Песнь крови - Энтони Райан

– Я уверен, что тебя они не тронут, если мы об этом позаботимся.

– Но я же хочу быть братом! Я видел, что вы сделали с теми Ястребами. Вы, с тем вторым парнем. Никогда еще не видал ничего подобного! Я тоже так хочу. Я хочу быть как вы.

– Почему?

– Потому что тогда ты не кто-нибудь, с тобой приходится считаться. В кабаках, между прочим, до сих пор только и разговору, как сынок владыки битв Черных Ястребов уделал. Ты теперь почти такой же знаменитый, как и твой папаня.

– Так тебе этого хочется? Стать знаменитым?

Френтис заерзал на стуле. Очевидно, его не так уж часто спрашивали о том, что он думает по какому-нибудь поводу, и такое пристальное внимание выбивало его из колеи.

– Не знаю… Я хочу быть человеком, который что-то значит, не просто карманником. Не могу же я всю жизнь шарить по карманам!

– Ну а тут ты, скорее всего, не найдешь ничего, кроме преждевременной смерти.

Френтис теперь был совсем не похож на мальчишку: наоборот, он вдруг сделался таким старым и умудренным жизнью, что Ваэлин едва не почувствовал себя ребенком рядом со стариком.

– Так а мне и всегда ничего другого не светило.

«Могу ли я так поступить? – спросил себя Ваэлин. – Могу ли я обречь его на такое?» Ответ пришел мгновенно: «У него, по крайней мере, был выбор. И он выбрал жить здесь. На что я обреку его, если отошлю прочь?»

– Что тебе известно о Вере? – спросил у него Ваэлин.

– Это то, во что люди верят, что с тобой будет после смерти.

– И что будет после смерти?

– Ты присоединишься к прочим Ушедшим, а они, ну это, они нам помогают.

«Не «Катехизис Веры», конечно, зато коротко и ясно».

– А ты в это веришь?

Френтис пожал плечами:

– Ну, вроде…

Ваэлин подался вперед и уставился ему в глаза.

– Когда аспект спросит тебя, никаких «вроде», отвечай «да». Орден сражается в первую очередь за Веру, потом уже за Королевство.

Он выпрямился.

– Пошли, найдем его.

– Так ты ему скажешь, чтобы он меня взял?

«Да простит меня душа моей матушки!»

– Да.

– Ух ты, здорово! – Френтис вскочил и бросился к двери. – Спасибо!

– Не благодари меня за это, – сказал ему Ваэлин. – Никогда.

Френтис посмотрел на него озадаченно.

– Ладно… А когда мне меч дадут?

До очередного набора новичков оставалось еще месяца три, так что Френтиса пока что приставили к работе. Он бегал по поручениям, работал на кухне и в саду, чистил денники. Ему дали койку в их спальне в северной башне – аспект счел, что оставить его одного в другом месте будет негостеприимно.

– Это Френтис, – представил его товарищам Ваэлин. – Он новенький. Он будет жить с нами до конца года.

– А он не слишком мал? – осведомился Баркус, смерив Френтиса взглядом. – Тут же сплошь кожа да кости!

– На себя посмотри, жирдяй! – огрызнулся Френтис и тут же попятился.

– Прелесть какая, – заметил Норта. – У нас будет собственный уличный мальчишка!

– А чего его к нам поселили? – поинтересовался Дентос.

– Потому что так приказал аспект, и потому, что я ему обязан. И ты тоже, брат, – сказал Ваэлин Норте. – Если бы не он, ты бы сейчас болтался в клетке на стене.

Норта набычился, но больше ничего не сказал.

– Это тот, которого ты вырубил, – сказал Френтис. – Тот, что пырнул ножом Черного Ястреба. Хорошо пырнул, между прочим. Так нам, значит, дозволено резать королевских стражников?

– Нет! – отрезал Ваэлин и оттащил его к его топчану: бывшей кровати Микеля, которая все эти годы так и стояла пустой после его смерти. – Спать будешь тут. Тюфяк и одеяло тебе выдаст в подвалах мастер Греалин. Я тебя скоро туда отведу.

– И меч он мне тоже даст?

Парни расхохотались.

– А как же! – сказал Дентос. – Самый лучший, из самого что ни на есть прочного ясеня!

– Ну, я хочу настоящий! – надулся Френтис.

– Настоящий меч надо еще заслужить, – объяснил ему Ваэлин. – Так же, как заслужили его мы. А теперь я хочу поговорить с тобой насчет воровства.

– Не-не, я тут ничего воровать не буду! Все, я завязал, клянусь!

Ребята снова покатились от хохота.

– Тоже мне, брат! – сказал Баркус.

– Здесь у нас воровство… – Ваэлин постарался подобрать нужное слово, – считается приемлемым, но есть свои правила. Ни у кого из нас воровать нельзя, и у мастеров тоже.

Френтис взглянул на него с подозрением.

– Это что, тоже вроде испытания, да?

Ваэлин скрипнул зубами. Он начинал понимать, отчего мастер Соллис питает такое пристрастие к своей розге.

– Нет. У других членов ордена воровать можно, при условии, что этот человек не мастер и не принадлежит к твоей группе.

– Да ну? И что, ничего за это не будет?

– Нет, конечно. Если попадешься, с тебя шкуру спустят. Но не за то, что воровал, а за то, что попался.

На губах Френтиса появилась чуть заметная улыбочка.

– Ну, до сих пор я попался всего один раз. Больше такого не случится!

Ваэлин ожидал, что тяготы орденской жизни заставят Френтиса быстро разочароваться, но не тут-то было. Мальчишка охотно выполнял любую порученную работу, стрелой носился по Дому, во все глаза наблюдал за ними во время тренировок и постоянно ныл, чтобы они научили его всему, что умеют сами. Обычно братья охотно выполняли его просьбы и показывали ему, как владеть мечом и как сражаться без оружия. Учить метать ножи его особенно не пришлось: вскоре Френтис уже мог потягаться в этой игре с Дентосом и Нортой. Воспользовавшись случаем, эти трое быстренько организовали состязание по метанию ножей и собрали кругленькую сумму ножичками, которые потом честно поделили на всех.

– А почему я не могу оставить их себе? – ныл Френтис, пока ребята подсчитывали барыши.

– Да потому, что ты еще не настоящий брат, – объяснил ему Дентос. – Вот когда станешь братом, будешь все выигрыши оставлять себе. А покамест будешь делиться с нами, в благодарность за наши добрые наставления.

Самое удивительное, что Френтис совершенно не боялся Меченого. Прочие ребята относились к псу с опаской, Френтис же безбоязненно играл и возился с этим зверем и только хихикал, когда тот швырял его, точно игрушку. Ваэлин поначалу беспокоился, но потом увидел, что Меченый ведет себя достаточно осторожно: он ни разу не цапнул Френтиса и даже не поцарапал.

– Для него этот мальчишка – все равно что щенок, – объяснил мастер Джеклин. – Наверно, он думает, что этот щенок твой. Он его воспринимает как старшего брата.

Кроме того, Френтис заслужил еще одно отличие: он стал единственным, кого ни разу не вздул мастер Ренсиаль. Распорядитель конюшен почему-то никогда не поднимал на него руку, только указывал, что следует сделать, и молча наблюдал за ним, пока работа не была закончена. Выражение лица при этом у Ренсиаля было еще более странным, чем обычно: странное сочетание удивления и сожаления. Видя это, Ваэлин заботился о том, чтобы Френтис как можно реже бывал в конюшне.