Наследник - Иар Эльтеррус

— Может, ты и прав, — проворчал старик. — Но что делать-то?

— Затаиться. Использовать все, чем русские поделятся — этот Шмелев утверждал, что некоторые технологии будут переданы всем. И искать пути постепенного перехвата контроля. Возможно, придется притвориться, что мы разделяем их ценности. Надо внедряться в Империю всерьез, а затем не спеша подниматься в ее иерархии как можно выше. Это задача не на одно поколение.

— То есть ты считаешь, что какая-то часть западного мира должна войти в Империю? А потом искать пути ее разрушения уже изнутри?

— Другого выхода я на данный момент не вижу, — развел руками Хьюго. — Мы рискнули и проиграли. Проиграли разгромно. Но это только одна битва — еще ничего не потеряно. Да, все будет куда затратнее и дольше, чем хотелось бы, но тут уж ничего не поделаешь.

— Правильно я смотрел на тебя, как на своего преемника, — криво усмехнулся патриарх. — Ты справишься. Что с Рокфеллером?

— Инфаркт, — тоже усмехнулся глава разведки. — Врачи не успели помочь.

— Туда дураку и дорога. Теперь все основные ветви управления собраны в наших руках. Наконец-то!

— Благодаря императору. Без его «помощи» мы бы не смогли этого сделать.

— Да, он устранил наших основных конкурентов, — покивал старик. — Ты уже решил, кто попросится под его руку?

— Да, Германия и Северная Европа, все эти Швеции, Дании, Норвегии. Там достаточно наших людей, которые, невзирая на имперскую пропаганду, воспитают своих детей как должно и научат их скрывать свои взгляды. На успех в ближайшие полвека рассчитывать не стоит. Как я уже говорил, это очень долгосрочный проект.

— Раз другого варианта не осталось — действуй. Мне осталось уже немного, так что передаю власть над семьей тебе. Я устал.

— Я оправдаю ваши надежды, — заверил Хьюго, с трудом скрыв торжествующий блеск в глазах.

— Надеюсь, — пристально посмотрел на него патриарх. — Только прошу дать мне дожить оставшиеся годы, не торопить на встречу с предками. На этот случай и принял кое-какие меры, ты уж не обижайся.

— Какие обиды, — не выдал своего разочарования глава разведки, надеявшийся вскоре остаться единственным хозяином всего.

Они еще обговорили несколько малозначительных вещей, и Хьюго покинул кабинет патриарха. Тот проводил его взглядом и скрипуче рассмеялся. Хорош, хорош! Сильный молодой волк, зубастый, злой. Этот до конца будет рвать глотки, никого не пожалеет. Лучшего наследника не найти.

Директора КВИБ-1 и КВИБ-2 довольно долго смотрели друг на друга после того, как Михаил Шмелев исчез с экрана и трансляция прекратилась.

— Да уж, парнишка учудил… — протянул Таймыров.

— В его репертуаре, — усмехнулся Томилин. — Думаю, теперь выбор однозначен.

— Ты прав, другие по сравнению с ним как-то блекнут. Да и говорил я, что его соперника лучше ко мне. Аналитик, но слишком много сомневается. У меня это не помеха, а вот… — глава КВИБ-2 покачал головой.

— А девочку тогда я возьму.

— Не выйдет, слишком авантюрный характер, — хохотнул Таймыров. — Скучно ей у тебя будет, не станет выкладываться по полной. Лучше во внешний отдел. А тебе посоветую заняться приятелями Шмелева, Алиевым и Коганом. Очень многообещающие ребятки, особенно первый.

— Когана лучше к Павлу Романовичу, там ему самое место при его-то задатках, — возразил Томилин. — Да и рано пока судить. Нам сейчас не этим заниматься надо, а свалившимся с небес наследием Древних. Что думаешь по поводу этого самого Контроля и эмпатических структур вообще?

— Слишком мало информации, чтобы делать какие-либо серьезные выводы. Если эти структуры действительно существуют, то их наличие и действия придется просто учитывать как факт. Бороться с ними считаю глупым.

— Я тоже. А вот с новыми технологиями проблем не оберешься. Слишком много всего и сразу. Халява никогда до добра не доводила.

— У меня большие подозрения, что за все эти подарки отрабатывать придется только так, — скривился Таймыров. — И как именно, мы не узнаем, пока не вернется Шмелев. А технологии можно далеко не все и сразу пускать в обиход, а постепенно, взвешенно.

— А что ты думаешь по поводу того, что он побратался с новым экларом Дха-Вертонх? — поинтересовался Томилин.

— Отличный выход! Мальчишка словно знал, что его ждет.

