Амбровое дерево (ЛП) - Оллред Кэтрин

Я смутно слышала звуки уличного движения с шоссе, но старый экран кинотеатра блокировал нас, скрывал от взгляда прохожих, и даже, если бы это было не так, меня это мало волновало. Я потерялась в запахе Ника, ощущая, как его тело двигается с мучительным трением о разделяющий нас материал.

Лишившись разума от нахлынувших на меня ощущений, я почувствовала, как Ник спустил мою куртку вниз по рукам, почувствовала, как его руки скользнули под мою майку, когда я выгнула спину. Затем мы оказались на заднем сиденье «Шевроле», одежда разлетелась во все стороны, пока мы пытались заново открыть для себя территорию, которая когда-то была такой знакомой.

Ночь была жаркой, по нашим телам скользил пот, когда мы двигались, шелк скользил по шелку. Руками и губами мы боролись друг с другом за господство, желая первыми мучить, угождать. Мои всхлипывания эхом отдавались в ночи, когда Ник прошептал непрерывный поток любовных слов, выражений желания, столь жарких, что они еще больше распалили меня.

Бесчисленное количество раз мы доводили друг друга до неровного края завершения, только чтобы в последнюю секунду отступить, желая, чтобы сладкая пытка продолжалась. Когда Ник, наконец, соединил наши тела, мы оба были безумны от эротической битвы, которую вели, битвы, в которой каждый из нас будет победителем.

С пьянящим запахом любви, окружающим нас в замкнутом пространстве, с жадным ртом Ника на моем, с его твердостью, наполняющей меня, которую я уже отчаялась когда-либо почувствовать снова, я, наконец, обрела освобождение. Это было настолько катастрофично, что я закричала, мое тело сотрясалось от восторга, который поглотил меня. Ник поймал мои крики, держал меня и оберегал, пока я корчилась в конвульсиях. Затем, когда моя дрожь начала ослабевать, он напрягся, и я обняла его, пока он изливал свою страсть в мое ожидающее тело.

Радость, какой я раньше никогда не испытывала, такая же сильная, как обретенная мной физическая победа, теплым одеялом окутала мое сердце. Я хотела остаться здесь навсегда, никогда больше не отпускать его.

Должно быть, Ник чувствовал что-то похожее, потому что даже не пытался отодвинуться. Мы прижимались друг к другу в тишине, время от времени шевеля руками, успокаивая тики и судороги толчков, когда наше дыхание возвращалось к норме.

– Господи, – прошептал он все еще хриплым от желания голосом. – Если это еще один сон, то я надеюсь, что никогда не проснусь.

– Это не сон, – я скользнула рукой вниз по длинным твердым мускулам его спины. – Ты помнишь, что в последний раз мы занимались любовью именно здесь?

– Я знаю.

– Но на этот раз все будет по-другому.

Он приподнялся на локтях и нежно провел пальцами по моим волосам, пристально глядя на меня сверху вниз.

– Как?

– На этот раз я не позволю тебе уйти. Я хочу, чтобы ты остался со мной на ночь.

Его губы изогнулись в улыбке.

– Ты же ведь не слышишь, как я с тобой спорю?

Нам потребовался почти час, чтобы найти всю нашу одежду, разобраться в темноте, что кому принадлежит, а затем помочь друг другу одеться. Последнее было скорее помехой, чем помощью, так как мы использовали это как предлог для возобновления наших поддразниваний, прикосновений, мучений. Все наши запреты исчезли, как облачко дыма на сильном ветру. Мы купались в удовольствии, вызванном осознанием того, что мы вольны делать с телом другого все, что пожелаем. И каждое действие заново рождало желание, разжигало жажду, которую мы так недавно утолили.

Вернувшись в мою комнату в сарае, мы снова и снова занимались любовью. Теперь, когда первое безумие было утолено, Ник двигался медленнее. А в промежутках мы разговаривали.

– Разве это делает меня прелюбодейкой? Мой развод будет окончательным только завтра, так что формально я все еще замужем за Хью, – спросила я его.

Ник положил голову на одну руку, а другой стал рисовать легкие узоры на моем животе, между грудей. Мы оставили включенной маленькую лампу, так что я без труда заметила, как его серые глаза переместились на мои.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Нет.

