На сопках Маньчжурии - Олег Шушаков

Перед узлом сопротивления торчали две полосы проволочных заграждений, каждая в три ряда полутораметровых металлических кольев на бетонных основаниях. Между колючкой и дотами располагались траншеи метровой глубины, простреливаемые пулеметным огнем через крытые траверсы.

В тылу укрепрайонов имелись железные и улучшенные грунтовые дороги, сеть автобаз и аэродромов, складов, ремонтных мастерских, казарм и военных городков.

Одним словом, окопались самураи надежно, потому что, как правильно говорили красноармейцам военные комиссары на политзанятиях, боялись могучей Красной Армии до дрожи в коленях! И правильно делали!

На рассвете в небе загудели моторы сотен краснозвездных скоростных и тяжелых бомбардировщиков ВВС Приморского фронта и первой отдельной авиационной армии РГК. И на голову врагу посыпались тонные и полутонные бомбы. Цели были засечены разведгруппами уже давным-давно. Бомб было запасено достаточно. И летать за ними далеко не требовалось. Поэтому бомбежка длилась весь день. Японская авиация в небе не появлялась, так что бомбардировщики летали без сопровождения. Хотя над полем боя, для очистки совести и висело несколько эскадрилий истребителей.

Ночью полковая разведка ушла в поиск. Посмотреть на результаты авианалета. Результаты были многообещающими. Но успокаиваться на достигнутом было еще рано и на следующий день экзекуция была продолжена. Хотя на этот раз уже не так массированно. К некоторому огорчению командующего ВВС Приморского фронта комдива Рычагова, который эти вещи любил всей душой.

Герой Испании, Китая и Хасана первый орден Ленина получил три года назад, в тридцать шестом, за то, что вывел свой авиаотряд в лучшие по óкругу. И вместе с ним, кстати, в полном составе потом уехал воевать в Испанию. В Мадридском небе 'Пабло Паланкар', он же старший лейтенант Павел Рычагов, сбил шесть самолетов лично и четырнадцать в группе и стал Героем Советского Союза. На Родине в комэсках скучал недолго и вскоре уехал воевать в Китай. Но там уже самолетов не сбивал. В Китае 'генерал Баталин', он же майор Рычагов, был старшим военным советником по использованию советской авиации. Под его руководством зимой тридцать восьмого были спланированы и осуществлены такие громкие дела, как бомбардировка Нанкинского аэродрома и авиабазы на Формозе. За что он и получил свой первый орден Красного Знамени и звание полковника. А второе Знамя – за Хасан… Рядом тут совсем… Там комбриг Рычагов от души потренировался в массированных авианалетах. Пока его по-отечески не приструнил Климент Ефремович.

Зато сейчас этот его опыт, ох, как всем пригодился! Поняли, наконец, что Рычагов дело говорил! В Китае и Испании они летали эскадрильями и звеньями. А толку?! Испания теперь лежит под Франко и стонет. Китай стоит на коленях перед самураями… Но не долго осталось!

Впрочем, Павел, хотя академиев и не заканчивал, в свои неполные двадцать семь навоевался по самые уши! Все-таки четвертая война это у него уже! Поэтому прекрасно понимал, что пришло время пострелять из пушек прямой наводкой.

Что и было сделано. На третий день боев.

А фронтовая и армейская авиация переключилась на самурайские тылы. Бомбардировщики нанесли удары по городам Хутоу, Чанчунь, Гирин и Муданьцзянь.

После доразведки целей на прямую наводку свои орудия выкатили четыре корпусных и три гаубичных артполка большой мощности… Ста двадцати двух, ста пятидесяти двух и двухсот трех миллиметровые снаряды, бившие в упор, в амбразуры, вскрывали уцелевшие доты как орехи. Что от них и требовалось!

Ночной поиск показал, что пора идти вперед.

И как только рассвело, они пошли!

Майор Погодин задраил люк… Наконец-то, он снова в бою!

Три года назад в Испании лейтенант Дмитрий Погодин командовал ротой легких танков Т-26 и такие дела вершил! Под Посуэло-де-Аларкон его рота сожгла девять танков мятежников в одном бою! За что и Героя дали, кстати!.. А когда этой весной, после окончания Военной академии имени товарища Фрунзе, его назначили командиром роты тяжелых танков Т-35, он откровенно расстроился. Потому что понимал, что это означает. П а р а д н ы й в ы е з д – вот, что это означает!!! Потому что хрен их когда пошлют в бой!

Выходит, ошибался! Ну что ж посмотрим, на что еще годится этот многобашенный красавец, кроме как брусчатку Красной площади полировать! И он без лишних слов скомандовал:

– Вперед!

Взревели двигатели пяти сухопутных линкоров и гигантские машины нехотя двинулись вперед. Экипажи были готовы к бою. Хотя до сих пор Т-35, в отличие от его меньших братьев, в реальном бою участвовать не приходилось.

Майор Погодин внимательно осматривал сектор прямо перед собой, готовый обстрелять из трехдюймовки любую увиденную цель или развернуть башню и помочь своим сорокапяткам. Роте его указания пока не требовались. И, вообще, командирами взводов у него были капитаны, а командирами танков – старшие лейтенанты!

Командир первой (главной) башни младший комвзвода Рутковский прильнул к прицелу. Дот из своего орудия ему, конечно, не уничтожить. Разве что прямым попаданием в амбразуру… Ну, что ж он постарается!.. Радиотелеграфист отделком Юрченко поддерживал устойчивую связь с другими экипажами, но в любой момент, метнувшись, мог подать снаряд в ствол.

Военком роты политрук Стеклов развернул переднюю пушечную башню чуть в сторону и контролировал ситуацию справа. Командир передней пушечной отделком Кобчик грел в руках снаряд, чтобы мгновенно зарядить орудие, если политрук во что-нибудь пальнет.

Воентехник второго ранга Панченко, выбрал ориентир и уверенно вел танк. Обзор у него был невелик, но Панченко привык и мог в любую минуту выполнить команду командира и довернуть своего гиганта в нужную сторону. Реакция у него была отменная. Хотя при такой скорости, к сожалению, большой роли это не играло.

Его зам, старшина Лютиков, повернул переднюю пулеметную башню в бок и контролировал левую сторону. Он понимал, конечно, что пострелять ему сегодня, скорее всего, не удастся, но целеуказание товарищам дать мог и даже был обязан. А, кроме того, за эти трое суток он с т о л ь к о наслушался о самурайских смертниках с минами на бамбуковых шестах, что призывать его к бдительности совершенно не требовалось. Впрочем, как и командира задней пулеметной башни отделкома Гуревича, наслушавшегося тех же самых баек, что и Лютиков, и внимательно стригущего взглядом по правой стороне…

Командир задней пушечной башни отделком Иванов, как всегда, был в самом невыгодном положении. Он вывернул башню максимально вправо, но из-за конструктивных особенностей корпуса не мог стрелять вперед круче, чем на пятьдесят два градуса по ходу. Пулемет доставал на несколько градусов правее, но это было уже несущественно. Однако свой вклад (и немалый!) в наблюдение за левой стороной он, само собой, вносит. А при необходимости разнесет любую цель доступную его калибру. А доступно было много чего! И, вообще башня у него такая же, как на 'бэтэшке'! Младший механик-водитель отделком Кувшинов стоял рядом с ним, держал снаряд и ждал, когда он понадобится, чтобы немедленно зарядить орудие после выстрела.

С громким рокотом и сизым дымом пять гигантов шеренгой ползли по перепаханному бомбами полю. Следом за ними неспешно двигалась пехота…

А вот и колючка… Столбы заскрежетали по днищу, склоняясь, как трава. Первый ряд, второй, третий… Пять проходов в проволочном заграждении было готово. А танки словно и не заметили препятствия. Впрочем, как и траншею. Они не заметили бы и четырех метровый противотанковый ров, чего уж говорить об этой жалкой борозде.

Дот был уничтожен прямым попаданием тяжелой бомбы и бетонные обломки скрипели под гусеницами танка. Едем дальше! Пехота проверит подземелья сама.

А где-то сзади урчали тягачи, выволакивая из орудийных окопов тяжелые гаубицы. Артиллеристы побатарейно вытягивались в колонну и, не торопясь, меняли позиции. Работа в глубине УРа для них еще найдется, в этом никто не сомневался…

Командир двадцать шестой стрелковой дивизии полковник Федоров, в полосе наступления которого шли тяжелые танки майора Погодина, был доволен. Пока за него воевали другие. Летчики, артиллеристы, танкисты… Нет, он понимал, конечно, что все еще впереди. Но, все равно! Сознание неукротимого могущества пропитывало его душу, когда со своего НП он наблюдал за разворачивающимися на его глазах событиями! Вот так и надо прорывать линию обороны противника! Малой кровью, могучим ударом!

К концу дня, дивизия Федорова вклинилась в укрепрайон на глубину пятнадцати километров. Пришлось пострелять и танкистам, и артиллеристам. Далеко не все доты были уничтожены. А главное, уцелело довольно много самураев. Похоже, во время бомбежки они отсиделись в глубоких бункерах, которые не могли взять даже тонные бомбы. И оружие у них имелось… Даже пушки.