Смерть в ночном эфире - Сандра Браун

Отсюда был виден дом Дорри в конце узкой, обсаженной деревьями улицы, которая до этого дня считалась очень спокойной.

Теперь по всей улице стояли кареты «Скорой помощи», полицейские машины, фургоны телеканалов и зеваки. Пэрис спросила одну из местных жительниц, не согласит­ся ли та сказать несколько слов о семье Дорри перед каме­рой, и пышногрудая брюнетка закивала в ответ.

– Мистер Дорри всегда казался мне таким милым, – принялась торопливо рассказывать женщина. – Никогда бы не подумала, что он способен на такое. Но разве можно знать, что у человека на уме? Так много сумасшедших кру­гом.

Через час Пэрис заметила Дина Мэллоя, приехавшего к месту событий на своей машине. Не глядя ни на кого, он прошел в сопровождении полицейских мимо репортеров к фургону, стоявшему между заграждением и домом. Пэрис видела, как Дин вошел в фургон, потом позвонила дежур­ному редактору и сообщила о его прибытии.

– Да заткнитесь вы наконец! – рявкнул Майкл Хаммер, пытаясь перекричать голоса в комнате. – Я даже собствен­ных мыслей не слышу. – Потом он переспросил Пэрис: – Повтори, кто приехал?

– Мэллой, доктор психологии й криминологии, штат­ный сотрудник департамента полиции, – повторила Пэрис.

– И ты с ним знакома?

– Лично. Он прошел специальную тренировку, чтобы вести переговоры с теми, кто взял заложников. Дин не приехал бы, если бы его не вызвали.

Пэрис вышла в прямой эфир с этим известием, опере­див все остальные каналы.

Через три часа репортеры заскучали и желали, хотя это и было совершенно безнравственно, чтобы наконец произо­шло хоть что-то.

Пэрис воспользовалась передышкой и выбралась из толпы. Тут она заметила маленькую женщину, держав­шуюся поодаль. Ее поддерживал мужчина, а она молча плакала.

Оставив свой микрофон и оператора позади, Пэрис по­дошла к этой паре и назвала себя. Сначала мужчина повел себя очень агрессивно и велел ей проваливать, но потом женщина сказала, что ее зовут Клара Хопкинс, она сестра Анджелы Дорри. Сначала она не хотела отвечать на вопро­сы, но в конце концов Пзрис услышала историю бурного брака четы Дорри.

– Эти сведения могут очень пригодиться полиции, – мягко сказала она Кларе Хопкинс. – Может быть, вы по­говорите с кем-нибудь из них?

Клара устала и была напугана, ее муж Гарри был настро­ен враждебно.

– Человек, о котором я говорю, не обычный полицей­ский, – продолжала уговаривать их Пэрис. – Он здесь только для того, чтобы ваша сестра и ее дети вышли из дома живыми. Вы можете доверять ему. Даю вам слово.

Через несколько минут Пэрис уже пыталась убедить по­лицейского из заграждения передать записку Дину.

– Доктор Мэллой меня знает. Мы друзья.

– Да будь вы даже его сестрой, я не стал бы его беспоко­ить. Доктор Мэллой занят. Он не захочет разговаривать с репортером.

Пэрис махнула рукой Тому Стоуксу:

– Ты записываешь?

– Да. – Он поудобнее устроил камеру на плече и по­смотрел в объектив.

– Сними крупным планом лицо этого офицера. – Пэ­рис откашлялась и произнесла в микрофон: – Сегодня офицер Антонио Гарса из управления полиции Хьюстона мешал освобождению заложников, находящихся на мушке у вооруженного человека. Офицер Гарса отклонил просьбу передать важное сообщение…

– Черт возьми, леди, что это вы делаете?

– Я хочу, чтобы вас увидели наши телезрители и поня­ли, кто помешал спасению ни в чем не повинной женщи­ны и ее малолетних детей.

– Давайте сюда эту чертову записку, – рявкнул Гарса, выхватывая у нее листок бумаги.

Прошло около четверти часа. Пэрис не находила себе места, но тут из фургона вышел Дин и направился к за­граждению. Ол отодвинул в сторону направленные на него микрофоны, выискивая Пэрис. Как только Дин увидел ее, стоявшую на ступеньке фургона и махавшую ему рукой, он прямиком направился к ней.

– Привет, Дин.

– Привет, Пэрис.

– Я бы ни за что не воспользовалась нашей дружбой в корыстных целях. Надеюсь, ты это понимаешь.

–Да.

– Я бы не вытащила тебя сюда, если бы действительно не считала это важным.

– Так было сказано в твоей записке. Что ты узнала?

– Давай зайдем внутрь.

Они вместе поднялись в фургон, где сидели Клара Хоп­кинс и ее муж. Пэрис с трудом удалось их убедить подо­ждать Дина именно там. Пэрис представила их друг другу. Места было совсем мало, хотя оператор остался снаружи. Пэрис не хотела пугать этих людей светом камеры.

Дин опустился на корточки перед совершенно растерян­ной женщиной и заговорил, негромко и спокойно:

– Во-первых, я хочу, чтобы вы знали, я приложу все силы, чтобы ваша сестра и ее дети остались живы.

– Так и Пэрис нам говорила. Она дала нам слово, что мы можем вам доверять.

Дин бросил быстрый взгляд на молодую женщину.

– Но я боюсь, что полиция начнет штурмовать дом. – Голос Клары прерывался, она с трудом сдерживалась. – Если начнется штурм, то Альберт убьет мою сестру и детей. Я точно знаю, убьет.

Дин спросил:

– Он и раньше угрожал убить их?

– Много раз. Анджела всегда говорила, что этим дело и кончится.

Дин терпеливо выслушал все, что могла ему сообщить эта женщина, прерывая ее только тогда, когда ему требовалось что-то уточнить, мягко подсказывая слова и направ­ляя ее рассказ, если она сбивалась. В фургоне стало жарко, пахло марихуаной. Дин словно ничего этого не замечал, с досадой смахивал пот, выступивший на его лице. Его глаза не отрывались от плакавшей Клары Хопкинс.

Мэллой задавал необходимые вопросы и, вероятно, за­поминал ответы, потому что ничего не записывал. Когда сестра миссис Дорри рассказала ему все, что могло ока­заться важным, он поблагодарил ее и еще раз пообещал спасти ее сестру и племянников. Дин спросил также, оста­нется ли миссис Хопкинс поблизости, если ему вдруг по­надобится уточнить кое-что еще. Клара с мужем согласи­лись не уходить.

Когда они вышли из душного фургона, Пэрис протянула Дину бутылку воды. Он рассеянно выпил ее, пока они шли к заграждению. Глубокая складка пролегла между его бро­вями.

В конце концов Пэрис отважилась спросить, помог ли ему этот разговор.

– Очень помог. Но прежде всего мне необходимо заста­вить Альберта Дорри поговорить со мной.

– Теперь у тебя есть номер его сотового телефона.

– Благодаря тебе.

– Я рада, что сумела помочь.

Полицейские с трудом сдерживали толпу репортеров, обрушившихся на Дина с вопросами, пока он пробирался через заграждение. Он направился к полицейской маши­не, потом вдруг остановился и обернулся к Пэрис:

– Ты сделала доброе дело.

– Ты тоже.

Она смотрела ему вслед, пока Дин не скрылся внутри фургона, потом позвонила редактору и изложила ему все, что случилось.