Холодное блюдо - Джонсон Крейг

Когда я добрался до тропинки, то мог разглядеть Генри четче и увидел, что на его вытянутых ногах начали скапливаться комья снега. Руки Медведя обхватывали талию, а капюшон куртки был опущен так низко, словно тот пытался заснуть. «Ремингтон» лежал у него на коленях. Я опустился на корточки и заглянул в глаза Генри; они были зажмурены.

– Дай мне посмотреть.

Он медленно опустил руки к краям куртки, и только тогда я заметил темно-красные пятна, которые пропитали его шерстяные перчатки. Куртка медленно распахнулась, обнажив кровавое месиво на животе, чуть выше и немного правее пупка. Кровь пропитала нижнюю часть его рубашки и термобелья и теперь стекала на колени. Я сглотнул и не успел сдержать в себе слово:

– Черт.

Генри рассмеялся, но сразу же замолчал, потому что это наверняка причиняло ему невыразимую боль.

– Боже, какой оголтелый оптимизм.

Мы не знали, где пуля и сколько вреда она нанесла на своем пути. При травмах брюшной полости всегда существует вероятность разрыва одного из сосудистых органов, а это легко может привести к серьезному внутреннему кровоизлиянию. В моем сознании сразу же вспыхнули проценты смертности от огнестрельных ранений: печень – 30 %, почки – 22 %, желудок – 18 %, кишечник – 12 %. Эти цифры увеличивались в геометрической прогрессии по мере того, как я концентрировался на том, что в ближайшее время ему не светит лапароцентез, или просто промывание брюшной полости, и компьютерная томография, или просто КТ. Еще я подумал о том, как часто стоял в отделениях скорой помощи, невольно изучая что-то новое, и как сильно мне хотелось оказаться с моим другом как раз в таком отделении.

– Надо остановить кровотечение.

– Да, точно, – он продолжал улыбаться.

Я вывернул вторую перчатку и прижал к ране.

– Что чувствуешь?

Он захрипел, когда я сжал перчатку.

– В смысле, в каком месте или насколько сильно?

– Где болит? – встретился я с ним взглядом.

Генри тихо хмыкнул.

– Не выше раны.

– Справа или слева?

Он ненадолго задумался.

– Кажется, боль отдает вправо.

Я вздохнул и посмотрел на его разорванную сумку. Тогда я начал расстегивать свой ремень, пытаясь вспомнить, остался ли у Генри аппендикс.

– Боже, вот бы в этом деле хоть что-то пошло как надо…

Я обмотал его ремнем, но, разумеется, на нужном месте не было дырок.

– У тебя есть нож? – Он начал проверять карманы, но я аккуратно взял его за руки и прижал их к перчатке. – Зажми.

Я выудил нож из его кармана и вытащил стилет с костяной рукояткой и двенадцатисантиметровым складным лезвием. Я покачал головой, вытащил лезвие и оценил, в каком месте надо сделать дырку. Генри снова закряхтел, когда я наконец застегнул ремень поверх перчатки.

– Слишком туго?

– Нет.

Я вытащил рацию на пояснице, удивившись, что она не выпала после всех этих акробатических трюков. Затем повернул маленький циферблат сбоку, прислушался к помехам и настроил прием.

– Отдел шерифа округа Абсарока, это первая линия, как слышите? Вторая линия, прием. – Я отпустил кнопку и еще немного послушал помехи. – Прием. Кто-нибудь слышит?

Ничего. Я оглядел окружающие нас горы, которые явно мешали сигналу. Мне показалось, что я услышал отголоски голоса среди помех.

– Кто-нибудь слышит? У нас чрезвычайная ситуация. Прием. – Я прислушался, но голос так и не ответил. – Два человека ранены между Лост-Твин, сразу за озером Миррор.

Тишина. Тогда я повернулся и посмотрел на Генри.

– Что случилось? Только коротко.

Генри прокашлялся.

– Я увидел, как он стоит на тропе, остановился, и он выстрелил.

– Он что-то сказал?

– Нет.

– А ты?

– Кажется, я выдохнул, пока сжимал живот и падал на землю, но это все.

Я снова нажал на кнопку на рации.

– Прием, это первая линия, отдел шерифа округа Абсарока, кто-нибудь слышит? – Я снова ждал. – Если меня кто-то слышит, на тропе к Лост-Твин двое раненых, им нужна помощь. Необходимо подкрепление и медики. Если вы меня слышите, нам очень нужна ваша помощь.

– Это еще мягко сказано.

Я вздохнул.

– Думаешь, он просто удивился?

– Да, но, учитывая все случившееся, я удивился сильнее. – Генри заглянул мне за плечо в сторону Джорджа, на котором тоже начал скапливаться снег. – Он отключился?

– Да, – я тоже обернулся.

– Вам надо уходить, – положил он свою окровавленную руку мне на предплечье.

