Возвращение - Пол Кемп

«Спрашивайте, дочери», — прозвучал голос в ее мозгу.

В голосе этом была такая теплота, такая нежная любовь, что у Халисстры на глаза навернулись слезы.

«Госпожа, — мысленно обратилась к богине Халисстра, — тебе ведома наша цель. Пожалуйста, скажи нам, к чему стремится Квентл Бэнр и куда налфешни несет ее».

Халисстра почувствовала, что вопрос ее одобрен.

«Она стремится стать сосудом для возрождения моей матери, — ответила богиня. — Без Йор'таэ новое рождение Ллос не состоится».

Едва тяжесть этих слов пала на плечи Халисстры, Эйлистри продолжила:

«Демон несет Квентл Бэнр к Ущелью Похитителя Душ, что у подножия Гор Глаз. Моя мать ожидает на другой стороне».

В голове Халисстры возникло видение высоких гор, мрачных пиков, вздымающихся до упора в небо. Впервые материализовавшись на Дне Дьявольской Паутины, она заметила вдалеке горы. У их подножия виднелась темная щель, единственный способ пройти через горную цепь — Ущелье Похитителя Душ. Название ущелья пробудило в ней некое давнее воспоминание, словно когда-то, во время научных занятий в Доме Меларн, она Уже читала об этом, но подробности ускользали от нее.

«Как скоро она достигнет ущелья, Госпожа?» — спросила Халисстра.

Пауза.

«Она будет там прежде, чем солнце моей матери взойдет вновь».

Связь начала ослабевать. Заклинание должно было вскоре утратить силу. Халисстра чувствовала, что ее богиня удаляется от нее. Она попыталась удержать контакт, но Эйлистри ускользала.

Прежде чем магия окончательно рассеялась, Халисстра мысленно выпалила:

«Сопровождает ли еще Данифай Йонтирр Квентл Бэнр?»

Она ощутила колебание и мгновенно пожалела, что задала столь эгоистичный вопрос. И все же Эйлистри ответила, хотя как бы и издалека, и слова ее вселили в Халисстру надежду.

«Да. — Пауза. — Сомнение — ее оружие, дочь моя».

Связь прервалась. Халисстра открыла глаза и увидела, что она снова в своем неуклюжем теле и сидит напротив Фелиани. Глаза эльфийки были затуманены слезами.

— Госпожа оказала нам великую милость, — прошептала Фелиани.

— Воистину, — отозвалась Халисстра. — Это воистину так. Если у Ллос не будет Избранной…

— …то она умрет, — закончила Фелиани.

Халисстра смогла лишь кивнуть.

Непроизвольно и одновременно сестры по вере протянули руки и обнялись, осиянные радостью после общения с божеством.

— Мы победим, — сказала Фелиани, и Халисстра услышала в ее голосе скорее вопрос, чем утверждение.

— Победим, — подтвердила Халисстра, хотя последние слова Эйлистри встревожили ее.

Для кого сомнения были оружием? Какие сомнения? Ответов у нее не было.

Вскоре Улуйара вышла из транса, и Халисстра с Фелиани рассказали ей о содержании беседы с богиней.

— Бэнр в трех лигах отсюда, — выслушав их, сказала Улуйара. — Она движется вслед за душами. Мы выследим ее, отыщем и убьем.

— Ее путь лежит к горам, — заметила Фелиани. — В Ущелье Похитителя Душ.

— Значит, мы тоже идем туда, — ответила Халисстра. — Мы должны добраться к ущелью до восхода солнца.

Им предстояло еще раз оседлать тлетворный ветер Паутины Демонов. Халисстра знала, что они перехватят Квентл и Данифай прежде, чем те достигнут ущелья.

— Предположим, что Бэнр сопровождают не только налфешни и Данифай, — сказала Улуйара. — Маг, дреглот и наемник, о которых ты нам рассказывала, могут по-прежнему идти с нею.

— Согласна, — ответила Халисстра.

Когда они были готовы отправиться в путь, Халисстра поколебалась и обратилась к Улуйаре:

— Данифай Йонтирр сказала мне как-то, что ее влечет к Эйлистри. Я бы… — Она умолкла. — Однажды она спасла меня от дреглота. Я хотела бы дать ей еще один шанс ответить на зов Госпожи.

На лице Улуйары появилось скептическое выражение.

— Разве того, что она сопровождает Квентл Бэнр, недостаточно? — спросила она.

Халисстра нахмурилась, и лицо верховной жрицы смягчилось, она протянула руку, словно хотела коснуться Халисстры, но не стала.

— Халисстра Меларн, на твои суждения влияет чувство вины за свою жизнь до Эйлистри. Это чувство хорошо знакомо мне. Но никогда тот, кто слышит зов Госпожи, не будет идти вместе со жрицей Ллос. Если Данифай с Бэнр, значит, она с Бэнр.

Халисстра понимала резонность слов Улуйары, но не хотела отказываться от Данифай так сразу.

— Возможно, ты ошибаешься, — сказала Халисстра. — Давай посмотрим, как будут развиваться события. Если ей суждено служить Госпоже, это проявится при нашей встрече.

Взгляд Фелиани тревожно метался между ними.

Улуйара нахмурилась, начала было говорить что-то, но остановилась.

— Давай не будем спорить об этом, во всяком случае сейчас, — наконец предложила она. — Как ты говоришь, посмотрим, как пройдет встреча. Я буду рада ошибиться.

Халисстра задержала взгляд на верховной жрице и решила пока оставить это.

— Подойдите ко мне, — сказала она.

Она пропела молитву, которая должна была превратить их всех в туман и позволить лететь вместе с ветром. Когда она окончила заклинание, тела их обратились в пар. Как и в прошлый раз, поле зрения Халисстры увеличилось и изменилось таким образом, что ей трудно было определять расстояния. И все же она чувствовала, что тело подвластно ей. Они поднялись над холмом и полетели по небу вслед за душами.

Когда они взмыли в затянутое тучами небо, Халисстра бросила прощальный взгляд на храм, на вершину холма, именем Эйлистри отвоеванную ими у Ллос. Она знала, что никогда больше не увидит их.

Три жрицы затерялись среди душ, еще три нематериальных существа из тысяч. По мысленной команде Халисстры они все увеличивали скорость, пока не понеслись по небу быстрее любой из душ, будто выпущенная из арбалета стрела.

«Мы нашли тебя, Квентл Бэнр, — думала Халисстра. — И мы идем».

Интракис стоял в самых глубинах Пристанища Мертвецов, в вестибюле перед огромным залом, отделенный от отборного подразделения своего войска богато изукрашенными двойными дверями. Как и все прочее в крепости, двери эти он сделал из резных костей и обрезков мяса. За ними стояли пять сотен меззолотов и никалотов его элитного отряда Черного Рога, все ветераны Кровавых Войн. Низвиим объявил сбор, и отряд откликнулся. Командиры никалотов уже проинструктировали свои подразделения о задании и разожгли их жажду крови, посулив славу и вознаграждение — по двадцать личинок душ каждому.

Воины стучали древками копий, трезубцев и алебард, заставляя содрогаться стены и полы Пристанища Мертвецов, и грохот этот перекрывал временами даже непрестанные завывания ветра. В такт ударам воины выкрикивали имя своего полководца, будто магическую формулу: