Женщины президента - Ирина Лобановская

Она имела полное право похвалиться своей стервозностью перед Жанной.

Они провели вместе чудесную новогоднюю ночь.

В квартире соседки, увешанной коврами, даже стены кричали о достатке и настойчиво твердили о заслуженном отдыхе, который ох как надо заслужить!

Квартира соседки назойливо наталкивала Жанну на гаремно-восточные настроения, разнеживала, растапливала и нашептывала что-то хитро-сладкое. Хрусталь, серебро, дорогой фарфор… Яркие толстые свечи на новогоднем столе…

Жанне он показался вульгарным, хотя, конечно, очень дорогим. Все-таки дипломатической даме не хватает чувства меры. Она живет напоказ.

— Жизнь любит, чтобы ее исправляли и корректировали, — заметила соседка. — Она принимает и допускает любые замены. Мне кажется, солнце мое, что вы недостаточно упорны и жестки в достижении своей цели. А эта цель в штанах — простите меня за прямоту! — сдается без боя и капитулирует в первые восемь минут прицельного огня!

Жанна засмеялась:

— У меня уже один когда-то капитулировал. Вы знаете… Что толку-то?.. Теперь стала бояться подобных экспериментов.

Ольга Николаевна поправила оплывающую свечу и картинно оперлась на полную, красивую, продуманно обнаженную руку.

К соседке и по сей день частенько захаживал — Жанна прекрасно знала об этом — немолодой, импозантный господин в дорогих шмотках. Иногда она удивлялась: разве в таком возрасте еще бывает?..

Слегка краснела, поймав себя на этой мысли, отмахивалась от нее, но потом вновь невольно возвращалась к ней. А в каком возрасте все эти страсти-мордасти становятся лишь блаженными, светлыми воспоминаниями? Мать, кажется, успокоилась… Хотя отсюда Жанне не видно. Или это у всех строго индивидуально и очень по-разному?

Ей казалось смешным, что старики — а как их еще назовешь? — по-прежнему хотят целоваться, обниматься, наслаждаться. Старые, размягченные временем, тряпично-дряблые, потные тела, разрисованные синими жилками, притиснувшиеся друг к другу в постели… Фу!. Даже вообразить себе противно…

Жанна брезгливо морщилась. И, конечно, держала свои мысли при себе.

— Вы меня удивляете, — отозвалась соседка. — Эксперименты для того и существуют, чтобы их повторяли. Иногда даже часто. Этого нельзя бояться.

Ах, как они глупы! Вы по молодости даже представить себе не можете, как они глупы!

— Кто — глупы? — не поняла Жанна. — Эксперименты?

— Да нет! — с досадой отозвалась Ольга Николаевна. — Мужчины! Я расскажу вам кое-что интересное, о чем мало кто знает. Лет в двадцать пять я собралась замуж. Он был красив, как татарский хан!

Да-да, с большой примесью татарской крови. И что-то я такое заподозрила, ну, знаете, чужая вера, чужие законы… Мы с ним были знакомы только пару месяцев. Я подумала, что ему не понравится, что я не девушка. В двадцать пять лет! Это просто смешно!

И тем не менее мне захотелось соблюсти все формальности. И поверьте, солнце мое, я его обманула!

Очень легко! Изображала смущение, страх, вопила от боли, ну и так далее… Он потом всю жизнь думал, что именно ему досталась моя девственность! Дурак!

Разницы между девушкой и женщиной он сам не ощущал.

—До него у меня было добрый десяток мужчин… А он кичился своей добычей… Настоящий азиат! Мы с ним разошлись через полтора года. И поверьте, так обмануть можно любого!

Жанна чуточку смутилась, вернула на переносицу большие очки и с любопытством посмотрела на соседку. Однако удовлетворять его не стала: во-первых, выспрашивать о технических деталях и подробностях все-таки неловко, а во-вторых… Во-вторых, Жанне вряд ли понадобится претворять в жизнь сей забавный эксперимент. У нее проштампованный паспорт.

Ольга Николаевна подвигала ближе к Жанне все новые и новые блюда.

— Чтобы разлучить людей, — неожиданно сказала она, — нужно хорошо подставить одного из них. Вам ведь требуется именно это? Придумайте приемлемый вариант. Ненавязчивый, негрубый. Все тонко и легко… Действуйте, солнце мое, а не наблюдайте за происходящим со стороны! Быть сторонним наблюдателем — самое неблагодарное занятие и самая невыгодная позиция…

— Жанна слушала очень внимательно, «Моя вторая мама, — ласково подумала она об Ольге Николаевне. — Мудрая и заботливая. Советующая, как выстроить жизнь правильнее и умнее. Мать не та, что родила, а та, что подсказала, что делать, когда мамкин подол окажется очень далеко…»

— У нас все дамы по нему кипятком писаются.,. — внезапно выдала себя Жанна и, застыдившись, уткнулась носом в тарелку.

— Да? — живо заинтересовалась соседка, — Это говорите многом! Значит, вы не ошиблись и сделали правильный выбор. А кстати, я все никак не соберусь у вас спросить… Почему вы все же разошлись с мужем? Его уход — это дело десятое. Главное не в этом… Меня вы можете не стесняться и не бояться…

«Умная баба, она все правильно угадала, — подумала Жанна. — Сначала душа расстается с душой, сердце отрывается от сердца.., это очень больно.., а потом уже все остальное… Все эти бытовые формальности — они даже лишние, ненужные, они мешают главному — снова попробовать выжить и все-таки спасти свою душу…»

— Я его задавила… — пробормотала Жанна. — Во всяком случае, он так утверждал…

Славкиной любимой фразой была: «Не вяжись!»

— Не вяжись ко мне! — просил он слишком часто.

Но у Жанны прямо язык зудел: то муж не заплатил за квартиру, то не погасил за собой на кухне свет, то не починил сломанный стул… Муж покупал не те вещи, выбирал не те фильмы и даже ходил не той походкой… Жанна требовала постоянных исправлений и обновлений, за которыми Славка явно не поспевал. И не хотел поспевать. И вообще, всякому овощу свое время и свой огород… О чем он, в конце концов, поставил в известность Жанну.

Ольга Николаевна пристально взглянула на молодую соседку.

— Это похоже на правду. Вы на это способны, — сказала она и улыбнулась. — «Я сама была такою триста лет тому назад!» Выпьем за то, чтобы мы всегда побеждали! И вы, и я! Ну для меня это уже, конечно, сейчас не так актуально, а вот для вас имеет первостепенное значение!

И два бокала устремились друг к другу и тихонько радостно звякнули округлостями, как два верных, всепонимающих и всеведающих любовника.

22

Артем снова гнал машину, словно собирался как можно быстрее попасть в мир иной, крикнув этому громкое и отчаянное «Прощай!». На такой скорости Валентина есть и пить не привыкла, а потому, подавившись глотком чая, оставила все попытки закончить обед на потом. Если, конечно, доживет.

— У нас дети'… — попыталась она кротко в который раз напомнить президенту.