— Не мог, — возразил глава КВИБ-1. — Часто возмущался еще, зачем его учат всякой чуши типа дворцового этикета. Мысли у него, конечно, могли появиться разные, но подтверждения им не было.

— Надеюсь, — пробурчал Таймыров. — Я, если честно, потому и не хочу, чтобы двенадцатый был выбран, что он явно догадался — из анализа его поведения это аналитики вычленили четко. И мне это поведение не нравится, придется парня жестко обламывать, иначе может быть потерян — слишком самолюбив, а иногда и спесив. Мозги великолепные, но может легко переродиться в законченную сволочь.

— Постараемся не допустить, тем более что и я вижу твою правоту, — кивнул Томилин. — Но сейчас это уже не столько актуально, я поддерживаю кандидатуру седьмого. И…

Его прервал мягкий гул, и часть стены осветилась мягким светом, из которого вышел академик Шпагин в сопровождении директора экономического департамента Империи, Павла Романовича Иванова, пожилого человека благообразной наружности.

— Ага, Имперский Совет скоро соберется в полном составе, — заметил глава КВИБ-2. — Кого еще нет?

Ответить ему не успели, поскольку появилось еще два человека, не занимающих никаких официальных постов, но имеющих огромное влияние на внутреннюю и внешнюю политику страны. Идеологи, мастера информационной войны.

Последним прибыл адмирал Ерошин. Старик держался за бок и явно с трудом сдерживал стон, но терпел боль, считая себя не вправе показывать слабость кому бы то ни было. Остальные встревоженно переглянулись и подумали, что надо бы предупредить врачей — пусть будут наготове.

— Собольцева не будет, — предупредил Ерошин. — У него ЧП, взрыв на орудийном заводе на Европе[14], просто не успеет сюда.

Опустившись в кресло и немного отдышавшись, он прокряхтел:

— Простите, други мои, но сил у меня больше нет. Пора вводить в совет на полных правах Романцева, он потянет. Мне уже девяносто восемь стукнуло, да и болячка жизни не дает.

— Шмелев привез какие-то новые медицинские технологии, — вспомнил Таймыров. — Может…

— Не может! — оборвал его старик. — Вам они еще помогут, а мне — поздно. Печенкой чую, счет не на дни, а на часы пошел. Так что заранее попрощаться хочу. Пришел только чтобы голос за этого чудесного мальчишку отдать. Лучшего нам не найти.

— Да с этим никто и не спорит, — улыбнулся Томилин.

— Тогда голосуем, — выпрямился Ерошин. — Кто за кандидатуру Шмелева Михаила Ивановича?

Одна за другой руки начали подниматься.

— Единогласно, — удовлетворенно констатировал старик. — Искин, ты фиксируешь происходящее?

— Да, — раздался в ответ безличный голос.

— Прошу занести в главный имперский реестр результаты этого голосования и произвести необходимые изменения во всех остальных государственных реестрах. Подтверждаю решение своим генетическим кодом.

На столе перед Ерошиным открылось небольшое отверстие, в глубине которого поблескивала небольшая игла. Он сунул в это отверстие палец, оставил там каплю крови и требовательным взглядом уставился на остальных. Они переглянулись, а затем по очереди сделали то же самое.

— Единогласным решением присутствующих на заседании Малого Государственного Совета Российской империи курсант Военно-политической академии Михаил Иванович Шмелев, личный номер Р32354-987, внесен в особый список под номером один. Со всеми полагающимися по статусу правами и обязанностями.

— Ну вот, главное дело сделано, — широко улыбнулся Ерошин, расслабляясь. — Каж… — он захрипел и задергался. — В-в-в…

— Охрана! — заорал вскочивший на ноги Таймыров. — Врача сюда! Срочно!!!

Доктора появились меньше чем через минуту, но было уже поздно — адмирал флота Ерошин Виктор Михайлович девяносто восьми лет от роду, четырежды герой России, умер, до конца выполнив свой долг. На губах мертвого человека так навсегда и застыла широкая, радостная улыбка.

— Светлая память! — Томилин, поскольку сегодня собрались в его кабинете, на правах хозяина достал стаканы и разлил в них понемногу водки, бутылку которой на всякий случай хранил в сейфе, по другим поводам он не пил. Да и все они не пили, не до того было. Один стакан директор КВИБ-1 накрыл принесенным секретарем куском хлеба.

Все выпили и несколько минут молча стояли, вспоминая старого адмирала. До конца оставался на своем посту, каждый их этих людей хотел бы встретить свою смерть так же.

— Итак, у нас образовалась вакансия, — произнес Таймыров, когда все снова сели. — Поддерживаю предложение покойного и предлагаю ввести в Малый Имперский Совет Анатолия Николаевича Романцева.