Неизвестный Лангемак. Конструктор «катюш» - Александр Глушко

О создании института И.Т. Клеймёнов сообщил К.Э. Циолковскому в письме от 7 февраля 1934 г., с которым состоял в переписке еще в ГДЛ. Он писал: «…Таким образом, осуществилась мечта всех исследователей этой новой области человеческого знания. Мы имеем базу для колоссального развития на научно-обоснованных началах тех идей, первым вестником которых явились Вы……Мы считаем, что необходима тесная связь с Вами как с человеком, давшим и разработавшим основы реактивного движения. Мы просим Вашего согласия на посещение Вас тремя-четырьмя работниками нашего института в ближайшее время…».

На письме рукой К.Э. Циолковского помечено: «11 ф. 34 г. получен». В тот же день он послал открытку и телеграмму: «Приезжайте 14 февраля 34 г.». Однако посетить К.Э. Циолковского удалось только 17-го числа. Таким образом, известная фотография сидящих вместе К.Э. Циолковского и И.Т. Клеймёнова имеет конкретную дату их встречи в Калуге.

Первоначально вторым кандидатом на поездку планировался Г.Э. Лангемак, но понимая, что в этом случае некому будет руководить Институтом, И.Т. Клеймёнов предложил поехать В.П. Глушко. Но В.П. Глушко ссылается на дела и отказывается. Сожалеющий об этом И.Т. Клеймёнов предложил поехать с ним М.К. Тихонравову. Тот с радостью согласился. Во время разговора он, по распоряжению И.Т. Клеймёнова, сфотографировал своего начальника вместе с хозяином квартиры. В ответ (скорее на память) И.Т. Клеймёнов сфотографировал и М.К. Тихонравова с К.Э. Циолковским. После этой встречи между руководством РНИИ и «калужским самоучкой» завязалась переписка.

Вскоре по инициативе Ивана Терентьевича Константин Эдуардович был избран почетным членом Ученого совета РНИИ. К.Э. Циолковский был благодарен И.Т. Клеймёнову за внимание и поддержку. В одном из своих ответов он писал: «Дорогой Иван Терентьевич! Благодарю Вас за ваше милое письмо. Только и надежды на таких людей, как Вы…»

Осуществляя руководство институтом, И.Т. Клеймёнов много сделал по планированию его хозяйственной деятельности, улучшению материально-технического обеспечения, подбору кадров. Уже в феврале 1936 г. И.Т. Клеймёнов обращается к И.В. Сталину с проектом постановления об усилении строительства и развертывании работ в РНИИ. Он пишет: «РНИИ… имеет ряд достижений в области ракетной артиллерии. Однако внедрение этих достижений в систему вооружения и дальнейшего развертывании работ по освоению ракетных двигателей идет неудовлетворительными темпами, главным образом, из-за отсутствия у РНИИ достаточной материально-технической базы…». Убедившись, что финансирование научно-производственного сектора НКТП, которому был подчинен институт, не позволит увеличить средства, выделяемые на строительство института (в 1934 г. было выделено 1,5 млн руб., а в 1935 г. – 1,4 млн руб.), И.Т. Клеймёнов сумел добиться улучшения материального положения института путем переподчинения его Управлению боеприпасов. В этом огромная заслуга И.Т. Клеймёнова. Не менее упорно он добивается обеспечения института строительными материалами, станками, оборудованием, транспортными средствами, а также увеличения жилого фонда.

Руководством института было решено организовать дополнительный отдел № 5 с включением в него двух тем, разрабатываемых на основе азотно-кислотных двигателей В.П. Глушко – ракетного самолета и крылатой ракеты. Подобные темы должны были выполняться по «Положению о РНИИ», утвержденному при его создании. У С.П. Королёва имелся задел работ по обеим темам. Более того, он являлся их зачинателем. Поэтому он охотно согласился с предложением И.Т. Клеймёнова возглавить этот отдел.

Ради экономии средств было решено разработать для PC и КР один двигатель с тягой 150 кг. В.П. Глушко изготовил для этого двигатель ОРМ-65, официальные испытания которого были завершены 5 ноября 1936 г. И.Т. Клеймёнов в приказе о премировании В.П. Глушко отметил: «Полученные результаты представляют огромное достижение для всего института, подводя прочную техническую базу для дальнейших работ по созданию высотных и скоростных аппаратов боевого назначения».

Конструирование жидкостной крылатой ракеты также приобрело большое практическое значение, поскольку И.Т. Клеймёнов добился привлечения Государственного специального проектного института № 10 (ГСПИ-10) к разработке системы ее стабилизации и управления полетом. По предварительным расчетам, произведенным в Институте, крупноразмерные крылатые жидкостные ракеты, точно летящие на большую глубину от фронта, должны были производить сокрушающее воздействие на противника.

Надо особенно отметить заслугу И.Т. Клеймёнова в том, что он впервые не только в нашей стране, но, видимо, и в мире, предложил системный подход при разработке жидкостных ракет, что является в наше время непременным условием обеспечения их надежности.

Как авиационный специалист, он говорил о выгодах применения реактивных снарядов в авиации даже при невысокой точности полета снарядов и постоянно подчеркивал, что главный успех следует ожидать при массовом применении реактивной артиллерии в наземных войсках путем ведения залповой стрельбы по площадям с многозарядных пусковых установок. Он настаивал на незамедлительном принятии на вооружение реактивных химических снарядов при уже достигнутых кучности и дальности стрельбы, подчеркивая возможность нанесения по врагу внезапных ударов. Особенно дальновидным было решение И.Т. Клеймёнова и Г.Э. Лангемака заблаговременно приступить к промышленному изготовлению шашек из пороха НТВ.

Сохранившаяся обширная переписка является ярким подтверждением грандиозности задач, поставленных перед институтом и направленных на становление ракетной отрасли в нашей стране.

Стараясь быть в курсе последних технических достижений, он интересовался развитием ракетной техники за рубежом. В октябре 1936 г. И.Т. Клеймёнов просит руководство «откомандировать за границу техническую комиссию с целью ознакомления с работами по боевому применению ракетных аппаратов». Были предложены кандидатуры для поездки за рубеж, но командировка не состоялась.

За короткий срок РНИИ под руководством И.Т. Клеймёнова достиг значительных результатов. Если в 1934 г. выполнение плана было на 70 %, в 1935 г. на 85 %, то в 1936 г. впервые план был выполнен полностью. В отчете о деятельности института по итогам 1936 г., подписанном И.Т. Клеймёновым, Г.Э. Лангемаком и С.А. Родиным, констатируется: «В 4-ом квартале 1936 г. в Институте проведена большая организационная работа по реализации приказа НКТП Орджоникидзе «О перестройке работ институтов». В результате этой работы установлена новая структура Института, позволяющая сконцентрировать внимание и силы Института на более ускоренное решение задач, путем приближения научных групп к руководству института, разгрузки научных работников от несвойственных им административно-хозяйственных функций и возложения на руководителей подразделений в первую очередь научного руководства по своей тематике». Это давало возможность ведущим инженерам отчитываться о проделанной работе непосредственно перед руководством, минуя начальников подразделений. Последние же занимались чисто административными функциями. Стремление действовать, минуя промежуточные инстанции, было характерной чертой И.Т. Клеймёнова.