Пепел - Ники Сью
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В семь часов я уже оставил больше двадцати пропущенных. Ходил злой как черт по комнате из угла в угол, разглядывая гирлянду, которую повесил на окно. Звезды переливались ярким светом, создавая романтическую атмосферу. Затем мой взгляд зацепился за белую искусственную елку, что возвышалась на журнальном столике. Под ней лежали мандарины и подарок для Риты.
Я не знал, что ей нравится, поэтому купил розу в прозрачной коробке, вспоминая, что в детстве любимой сказкой Марго была «Красавица и Чудовище». Когда увидел эту алую розу, сразу улыбнулся и, не думая ни минуты, попросил упаковать.
В восемь в голову полезли страшные мысли. Вдруг беда приключилась с ней или с ее родными, вдруг она просто не в состоянии позвонить. Мне сделалось дурно, настолько, что уже и усидеть на месте не представлялось возможным. Елка начала раздражать, а огоньки-занавески действовать на нервы.
В девять позвонила мать:
– Витечка, хотела поздравить тебя с праздником, – пропела соловьиным голоском в трубку.
– Оставь свои поздравления для нового мужа, – огрызнулся. Мы не общались. У мамы теперь была другая семья: мужчина, которого, вероятно, она любила и ценила больше нас с отцом. Как забавно бывает – минутное удовольствие значит больше того, кто считал тебя центром вселенной.
Я ненавидел мать.
– Ты уже взрослый парень, а продолжаешь меня попрекать и отчитывать, словно маленькую девочку.
– Я не отчитываю тебя, ты могла бы и не звонить.
– Витя, это нормально, что люди расходятся. Любовь не вечна, – пыталась достучаться до меня мать. Она и подарки присылала, правда, на старый адрес, новый не знала. И в гости звала, и увидеться хотела. Но я четко провел линию – в моей жизни нет места предателям, дважды предателям.
– Сходиться потому что по любви нужно.
– Я любила твоего отца, просто так бывает. Иногда обстоятельства выше наших желаний.
– Ой, только давай без этого, – еще больше раздражался я. Время тикало, Риты не было, мать кипятила мозг. Вселенная явно решила подшутить, не иначе. – Обстоятельства и постель другого мужика – разные вещи. Все, мне некогда. С новым годом.
На этом я сбросил вызов, посидел еще немного на диване. Снова набрал Романову, и снова без ответа. Плюнув на все, схватил шлем, накинул куртку и помчался к ней. В конце концов, если с Марго приключилась беда, я должен быть рядом.
Гнал на байке на запредельных скоростях, обгонял одного, другого, игнорировал красные сигналы светофора. В глазах пелена, по венам скользил лед, но в груди полыхал огонь. Возможно, то был адреналин, который не позволял мне замерзнуть в самый холодный день декабря.
Остановился напротив двора Риты, кинул шлем на землю и вбежал по ступенькам во двор, оглядывая пустую унылую площадку. Я помнил с детства и подъезд, и номер квартиры, и окна Романовых. Только теперь здесь стояла железная дверь с кодом, что осложняло задачу.
В центре двора возвышалась высокая пышная ель, а под ней сидели две пушистых собаки. Я двинулся в их сторону, думал, просто удостоверюсь, что дома никого нет, и пойду искать дальше. Однако в окнах кухни горел свет. Там кто-то ходил, издали было плохо видно, да и темнота с туманом добавляли проблем. Не придумал ничего лучше – вытащил телефон, навел камеру, пытаясь рассмотреть силуэты.
А потом на балконе открылось окно.
Я не осознавал, что перестал дышать, пока легкие не начали гореть от недостатка кислорода. И телефон не нужен был, чтобы разглядеть Риту. Она вскинула голову, разглядывая небо, на котором не горела ни одна звездочка.
Мне хотелось крикнуть, позвать ее. Я разомкнул губы, однако не смог собрать по буквам имя любимой девушки. Махнул головой, пытаясь понять, какого черта она стоит непринужденно на балконе, какого черта она сейчас не в моей квартире. Руки сами потянулись к мобильному, дрожащими от холода пальцами набрал в последний раз номер Риты.
Я видел, как она отвела голову в момент гудка, а потом снова устремила взгляд на небо. Безразличный взгляд. Словно я никогда ей не был по-настоящему нужен.
«Любовь не вечна», – вспыхнули слова матери.
«А ты не думал, что она просто крутит тобой?», – пронеслась набатом реплика Кира, подобно отрезвляющей пощечине.
Собаки вдруг завыли, а может, это сердце у меня в очередной раз сломалось. Господи, ну надо же… Дважды в одну и ту же реку.
Я провел рукой по лицу и от греха подальше скрылся за деревом: не хотелось попадаться Рите на глаза.
Проклятые псы лаяли, демонстрируя клыки. Они скалились, отчего-то видя во мне врага. Я схватил камень, лежавший возле ног. Злость и негодование накрывали, словно огненную стрелу вонзили в старую незажившую рану. Кипяток опалил каждую клетку в теле, я замахнулся на собак, сжимая камень в ладони, но в итоге не кинул. Животные же не виноваты, что Витя дурачок.
– Да и плевать, – прошептал про себя. – Не хочешь, будь по-твоему.
Глава 40 - Рита
Отец испортил все, что только можно!
И если до этого я пыталась принимать его выходки, то сейчас готова была кинуться свирепой кошкой, заставить почувствовать всю ту боль, что испытывала сама.
А начиналось-то как хорошо – папа ушел на работу, но в три часа дня вернулся обратно, заявив, что его подменяют, якобы договорился. Я расстроилась, и как-то уж сильно настроение отразилось на лице. Не говоря ни слова, молча ушла к себе в комнату. Только плюхнулась на кровать, планируя написать Вите, что не смогу провести с ним вечер, как отец вихрем влетел в спальню.
– Я смотрю, ты не особо-то рада моему возвращению, – прорычал он, выхватив из рук сотовый. – Опять собираешься с этой своей вертихвосткой гулять? Хватит!
– Пап, при чем тут Наташа? – я подскочила с кровати, буравя его глазами.
– А при том! Эта ветреная девица связалась с каким-то бандитом.
– Не называй ее так! – крикнула, сжав руки в кулачки. А тут и мать на пороге нарисовалась.
– Рита, прошу, мы с отцом волнуемся. Я видела этого парня, он выглядел жутко.
– Это ее выбор, при чем тут я? – искренне не понимала.
– Моя дочь – не для панели росла! – взвыл отец, по челюсти его ходили желваки.
– Ну да, – усмехнулась
