Тортоделка. Истинный шедевр (СИ) - "EvgeshaGrozd"

Едва устояла на ногах. Не хочу оборачиваться и смотреть ему вслед. Слышу лишь стремительно удаляющийся звук гравия от его бега.

Вернуться скорей в дом, рассказать всё домашним?! Нет, не могу! Слёзы душили, страх не давал пошевелиться. Накрыла ладонью порез на шее. Что я скажу мужу? Как посмотрю в глаза его семье? Снова заболело под рёбрами. Сделала несколько шагов и осела прямо на подъездную лестницу. Телом владел ужас от пережитого, а вода из глаз бесшумными реками лилась по лицу.

Лишь теперь осознала, что эта мразь — угроза для всей моей семьи, а я не знаю, как его остановить.

31. Я ошибся

ГЕРА

Когда сработала тревожная кнопка, я, Антон и внутренняя охрана дома поспешили на улицу. Среди гостей не увидел жену, отчего сердце в панике застучало. Нашёл её во дворе сидящей на ступенях крыльца.

— Вика?! — подлетел к ней.

Девушка в слезах и полном ступоре, дрожала и вздрагивала, держась за шею. Из-под пальцев и на вороте платья заметил немного крови.

— Врача, скорее! — крикнул прислуге и, подняв жену на руки, спешно понёс в дом. Чтобы не пугать ещё больше приглашенных, отнёс девушку на кухню и усадил на стул. — Откуда кровь? На тебя напали?! Вика… Ответь, пожалуйста!

В висках стучало и страх за супругу сковывал каждую клеточку. Старался привести её в чувство, целуя лицо и растирая ледяные ладони. Надежда Дмитриевна крутилась рядом, пытаясь вручить стакан воды. Прибежала медсестра.

В кухню Артур с Антоном внесли охранника — из его затылка тоже шла кровь. Усадили на стул. Мужчина в сознании, но так же бледен. Твою мать! Охрана называется! В моём доме промышляло какое-то чудовище, но все "спали"?!

— Меня оглушили, Герман Юрьевич, — заплетая языком, объяснялся пострадавший. — Я не успел его заметить.

— Это Виктор, — тихо проронила супруга, отчего по венам разлилась ледяная жижа.

— Он угрожал тебе? — Антон н

склонился над девушкой и погладил по плечу. Вика кивнула. — Вызывайте полицию, — велел он Артуру.

Смотрел на жену. Раскрасневшаяся шея, не считая небольшого пореза. Взглянул на опустевшие уши и руки. Произнести очевидное вслух не решился. Только поцеловал то место, где раньше поблёскивало обручальное кольцо.

— Прости, — пискнула Вика и вновь заплакала.

— Тшш, — обнял и осыпал лицо поцелуями. — Ты не виновата. Не бойся. Эта сволочь подписала себе приговор.

Давать службам порядка показания я не позволил. Завтра… Вике оказали первую помощь, дали успокоительное, и позже смиренно дождался, когда супруга уснёт. Попросил Светлану приглядывать за ней, а сам всецело погрузился в этот вопиющий случай в моём доме.

Полиция запротоколировала украденные вещи и следы покушения на охранника. Влад с сожалением сообщил, что Виктор покинул своё жилище четыре дня назад за неуплату. Друзья-собутыльники мало что существенного могли сказать полиции. Остаётся только пасти чёрных скупщиков.

— Он — стар для террора, Герыч, — проронил Владислав. — Ему просто нужны только средства к существованию, и грабануть родню — единственное на что его хватает.

— Не единственное, — буркнул, совестливо покачав головой. — Ему до сих пор хватает ловкости обходить полицию, крутясь у вас под носом.

Влад сцепил зубы. Аргументов на это у него не нашлось.

— Я подниму все дела на него. Возможно, СК, действительно, слишком снисходительно к этому субъекту, — достойно подытожил Влад.

Гости давно разошлись, ещё вначале заварушки. Родителей я так же отправил наверх к себе — нечего им слушать всё это. Остались только сестра, брат и Татьяна с Антоном.

— Вы тоже можете ехать, — посмотрел на них. — Думаю, сегодня эксцессы больше не предвидятся.

— Уверен? — Марат обеспокоенно смотрел на меня. — Не хочется после всего этого оставлять вас одних. Звони мне сразу же, если что-то будет нужно.

