Мои персонажи - Екатерина Индикова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Само совершенство! – Согласился Снег.
– Мы так усердно искали тебя! – Мрак первым обратился к незнакомке.
– Вы кое-что забыли! – Вставила Смерть. – Договор. – Душа старалась уделить внимание каждому, пока взгляд ее не опустился к подножию дуба лежащему там человеку. – Душа тут же устремилась к нему.
– Ты пришла… – шепотом произнес Человек.
– Надежда была слишком сильной. – Душа кивком поблагодарила спутницу.
– У меня больше нет сердца, я отдал его Страху.
– Я знаю. Мы что-нибудь придумаем.
– Ты простишь меня?
– Я всегда прощала тебя, но ведь ты сам отказался от меня… – Душа ласково провела ладонью по спутанным волосам Человека, – Теперь придется спорить со Смертью.
– Очень мило, что вспомнили обо мне. У меня, между прочим, и других дел полно. – Душа смело взглянула на Смерть.
– Мне очень жаль, что мы побеспокоили столь важную часть мироздания.
– Ну хоть кто–то относится ко мне уважительно! – Смерть покосилась на братьев. – Слушаю!
– Этот человек, – начала Душа, несмотря на все ужасные поступки, совершил много хороших дел. А значит, имеет право на искупление. – Стихии согласно закивали, внимательно следя за речью союзницы.
– О чем ты говоришь, дитя? У него нет сердца!
– Это так, но мы можем сделать его Слугой, наделив особым даром.
– И кому же он будет служить?
– Всем нам. А отсутствие сердца поможет ему оставаться беспристрастным. – Душа нахмурилась. – Не обойдется и без наказания. – Смерть хмыкнула.
– С тобой приятно иметь дело.
– Дважды забыв, он никогда не сможет чувствовать.
* * *
– Эй, Филипп! Могу я поговорить с Вами наедине? – Алекс сосредоточенно разглядывал стену в ожидании ответа. – Голос в селекторе откашлялся.
– Если бы не это "эй", я подумал бы, что ты, мальчишка, наконец, научился вежливости. Ну так и быть, что такого ты хотел спросить? И да, у меня нет секретов от участников эксперимента, поскольку никто из них не будет помнить о случившемся в стенах отдела К. Ты постараешься. Ловко, правда? Не поверишь, на ходу придумал. Ранее в мои планы входило банально избавиться от свидетелей. Проблемы могли бы возникнуть разве что из-за дражайшей Лолы, она все-таки слуга Социума. До остальных едва ли кому-то нашлось бы дело. Лиз – сирота. Не знал? Ее воспитали тетки. Совсем не интересуются судьбой бедняжки, а уж после инцидента в цирке, она сродни прокаженной. Анна и Альберт. Мария, конечно, будет переживать, но один визит ДОЛОВЦов в блок заставит ее смириться и попытаться устроить свою жизнь, как ей в тайне всегда хотелось. Дружок Макс – бродяга и пьяница. Валерия до сих пор не явилась в Департамент миграции, а значит, и вовсе не приезжала. Хм… Гесин и без того давно позабыт. Остаются Алекс и Данко. Ка быть с ними? Я бы хотел услышать Ваше мнение на сей счет, господин писатель. – Алекс внимательно рассматривал стену.
– Вы уловили суть, Филипп. Есть Данко и Алекс. Незачем впутывать остальных. Вы добились своего, воспоминания вернулись. Теперь я знаю секрет матери. Полагаю Вы тоже? А, дядюшка Фил?
– Ты не можешь помнить меня. Ты был слишком мал.
– Вы редко появлялись в нашем доме, но насмешки отца я не забыл. А также те бумажные карточки с изображениями. Мне они казались удивительными. Застывшими и прекрасными. Разумеется, я не предавал значения Вашей персоне. Но есть одна деталь. Даже отец не знал происхождения способностей матери. Считал ее чудачкой. А я, хотя и всегда слушал сказку с большим интересом, но все же это ведь лишь фантазия… Однажды она упомянула, что читала ее единственному другу по литературной академии. Она так сожалела, что у бедного Филиппа нет таланта, но почему-то восхищалась Вашим честолюбием. Еще говорила, что Вы далеко пойдете. Она и представить не могла, насколько далеко Вы сможете зайти, господин Ограничитель. Я так понимаю, меня Вы ненавидите не только за способности, но и из-за того, что я его сын? – Человек в сером, не отрываясь за смотрел на Алекса. Оба сидели за столами, отгороженные друг от друга зеркальной стеной.
– Я тебя не ненавижу, скорее презираю. Наглый отщепенец. Будь ты хоть Данко, хоть Алексом, хоть его сыном. Но пока ты мне полезен. – Ограничитель вернул деловой тон. – Вы правы, господин писатель, раз воспоминания полностью вернулись и Вы, действительно, знаете все секреты матери, необходимости продолжать эксперимент нет. Но напоследок сыграем в игру. На манер Русской рулетки. Хотя гораздо честнее. Условия несложные: у Вас шесть персонажей. Альберт по понятным причинам не играет. Итак, все будет честно. Доктор София проследит. Она же теперь с Вами заодно. Что, думали я не узнаю? Но не будем сейчас обсуждать ваш маленький секрет. Я великодушно закрою на него глаза. А Ваши мы завяжем. За стеклом, исключая возможность физического контакта встанут шесть участников эксперимента. Вы наугад выбираете одного. Этого человека Вы превращаете в то, что я скажу. Остальных я отпускаю. Отказываетесь, шестеро умирают, седьмой, разумеется, к ним присоединится. Вы будете жить в любом случае. Не скажу, что это будет приятно. Но подумайте, спасти шестерых, пожертвовав одним или подобно слабаку сдаться, отказываясь от ответственности… И не называйте меня чудовищем, я это и без вас знаю. Можете поразмышлять, я пока выпью кофе. – Селектор отключился. Алекс бездумно уставился в стену.
* * *
– План так себе, Лола. Как мы попадем к этому упырю? И не согласится он. – Другого все равно нет, мы должны прекратить это. Если Алекс… Если он уничтожит кого-то, это убьет и его. И Вэл, я пойду одна.
– Нет, ты с ума сошла!
– Извини, но шансов у меня больше. Не обижайся, я не о внешности. Мы должны сыграть на его ненависти к Алексу.
– Да зачем ему это? Он ясно дал понять, чего хочет.
– Я задену его мужское самолюбие.
– Нет там ничего мужского! Знай, я не одобряю!
– Мы должны хоть что-то предпринять, Вэл. Нам не выбраться из отдела К. Даже несмотря на то, что доктор София на нашей стороне. Но она поможет добраться до Ограничителя.
* * *
– Я согласен. – Алекс упрямо взглянул на невидимого собеседника, стараясь вести себя так, как от него ожидали. Гордый, благородный Данко, который никогда не упустит случая погеройствовать. Не