Я повернулся и наклонился над Джорджем, чтобы проверить его зрачки на предмет расширения или сужения, но они казались нормальными. Я был сосредоточен, поэтому не сразу понял, что он сказал.

– Что?

Генри показал на лежащего Джорджа Эспера.

– Надо его отсюда вывести.

И тут смысл его слов будто ударил меня по голове.

– Я тебя не оставлю.

Генри продолжал медленно качать головой.

– У тебя нет выбора. Он меньше, и с ним ты сможешь уйти.

– Я тебя не оставлю.

– Не обольщайся, – улыбнулся он, – я не собираюсь умирать. Подожду тебя здесь.

– Тогда уже стемнеет, а буря не закончится. Мы тебя не найдем.

– Значит, мне придется найти вас.

Я чуть сгорбил плечи, но не отвел взгляд.

– Только не неси эту мистическую чушь. Тебя подстрелили в живот, шансы на выживание малы и без того, чтобы ты отсюда выползал. – Его улыбка стала грустнее. – Что?

– Именно мистическая чушь и спасет мне жизнь.

– Прости, – вздохнул я и отвернулся.

– Сделаешь мне одолжение?

Я вздернул бровь.

– Я не стану убивать тебя, чтобы ты не мучился.

– У меня в переднем кармане есть маленький мешочек. Можешь достать, пожалуйста?

Я потянулся к переднему карману его куртки, расстегнул клапан и вытащил зеленый бархатный мешочек с вышитым спереди изображением лошади и воина. Сверху крепились бусины и перья, а под мягкой тканью было несколько предметов, некоторые из которых были узнаваемы, а другие оставались загадкой. Я передал ему волшебный мешок, и больше мы об этом не говорили.

– Ты должен его увести, – и тогда его улыбка снова стала шире. – Кто знает, может, погода будет благосклонна.

Генри нахмурился и заерзал.

– Больно?

– Ну, точно не приятно.

Мне захотелось ему врезать.

Вопреки нашим надеждам, ветер усилился, и с появлением тумана видимость упала до трех метров. Я еще раз оглянулся на Джорджа и прикинул, как следующие три четверти часа буду тащить восемьдесят килограммов. Зато надо было спускаться, спасибо и на том. Мое внимание привлекла торчащая над обрывом нога, и я задался вопросом, носил ли Джордж Васк девятого размера. Когда я повернулся обратно, Генри чуть отодвинул капюшон, а его взгляд стал серьезнее.

– Тебе надо идти.

Чем дольше я ждал, тем меньше у него было шансов.

– Мне оттащить тебя к дереву, чтобы оно укрывало от ветра?

– Нет, я не буду двигаться, пока ты не вернешься. – Он сжал челюсть, мышцы выступили как кулаки по обе стороны его лица, и я изо всех сил пожалел, что стреляли не в меня. Я снял куртку, перед этим достав бутылку воды, и накрыл его сверху. – Что ты делаешь?

– Если я потащу его, то весь вспотею. Тебе это нужно больше. – Я открыл бутылку и выпил за один раз.

– Иди.

Я наклонился, чтобы собрать выпавшие бутылки. Генри наблюдал, как я вымещал свою злость, бросая каждую из них как можно дальше. Мы слушали, как они отскакивали от ветвей деревьев вдалеке и приземлялись с приятными глухими ударами. Я повернулся, посмотрел на Генри сверху вниз и швырнул пустую бутылку за холм.

– Пообещай, что не будешь есть снег.

– Обещаю.

– И кстати, – улыбнулся я, – теперь ты не в списке подозреваемых.

– Это радует, – его лицо выражало другое, но я легко коснулся плеча Генри, и мы оба услышали эти невысказанные слова.

Я встал, спустился к низу холма и замер у ботинок Джорджа: Васк, девятый размер. Я стряхнул снег и мягко попытался привести Эспера хоть в какое-то сознание. Если он очнется, то я смогу помочь Генри, и мы все отсюда выберемся; но Джордж не шелохнулся, поэтому я пошарил в его карманах, нашел ключи и сунул их в свою куртку. Если там нас никто не ждал, то мне хотя бы будет где оставить Джорджа. Но если там правда никого, как мне вытащить подстреленного в живот стокилограммового мужика из леса? Буду решать проблемы по мере их поступления. Я поднял Джорджа, схватив его за одну руку и перекинув через плечо. Он весил меньше 80, скорее, ближе к 70, и это меня немного успокоило. Я встал с ним на плечах и выпрямил спину, хотя большая часть его веса все равно оставалась с правой стороны. Будет нелегко, но его нельзя оставлять в бессознательном состоянии и бежать к началу тропы. Джордж может умереть от переохлаждения, хотя такое может произойти и с Генри. Но если бы мы спорили, кто выдержит суровые испытания и останется в живых, то я бы поставил на Медведя. Я осторожно поднялся до ровной поверхности тропинки и остановился, чтобы посмотреть на друга.