– Ты уверен?

Его рука перестала двигаться.

– Ты чувствуешь себя замужем за ним?

– Нет. Уже довольно давно.

– Ты чувствуешь себя виноватой?

– Ни в малейшей степени, – я потянулась. – Я чувствую себя прекрасно.

– Так скажи мне, если бы мы начали заниматься любовью за пять минут до полуночи, а закончили только после этого, разве это было бы прелюбодеянием для первой части, а не для последней?

Я склонила голову набок и сделала вид, что на секунду задумалась.

– Ну, не знаю. Почему бы нам не попробовать и не выяснить это?

Счастлива сообщить вам, что до полуночи я чувствовала себя так же, как и после.

В другой раз он сам завел разговор.

– Ты сделала это сегодня только для того, чтобы поквитаться с Хью?

Мы лежали тесно прижавшись друг к другу, Ник крепко прижимался к моей спине, ноги были переплетены вместе.

– Нет, – я даже не колебалась. – Меня не настолько волновало то, что он делал, чтобы желать мести.

– Но раньше ты была так чертовски расстроена.

Я перевернулась, толкнула Ника на спину и легла поперек его груди, чтобы посмотреть ему в лицо.

– Да, так оно и было. Я только что узнала, что кто-то, кого я любила и кому доверяла, все эти годы использовал меня. Я не знаю. Может быть, я использовала это как оправдание. Но правда в том, что я хотела этого с той самой секунды, как ты вошел в магазин в тот первый день. Я просто не могла признаться себе в этом. Сегодня вечером ты был рядом, когда я больше всего нуждалась в ком-то, больше всего нуждалась в тебе.

Его рука скользнула вниз по моей спине.

– Так будет всегда, – он заколебался. – Но я не думаю, что Дженна использовала тебя, Малышка. Я видел ее лицо, когда она поняла, что ты все поняла. Она была напугана до самых кончиков пальцев ног. Она тоже тебя любит.

Вздохнув, я прижалась щекой к его плечу.

– Возможно. Мне нужно время, чтобы все обдумать, разобраться в своих мыслях. И я не хочу делать это сейчас.

Я почувствовала, как его губы изогнулись в улыбке на моих волосах.

– А что ты хочешь делать?

– Догадайся.

В первый раз Ник сделал все правильно.

После этого мы уснули, свернувшись калачиком на узкой кровати, и наши тела переплелись, словно боялись, что другой исчезнет, если мы отпустим его хотя бы на мгновение. Ночью я проснулась и просто тихо лежала, глядя на его лицо с легким благоговением. Он был так чертовски красив, что у меня внутри все горело от боли, точно такое же чувство я испытывала, наблюдая за великолепным закатом или видя произведение искусства, которое меня трогало.

Даже расслабленное во сне, его лицо было грубовато-мужским, щетина, отросшая за день, затеняла его подбородок, волосы цвета воронова крыла были взъерошены после нескольких часов занятий любовью. Ник был волшебником, одиноким волком, который решил подчинить себе свою силу и немного отдохнуть среди простых смертных. И это великолепное создание хотело меня. Это было большим, чем я могла поверить, и меня пронзила волна чистого страха при мысли о том, что я снова потеряю его, вполне вероятно, особенно когда прошлое нависало над нами, как дамоклов меч.

Я больше не могла идти по этому пути. Ради моего здравомыслия мы должны были вытащить прошлое наружу и разобраться с ним. Пока мы этого не сделаем, я не смогу позволить себе любить его полностью, не смогу справиться с еще большей болью. У меня было ровно столько, сколько мог выдержать один человек, и я достигла своего предела.

Но сегодня, в эту единственную ночь, я хотела быть только с Ником, простить его и любить безоговорочно, независимо от того, что принесет завтрашний день. И поэтому я прижалась к нему, улыбаясь, когда он обнял меня и притянул к себе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Когда я проснулась в следующий раз, то почувствовала медленно нарастающий жар и восхитительное трение. Я открыла глаза и увидела, что Ник пристально наблюдает за моим лицом, занимаясь со мной любовью.