Звери гора - Джон Норман

— Ты, кажется, спрашивал, кто ее вырезал? — произнес он.

— Да-да!

— Карджук, — сказал он.

— Ты настоящий человек, Имнак! — закричал я, обнимая охотника.

— Однажды я действительно убил шесть слинов, — скромно признался он. — Но вообще-то я средний охотник.

— Где найти Карджука? — спросил я. — Мне надо с ним поговорить.

— Его здесь нет, — ответил Имнак.

— А где он?

— На севере.

— А мы где? — растерянно спросил я.

— Карджук живет на самом севере, — пояснил охотник. — Никто не живет севернее его.

— Кто он?

— Страж.

— Страж? — изумился я.

— Ну да, — сказал Имнак. — Он охраняет людей от ледяных чудовищ.

— Мы должны его найти, — заявил я.

— Карджук — странный человек, — заметил Имнак. — Его не могут найти ледяные звери. Нам там нечего делать.

— Я отправляюсь сразу же после того, как посплю, — сказал я.

— На юг? — уточнил краснокожий.

— Нет, — рассмеялся я. — Теперь я пойду на север.

— У тебя дела на севере? — вежливо поинтересовался охотник.

— Да, — сказал я.

— Табуки еще не нагуляли жир, — произнес Имнак. — Их шкуры еще не потолстели.

— Не понимаю, — сказал я.

— На север идти еще рано, — объяснил охотник. — Все можно делать вовремя и не вовремя. Сейчас время охотиться на табуков.

— Я не могу больше ждать, — сказал я. — Я иду на север.

— Но на север сейчас нельзя, — повторил краснокожий. — Табуки еще не нагуляли жир.

— Я все равно иду, — упрямо повторил я.

— Похоже, у тебя там срочное дело, — проворчал Имнак.

— Очень, — кивнул я.

Он внимательно на меня посмотрел.

— Я ищу врага, — сказал я.

— На севере человеку нужны друзья, а не враги, — заметил краснокожий.

Я улыбнулся.

— Это зверь? — спросил он. — Твой враг — зверь с оторванным ухом?

— Да, — сказал я.

— Будем надеяться, что табук наберет жир еще не скоро, — произнес охотник.

— Я немного посплю, — сказал я, — я пойду на север.

— Я пойду с тобой, — сказал он.

— Но табуки еще не нагуляли жира.

— Я не виноват, что они так поздно пришли в тундру, — произнес он и выглянул из чума.

— Поалу! — крикнул он. — Когда проснемся, уходим на север!

— На север сейчас нельзя!.- испуганно откликнулась девушка.

— Я и сам знаю, что это безумие, — проворчал Имнак. — Ты поняла? — добавил он громче. — Мы идем на север!

— Да, Имнак! — прокричала в ответ Поалу. — Мой господин.

Имнак снова сел рядом со мной.

— Где мы найдем Карджука? — спросил я.

Охотник пожал плечами:

— Если Карджук не хочет, чтобы его нашли, его никто не найдет. Ни один человек не знает льды так, как Карджук. Мы дойдем до постоянного стойбища и будем его ждать. Иногда он приходит в постоянное стойбище.

— Где оно находится? — спросил я.

— На берегу океана, — ответил охотник.

— А если он туда не придет?

— Значит, мы его не найдем, — пожал плечами краснокожий. — Его не могут найти даже ледяные звери. Нам там нечего делать.

Глава 18. МЫ ОХОТИМСЯ ВБЛИЗИ ПОСТОЯННОГО СТОЙБИЩА

Я внимательно следил за водой.

— Сейчас появится, — прошептал Имнак.

Во время охоты он никогда не задумывался, но мог благодаря огромному опыту безошибочно чувствовать скрытые ритмы погони.

Ледяная вода не колыхалась. Местами в ней плавали потемневшие обломки льдин. В половине пасанга за нами начинался каменистый берег.

Над постоянным стойбищем курился легкий дымок.

Кроме меня в просторной, сшитой из шкур лодке умиаке сидело еще пять человек. В длину судно достигало двадцати футов, в ширину — футов пять. Самое интересное, что натянутые на раму шкуры были шкурами табуков, а не слинов.

Ледяная вода не колыхалась.

Обычно на весла сажают женщин. В этот раз в лодке сидели одни мужчины. Брать на такие дела женщин считается опасным. Даже рабынь.

— Совсем скоро, — прошептал Имнак.

Часто бывало так, что умиаки или маленькие одноместные кайаки с охоты не возвращались.

— Приготовьтесь, — приказал Имнак.

Ледяная вода не колыхалась.

Я крепко стиснул в руках длинный гарпун. Древко почти все состояло из дерева, лишь перед самым наконечником оно переходило в кость. Наконечник на таких гарпунах ставят подвижный. После того как он погружается в тело животного, его можно развернуть, дернув за гарпунный трос. В результате образуется тяжелая, незаживающая рана.

Неожиданно вода в десяти футах от лодки забурлила, и вертикально вверх взмыло блестящее тело гигантского, многотонного черного кита ханжера.

— Давай! — крикнул Имнак.

Я изо всех сил метнул гарпун.

Древко на четыре фута ушло в блестящий черный бок. Уложенный кольцами гарпунный трос с шелестом разворачивался, вытягиваясь вверх. Наконец чудовище застыло на плавниках, возвышаясь над нами огромной сорокафутовой башней. Трос, словно тоненькая ниточка, связывал его и нашу лодку.

— Осторожнее! — крикнул Имнак.

Монстр с хрипом выдохнул воздух и с оглушительным плеском рухнул в воду. Лодка едва не перевернулась. Все тут же промокли. Парка начала замерзать прямо на теле. Четверо мужчин принялись кожаными ведрами вычерпывать ледяную воду. Все потонуло в непроглядном тумане. Тяжелое дыхание чудовища сгущалось в густой пар. На мгновение я увидел изучающий нас маленький черный глаз.

— Сейчас нырнет, — сказал Имнак. Когда он вытянул руку, лед с хрустом посыпался с его парки. Он и еще один охотник принялись тянуть за трос, пытаясь максимально приблизиться к киту.

Остальные похватали копья с фиксированными наконечниками, предназначенные не для метания, а для нанесения ударов.

Я вытянул руку и прикоснулся к холодному, скользкому боку. Кит Ханжера относится к виду зубастых китов.

Имнак и другие краснокожие принялись тыкать, словно иголками, в тело кита. Блестящая черная плоть содрогнулась. На мгновение мне показалось, что лодка уже не выровняется. Кит захрипел.

— Держи! — приказал Имнак.

Я схватил трос, стараясь, чтобы лодка не отошла от чудовища и охотники могли продолжать свое дело.

Затем голова монстра ушла под воду, плавники напряглись и вытянулись вверх.

— Бросай! — скомандовал Имнак.

Я тут же швырнул трос в воду.

Кит исчез.

— Будем ждать, — спокойно произнес Имнак. — А потом начнем сначала.

Я посмотрел на утихшую воду. Мы будем ждать, а потом начнем сначала.

Черная ледяная вода казалась застывшей. Даже не верилось, что где-то там, внизу, плавает раненое чудовище, связанное с нами тоненькой ниткой троса. Ветер уже разогнал клубы пара, порожденного дыханием кита.