Бровь немного уползла вверх. С чего это браток вдруг такой заботливый? Но, видя метаморфозы мамы и сестры, решил не гнушаться и Маратом. Всё же мы — семья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Буду на связи, — пообещал я, выпроводив остатки родни.

Глянув на Антона с Таней, не сомневался, что эти двое точно не уйдут.

— Светлана подготовит вам гостевую.

Поднялся в супружескую и тихо вошёл. Включил ночник и не смог не взглянуть на жену. Вика спала, напряженно сдвинув брови, на шее пластырь, прикрывший место пореза. Эта мразь угрожала ей, надавила здесь ножом. В груди зажгло от ярости и навязчивой мысли "а если бы". Страх сдавил горло. Снова на грани! Снова мог потерять её. Что происходит?!

Разделся и тихо лёг рядом. Обнял, прижав к груди. Смотрю, как веки слегка подрагиваю, а губы крепко сцеплены. А что если ей и сейчас страшно? Поцеловал в лоб и спрятал в свой защитный кокон. Почувствовал, как её руки обвили мою талию, а щека девушки сладко прильнула ко мне.

— Я ошибся, — тихо проронил, зная, что жена не слышит меня. Пусть! Эти слова больше всего нужны мне. — Я, оказывается, никогда и никого не любил, Вик. Просто не знал, как правильно. Лика была лишь похотью, капризом вкупе с гордыней и тщеславием. А ты… С тобой я — это просто я. С тобой дышу, с тобой впервые вкусил счастье быть кому-то, действительно, нужным. Я всё готов отдать лишь бы ты продолжала и дальше любить меня, быть рядом, чтобы твоя любовь ко мне никогда не угасала… Может это и есть то, что ты так мечтаешь услышать от меня? Может так любят по-настоящему? А может…

Эгоизм?! Но только очень странный. Произносить это гадкое слово наравне со светлыми чувствами абсолютно не хотелось.

Ласково коснулся губами лба и прикрыл веки, вдыхая аромат своей женщины и её тепло…

После того жуткого дня минул месяц. Виктора так и не нашли. Обручальное кольцо и колье перехватили у перекупщиков, но серьги, увы, так и "ушли". Возможно, бандит забрал их с собой.

Вика оказалась мужественной девушкой и быстро влилась в семейные дела. На работе её тоже ждали с распростёртыми объятиями, и конечно же моя бывшая не упустила возможности, чтобы не брызнуть ядом.

— Я думала ты где-то с папашей по подворотням шаришься.

Хотел встать на защиту жены, но не пришлось.

— Я выше этого, — Вика мило улыбнулась ей и сплела руки у меня на талии. — А тебе советую поубавить желчь, а то и до плинтуса недалеко. Тяжесть так и пригибает тебя, не замечаешь?

Усмехнулся и, чмокнув жену одобрительно в макушку, увлёк от рыжей прочь.

По делу Дементьева были неплохие результаты. Антон верил, что врача оправдают. Плюсом ко всему Михаил подал заявление на возвращение лицензии, чему Вика оказалась несказанно рада. Правда цветы и открытка благодарности от этого мужчины тихо и болезненно опалили мои нервы. Постарался не показать виду, но настоял, чтобы букет поставили в гостиной. Нечего ему делать в супружеской спальне.

После памятного торжества в наш дом зачастил Марат, что само собой удивляло. Брат общался с отцом и пытался вести со мной дружеские беседы. Пару раз замечал, как любезничает с Викой, которая, сидя в своём любимом кресле, пыталась читать книгу.

— Я тебя не узнаю, — попивая из горла пиво, усмехнулся я. Мы отдыхали в гостиной, наблюдая, как прислуга украшает ёлку и дом. — С каких пор стал неравнодушен к своей семье?

— По идеи, я старше тебя и должен блюсти семейные интересы, — немного грустно улыбнулся в ответ мужчина.

— Отцовская фирма для тебя интересы семьи, если память мне не изменяет, — поправил я.

— Тоже верно, но как-то задолбало отвечать за семейный кошелёк и наблюдать, как вы тут все свои семьи сколотили и общаетесь друг с другом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Считаешь, что жизнь проходит мимо тебя? — теперь стало его немного жаль.

— Разве не так? — Марат всколыхнулся в новом смешке и отвёл взгляд. — Мне скоро сорокет вдарит, а у меня ещё ни разу не было настоящих длительных отношений. Невольно даже такому неудачнику, как ты, начинаю завидовать.