Человек в движении - Рик Хансен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ли притягивало буквально все, что могло двигаться. Однажды он чуть было не наехал своим велосипедом на змею, которая свернулась клубком и изготовилась к нападению. Он остановился и стал ее дразнить передним колесом. Естественно, она его укусила, да еще как. Проткнула зубом шину. Тут один полицейский из нашего эскорта открывает багажник своего патрульного автомобиля — а там лежит такой арсенал оружия, что хватит на подавление любой революции, — смотрит на Ли и как бы ненароком спрашивает: «Хотите, чтоб я ее прикончил? Выбирайте чем».
Или как насчет тарантула? Вот он, пожалуйста, весь волосатый, величиной с кулак, прет по самой осевой, как будто он и есть хозяин дороги, устремившись туда, где дюжина его дружков расправляется с останками мертвого кролика. И конечно же, Ли не может упустить возможность рассмотреть такого большого паука с более близкого расстояния. Он погнался за ним и стал его дразнить и тыкать антенной своего переговорного устройства (уолки-толки). Клянусь богом, паук подал чуть назад, изготовился и прыгнул на него.
Тут Ли решил — все, хватит. Он дотянулся до сумки с инструментами и сбросил ее на паука. Тот прилип к днищу, но все еще не хотел умирать. Тогда Ли подождал, пока Дон не полезет за каким-то инструментом в сумку, и, когда это произошло, отчаянным голосом завопил: «Дон! Берегись, там тарантул!» Дон отшвырнул ее, словно раскаленный камень, и тут уж пауку окончательно пришел каюк. Но, Боже мой, до чего же он был здоров! А потом нам встретилось целое полчище его собратьев — некоторые из них валялись раздавленными.
«Коль они прут через дорогу, — объяснил нам один местный малый, — значит, у нас будет дождь».
Вот это мило! Хотите заранее спланировать пикник в ближайшие выходные дни? Ищите мертвых тарантулов! Что касается меня, я предпочитаю пользоваться барометром.
Мои товарищи по команде продолжают со смехом вспоминать один эпизод в Техасе, когда они на время позаимствовали у одной дамы ручного детеныша дикой кошки, сунули его в домик на колесах, где я в это время отдыхал, раскинувшись на кровати, и закрыли дверь. Они все еще посмеивались, обсуждая, что будет, когда я замечу его, как тут его хозяйка говорит: «А кстати, вы не забыли, что у моего кота до сих пор не обстрижены когти?»
Одним прыжком они влетели в дом на колесах и увидели, как маленький игривый дикий кот сидит у меня на спине и запускает свои маленькие остренькие коготки мне в шею. (Внезапно я подумал: «Аманда любит кошек. Наверное, когда мы вернемся домой, она захочет завести хотя бы одну. Вероятно, нам придется хорошенько это обсудить».)
Но моя самая любимая история, связанная с появлением животных на маршруте нашего турне, — это история броненосца-самоубийцы.
Мы должны были вот-вот миновать маленький мост где-то во Флориде. Я ехал на коляске, а Ли рядышком сопровождал меня на велосипеде. И вдруг мы видим: посреди моста сидит броненосец. Конечно же, Ли устремился вперед, чтобы рассмотреть его получше.
Броненосец выждал, пока он к нему приблизился, и вспрыгнул на перила моста. Потом оглянулся на Ли, а тот уже совсем рядом. Тогда он посмотрел вниз, на воду — до нее было футов 20,— потом снова на Ли, потом снова на воду, и сиганул вниз.
Минуты две мы смотрели с моста, перегнувшись через перила, — все ждали, когда наконец броненосец всплывет. А он так и не всплыл.
«Не огорчайся, — успокаивали мы Ли. — Рано или поздно ты обязательно познакомишься с одним из них поближе».
И вот наступил день — это было 24 июня 1985 года, и от границы между канадской провинцией Британская Колумбия и американским штатом Вашингтон нас отделяли 4 тысячи 700 миль, — когда мы въехали в Майами. Играл оркестр — да, наконец-то в нашу честь впервые играл оркестр, — народ нас приветствовал, а я смог откинуться назад и мысленным взором окинуть наши достижения и просчеты на Первой Фазе путешествия. Мы продирались вперед, буквально сдирая ногти в кровь и постоянно сражаясь — и с дорогой, и друг с другом. Нам пришлось вынести столько боли и ран, что об этом можно написать отдельную книгу. Мы страдали от бессонницы, и, если не считать безупречно надежной поддержки компании «Телефоун пайонирз», нам в пути особенно никто не помогал. Бывало, вся команда целыми неделями работала четко и слаженно, словно швейцарские часы, а случались дни, когда нас можно было сравнить лишь с примитивными ходиками-кукушкой.
И все же мы сумели одолеть такой большой путь. Да, мы смогли пересечь территорию одной из самых больших, могущественных и богатых стран мира и за все это время собрали всего шесть тысяч долларов в наш Фонд Наследия. Но ведь начинали мы фактически на голом месте, не имея ни малейшего представления о том, как распространять информацию о нашем турне, как привлечь к себе внимание; честно говоря мы вообще ничего не знали, кроме того, как толкать колеса кресла-каталки. Но невзирая на все это, слухи о нас и внимание со стороны средств массовой информации постоянно усиливались. О нас стали чаще и лучше писать в местной прессе, временами сообщения появлялись и в общенациональных органах массовой информации — возможно, потому, что теперь мы лучше понимали их потребности и со своей стороны старались их удовлетворить.
Мы постоянно учились — но возникала угроза, что это может обернуться слишком большой ценой для наших личных отношений.
Кое-кто из членов нашего оргкомитета в Ванкувере постоянно дергал меня по поводу контракта — он был еще не готов для подписания накануне нашего отъезда, — и вот теперь контракт догнал меня в пути, однако
