Праведник поневоле - Мэдлин Хантер

Время шло, а Бьянка по-прежнему молчала. Внезапно она поднялась и, наморщив лоб, принялась рассматривать книги на полках рядом с камином; затем взяла с каминной полки подсвечник, зажгла от огня в камине свечу и поднесла ее к полкам.

– Здесь несколько книг Эдмонда Дюклерка. Это ваш отец?

– Да. Толстый фолиант в красном переплете – его эпическая поэма о военном походе Александра в Индию. Том в коричневом переплете – сочинение по англосаксонской истории, посвященное битве при Гастингсе. Литературные произведения Милтона – в той синей книге на нижней полке. Они не опубликованы, ему не удалось их завершить. Это не стихи. Он проводил сравнительный анализ двух революций – в вашей стране и во Франции.

Бьянка вытащила коричневый том.

– Надо полагать, ваш брат был эрудитом. Вы тоже занимаетесь сочинительством?

– К неудовольствию отца, у меня другие интересы.

– Вы не ладили с отцом? Что-то не могу вообразить вас непокорным сыном.

– Как у всех молодых людей, у меня были собственные представления о будущем. Мне хотелось пойти в армию, и не в кавалерию, что было бы вполне приемлемо, а в инженерные войска. Меня всегда интересовали машины, строительство земляных сооружений: в детстве я вечно крутился возле экипажей, а не возле лошадей. Но отец решительно воспротивился моему стремлению получить офицерский чин. Меня ждал Оксфорд – изучение поэзии и философии.

– Вы чувствовали себя несчастным? – Лицо Бьянки выражало искреннее сочувствие.

– В университете ни один молодой человек не чувствует себя несчастным. У студентов свободная, привилегированная жизнь; к тому же поэты и философы кое-чему научили меня. Учеба оказала влияние на мои взгляды, но не изменила моих врожденных наклонностей. Думаю, ваш дед признавал это: после смерти брата мы сошлись ближе, и иногда я вместе с ним ходил смотреть, как строят новые машины. Вдвоем с вашим дедом мы наблюдали за работой моего первого парового двигателя. В тот день по дороге домой он поделился со мной своими мыслями. «Ваш мир умирает, – сказал он. – И уже никогда не будет таким, как раньше».

– Похоже, ему нравилось ваше общество. – Бьянка вернула книгу на место. – Полагаю, ваш интерес к технике произвел на него впечатление. Ваш отец поступил несправедливо, воспрепятствовав вам заниматься любимым делом.

Умненькая девочка: готовит свои аргументы, прежде чем начать спор.

Бьянка вернулась к дивану и снова устроилась с краю. В мешковатой одежде, с просто уложенными волосами, она выглядела беззащитной и желанной. Отблески пламени из камина, освещая ее, порождали причудливую игру теней.

Верджил посмотрел на нее, и она смело ответила ему взглядом. И тут же сквозь нарочито беззаботную улыбку на ее лице проступило выражение наивной осторожности. Только святой мог сохранять спокойствие в окружившей их атмосфере трепетного ожидания, а Верджилу, находясь рядом с Бьянкой, трудно было оставаться святым.

Он вдруг понял, что с трудом сопротивляется надвигавшемуся на него безразличию к традиционным понятиям о чести и благородстве. Изнурительное напряжение воли все с большей очевидностью являло свою бесполезность.

Да, ей не стоило покидать своей комнаты.

Виконт продолжал смотреть на нее сосредоточенно, словно в ожидании чего-то, в упор. Бьянка догадывалась, что он понимает, каково ей под этим пристальным, долгим взглядом, и намеренно тянет время. Возможно, ему даже слышен был оглушительный стук ее сердца.

Молчание угрожающе затягивалось. Бьянка вся горела, во рту у нее пересохло. Она каждую минуту ждала, что Верджил поднимется со своего места, приблизится к ней… Но он оставался сидеть, выжидая, и это было совершенно недопустимо. Кроме того, им надо уладить дело – ведь именно затем она сейчас здесь.

Бьянка постаралась взять себя в руки, всем своим видом изображая спокойствие.

– Ну-с, Леклер, что нам с этим делать?

На губах Верджила мелькнула одобрительная улыбка.

– А это уж зависит от вас. И что же, по-вашему?

– Я думаю, что нам следует достичь взаимопонимания.

– Мое положение не самое выгодное, и нам обоим это известно. Любое решение в данном случае должно исходить от вас.

– Полагаю, дальнейшие действия очевидны. Требовать от меня подробных разъяснений излишне.

– Думаю, это так, но я не вижу предмета спора, ибо его попросту не существует. Единственное, чего я сейчас хочу, – это уложить вас в постель и понадеяться на то, что взаимопонимание будет достигнуто завтра.

Сердце у Бьянки подпрыгнуло и застряло где-то в горле.

– Вы не так меня… Я не… Ведь речь идет о фабрике…

– Нет, не о фабрике.

– А я говорю о фабрике.

– Вот как? Тогда примите мои извинения. – Виконт поднялся и подошел к камину, хотя Бьянка предпочла бы, чтобы он оставался сидеть. Какое-то время Верджил не отрываясь смотрел на огонь в камине, а затем обернулся. – Превосходно! Давайте для начала обсудим проблемы с фабрикой и сделанное вами недавно открытие.

Для начала?

– Тут мое положение еще менее выгодно, чем в другом вопросе.

– Я уже сказала, что никто ничего не узнает.

– Покорнейше благодарю. И во что же мне обойдется ваше молчание?

– Я не потребую ничего чужого. Каков размер моего дохода с этой фабрики?

– По крайней мере, четыре тысячи фунтов за этот год.

– Боже милостивый! Должно быть, вы очень хороший управляющий, Леклер.

– Спасибо. Однако, поскольку доход вырос всего два года назад, ни Адам, ни мистер Кларк не получали его полностью, а реинвестировали средства в развитие фабрики. Тем не менее, если вы потребуете всю сумму, мне не останется ничего, как только выплатить ее вам.

– Как много вы реинвестировали?

– Половину.

– Это тоже довольно много. Более чем достаточно.

– Более чем достаточно для чего?

– Для того чтобы можно было жить в Милане, конечно.

– Так, стало быть, за свое молчание вы хотите, чтобы я позволил вам претворить в жизнь ваш безумный проект? Если же я откажу вам, вы объявите всему свету, что мистер Кларк – это я.

– Я этого не говорила.

– Не говорили. Ваш план немного хитроумнее. Вы будете хранить мою тайну, если я соглашусь на ваши условия. В противном случае вы продадите свою долю по достижении совершеннолетия.

Если бы Верджил не расхаживал вокруг дивана, Бьянке было бы проще сосредоточиться, но он продолжал делать круги за кругами, и, глядя на него, Бьянка вспомнила то утро в гарнизонном помещении полуразрушенного замка.

– Проблема, на мой взгляд, в том, что вы, заключая со мной сделку, не можете гарантировать исполнение вашего обещания, – наконец проговорил он.

– Вы подвергаете сомнению мое слово?