими веерами павлины, скользят мангусты, а птицы, садясь на оленей, играют в дерматологов. Посреди луга там своя миргородская лужа, в нее хаживают самбары – как правило, обросшие густой шерстью мужчины. И валяются в ней часами, как в сакских грязях. А барышни окунают в нее лишь ноги – маникюр, педикюр, то да се. А те мало что изваливаются до безобразия, так еще и, выходя, похоже, считают себя неотразимыми женихами. Того ветерана Лужи я заприметил еще в первые дни. Он вышел из нее, будто только что созданный из текучей глины, и сразу пошел клеиться к барышням. Но все как одна его игнорировали, отворачиваясь, продолжая щипать траву. Он и так подъезжал к ним, и этак… Пока в порыве отчаяния не попытался взгромоздиться на одну из наиболее благоуханных красавиц. Но та была настолько занята сбором трав, что, вильнув задом, смахнула с себя этого глиняного адамиста. Смотрел на него и вспоминал о молодом Гоголе, лежавшем в сакских грязях, о Гоголе, панически боявшемся всего хтонического, окончившем жизнь с пиявками на носу. И мнился мне луг с расхаживающими по нему мавками и панночками… А на следующий день мы снова увидели его, одинокого, в колтунах просохшей на нем и свалявшейся грязи, он горько слонялся по лугу в этой шинели, как Башмачкин.
Похоже, не было у нее той домашней любви в детстве, которая потом озаряет жизнь и хранит. Рано ушла из дому – в геологию, в тайгу. Мужа в девяностые «поставили на счетчик», и они скрылись куда-то в Забайкалье, где анонимно жили много лет. Сводили концы, растили детей. Потом она окончила университет, защитила кандидатскую по психологии. А у него снова появились деньги, а с ними – квартиры, дома. Потом что-то произошло. С рожденьем ребенка, третьего. И четвертого. Верней, с нерождением их. Она рассказывала об этом, но всякий раз по-другому. Или я что-то не понимал. Ушла. Когда приезжала в Москву и Питер к своим повзрослевшим девочкам, старалась не задерживаться дольше нескольких дней. Чтоб не мешать их жизни, как она говорила. Ушла в свободу, кружила по миру – Южная Америка, потом Севилья. Так и встретились – как две свободы на одном пути. Попутные, казалось.
А потом случилась та встреча с двумя тиграми. Но вернулись живыми. А после очередной размолвки она молча переселилась вниз в прихожую рядом с кухней и спала там, прижав к груди дворового кутенка, которого принес немой Арун, а вокруг шуршали крысы, пытаясь добраться к подвешенной нами на крюк под потолком еде. Эти несколько дней в джунгли я ходил один. Сидел на волшебном лугу, привалившись к коряге, смотрел. Ту маму с ребенком я наблюдал уже не первый день. Они очень выделялись из общего ряда, если он есть. Держались в стороне от других оленей и проходили сквозь и между ними, будто не замечая, оставаясь в каком-то внутреннем далеке от происходящего. И даже когда раздавался сигнал тревоги, и все звери уносились с луга, эти двое словно не слышали. И вот эта мама с детенышем задумчиво и неспешно приближается, подходит ко мне и заглядывает в лицо. Стоит и смотрит. И я на нее – снизу вверх. Они перемещаются в тень под дерево: он глядит на озеро в дымке, а она что-то нежно нашептывает ему на ухо, то прильнет щекой, как на иконах Умиления, то кладет ему голову на темя, годы идут.
Возвращаясь уже в темноте, подумал: был бы я Адамом, не давал бы имен – никому, ничему.
Человек незаметно перерисовывается на ходу. Какие-то черты покидают его, что-то наносится новое в этих местах, но сквозит. Тем неосознанней и сильней, чем глубже утрата. Не обижай ее, не унижай. Ты даже не замечаешь, как ранишь, не со зла, но от этого ведь не легче.
Однажды оказались на служебном заседании таинственного заповедника Мелгат. Перед тем был разговор у нас с директором – тучным, надменным, с пальцами в золотых перстнях. Раздражение по ходу разговора нарастало, обоюдное. Тая под столом мягко наступала мне на ногу. Потом, уже в зале, на третьем часу заседания, речь зашла о выселении из заповедника местных племен и стратегиях денежных компенсаций им. Я знал об этом государственном проекте и не раз сталкивался с его плачевными последствиями. Шел торг, грубый, циничный, с прибаутками и хохотком директора, которому подобострастно подыгрывал полный зал егерей. Я не собирался вмешиваться, но слово за слово, и схлестнулись, жестко с обеих сторон. Потом перерыв был, и на заднем дворе, где курил, ко мне подошли два егеря, с которыми подружились накануне. Рассказали о местечке Тарга в глубине этого заповедника, на верхних холмах. И, приложив палец к губам: мы тебе ничего не говорили. Несколько дней спустя мы проникнем туда и увидим черного оленя-демона, из третьего глаза у него рос ветвистый рог. А потом была безлюдная крепость за облаками в том же заповеднике, построенная неизвестно кем и когда. С символичным именем Нарнала, где на дне озера лежит философский камень, а по холмам бродят первобытные бизоны. И переехали в край Гондия, где постреливают…
Еще там, в Боре, у меня появился странный нарыв на ноге между бедром и коленом. Перевязал тряпкой, на большее рассчитывать не приходилось – аптека в деревне, в которую ехать – день тратить. Да и забывал я об этом в лесу. Лишь возвращаясь, на подходе к дому, начинал слегка закусывать губы. И по ночам. Тая потом говорила, что я ее почти не трогал в тот месяц. Разве? Но даже если так, что вряд ли, то, конечно, не из-за этого. Когда вскоре, уже в другом заповеднике, нас обоих обдало мучительной сыпью на несколько недель, это не мешало – ни джунглям, ни близости. Может, и этого не было?
