На милость дня. Былинки - Александр Г. Раков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сказать, что мне не страшно – ложь. Моя вера в Бога слишком слаба, чтобы во всем я мог положиться на Его волю. Поэтому я тороплюсь. Тороплюсь написать и выпустить три книги «Былинок», спешу найти себе замену в газете, и вообще думаю: а что я буду делать, когда не смогу нормально мыслить, читать, воспринимать сказанное? Жена все видит и сознает, но выдержать вспышки гнева и она порой не в силах.
Еще недавно нам вдвоемТак хорошо и складно пелось.Но вот гляжу в лицо твоеИ думаю: куда все делось?Но память прошлое хранит.Душа моя к тебе стремится…Так, вздрогнув, все еще летитУбитая в полете птица.Василий Федоров* * *Больной отец очень любил лес, собирал грибы и приносил полные корзины поганок. Его умный мозг был изношен, он жил в своем, непонятном для окружающих мире. Его смерть потрясла меня; папе нравились прогулки, и мама всегда засовывала в его карманы бумажки с домашним адресом. Это помогало: иногда отца приводила милиция, иногда – добрые люди. Но однажды он выложил на стол все мамины бумажки и через три дня умер от инфаркта в гатчинской больнице. Как он туда попал?.. Ему не удосужились даже подвязать бинтом подбородок, Так и похоронили в неполных 67 лет – с открытым ртом, Это он, мальчишка из вологодской деревни Кабачино, сумел закончить немецкое отделение филологического факультета Ленинградского государственного университета в 1939 году, это он прошел через войны и «венгерские события», был контужен, стоял в боевой готовности при постройке Берлинской стены, защитил диссертацию по Сталинградскому сражению, в котором принимал участие, награжден многими наградами, вырастил двух сынов, посадил, наверное, лес деревьев, до самозабвения любил жену Верочку, настрадался от причуд младшего сына, а теперь тихо лежит рядом с любимой женой на Серафимовском кладбище… Я многое забыл, но открытый в гробу рот отца стоит перед глазами. Такой пустяк – не удосужиться подвязать умершему кусочек бинта…
Теперь вы вправе судить меня. Или пожалеть. А еще лучше – помолиться о здравии р. Б.Александра.
Егорушка
По-над горушкой,По-над горушкойИзбы в маревой чистоте.Перелистывает ЕгорушкаСказки, лежа на животе.У продмага – бабы на ящиках.Никнет скучная лебеда…А глаза его, как две ящерки,По страницам туда-сюда.Золотую макушку солнышкоГладит ласково, не печет:Кем, мол, будешь-то ты, Егорушка?А пока еще – дурачок…Светлана Молева* * *Объяснить людям, что такое поэзия, невозможно. Несколько раз газета писала о различии между настоящими стихами и графоманством. Но люди продолжают нести, присылать, читать по телефону свои творения. Я не литературный редактор, да и должности такой в крохотной редакции не положено, поэтому, просмотрев несколько строф, обычно возвращаю их обладателю.
– Но вы же ничего не прочитали? – удивляется посетитель. – Вот у меня хорошее стихотворение, и вот. А вы до них даже не добрались…
Поспели вишневые грозы,Когда я друзей провожал,И плакали соком березы,Когда я их ветки ломал.Когда я хрусталь разбиваю,На сердце таится тоска,Во сне я себя вспоминаю,А в жизни моей пустота.Уходят друзья и родныеИз жизни моей навсегда,Лишь ветер осину разбудит,В саду дорогом у меня…В других редакциях, наверное, поступают иначе: успокаивают, обещают, советуют читать классиков, походить на занятия и уже потом приносить новые вирши. Боюсь, что это неверные советы – свет поэзии пробивается даже в несовершенных пока стихах.
Мне подарили 500-страничную книгу на прекрасной бумаге тиражом 3000 экземпляров с дарственной надписью, с изображением икон, научных приборов, картин Ильи Глазунова. В ней ученым «исследуются общие черты квантованных систем и организаций через Проблему Выбора человеком своей цели, своего Пути Прави» – одним словом, «автор анализирует сущность целеустремленного движения квантованных систем посредством открытого им Закона Выбора, как принципа Экстремального Кванта Действия». Вы поняли что-нибудь? Все бы ничего, но книга сплошь состоит из стихов и формул! Беру наугад:
Три времени, три стрелы, о читатель.Три времени летят сквозь сень веков,Познал их суть дотошный мой искатель,Освободив от суетных оков.Время первое – история самаВ смутах разных, битвах, лишениях.Время второе – поэзия, онаЕсть страдание в откровениях,И время третье – великий Божий глас!Новый завет – Божье учение.К нему мы обращаемся всякий раз,Когда беда, в душе сомнение…Не трогал бы уважаемый автор ни Бога, ни поэзию, в которой он ничего не смыслит. Так же, как и издательский дом «Сентябрь», выпускающий подобную галиматью.
Поэзия – дар Божий, не устаю повторять я, а Господь Своими дарами разбрасываться не любит. Ну охолодите свой ум, постарайтесь непредвзято подойти к вымученному вами стихотворению, сравните ваши рифмы и рифмы известных поэтов, возьмитесь за теорию стихосложения. Вас школа чему-нибудь научила, в конце концов?! Но есть еще одно, главное правило – если можешь не писать – не пиши. Не мучайте вы редакторов и литсотрудников попусту. Более того, я уверен, что публикация плохого стихотворения наделает в будущем автору множество бед: он уверится в своем несуществующем таланте. И будет кропать и кропать до изнеможения. Пока правда об отсутствии способности не откроется сама или, что хуже, через кого-то другого. А это еще больнее…
Тщеславие
В газетах мелькаютПлохие стихи стариков,Когда-то прославившихся стихами.Не их я жалею и не простаков,Благоговеющих перед именами.Не будем скупиться:Бумаги не жаль, например,Труда заводных восхвалителей тоже.Грустней, что во множестве жизненных сферИ деды и дети бывают на этих похожи.Иначе к чему б яО бедных стихах говорил?Возможно, и сам нагрешу стариком многолетним.Мне жаль, что из движущих нашими душами силТщеславие нас покидает последним.Александр Решетов* * *Человека тянет к устойчивости – в быту, на работе, на отдыхе. Человеку нравится отцовский дом, впитавший запах его детства, речушка, в которой он купался мальчишкой, рябинка у окна, которая по-прежнему горчит ярко-красными ягодами.
Человеку нужно, чтобы законы государства были едины, чтобы у него, простого обывателя, спрашивали: ты согласен на то-то и то-то? Чтобы трудом заработанный рубль не превращался в одночасье в копейки и все накопленное шло прахом. Человеку нравится, когда в его деревне рубят новые избы и прибавляется ребятни.
Раньше
Нам говорят: бывало раньше,Случалось раньше – верь не верь,Не говорю, что будет дальше,Но раньше – это не теперь.Не та весна, не та погодка,Бывала раньше неспростаЖирней селедка, крепче водка,Теперь вода уже не та.Не так солили и любили…Попробуй исповедь проверь.Но ведь и раньше говорили,Что раньше – лучше, чем теперь?Там молодость кричала: – Горько! —А было сладко, говорят.Недаром старость дальнозорка,Не отнимай ее услад.И в этом нет жестокой фальши,И этим надо дорожить.Тем и прекрасна рань, что раньшеЖить предстояло, братцы, жить.Фазиль Искандер* *
