Ученик демона - Александр Сухов

— Прекрати суетиться и мельтешить, Азур! Как я решил, так и будет. Маги — мои враги, Охотники, несмотря ни на что — мои братья, а после твоего полога кто-нибудь из них уж точно останется до конца дней своих больным на всю голову. Ребята должны испугаться, чтобы не наделать глупостей, и они испугаются, уж это я тебе точно гарантирую. Ну все, они в версте отсюда. Ждем.

После этих слов юноши, демон скорчил недовольную физиономию и растворился в воздухе.

Через четверть часа из покрытой лесом лощины начали один за другим выходить знакомые Глану фигуры. Через своих шпионов зверей он узнал об этих людях (отряд состоял исключительно из людей) многое. Старшим был грандмаг Йоринк Аратх, седобородый старик, высокий, с ястребиным носом и фанатичной уверенностью в серых глубоко посаженных глазах. Группой поддержки командовал Леопард Драви Суржанг, мужчина лет тридцати пяти, на груди значок в виде серебряного щита с золотой головой оскалившейся кошки, судя по манере держаться, весьма опытный Охотник и человек бывалый.

О магах Глан ничего особо сказать не мог. Маги как маги — обычные самоуверенные чашечники, привыкшие понукать обывателями Дарклана. Зато как профессионал, прочитал Охотников как открытую книгу. Народ солидный, опытный, моложе двадцати пяти никого нет. Ни одного знакомого лица. Вряд ли капитаны-командоры послали бы на операцию кого-то из его боевых товарищей. Навешали ребятам лапши на уши, мол, Глан эр-Энкин подвинулся умишком и преребил магов, которых был обязан беречь пуще жизни своей. Опасен для общества, хуже бешеного волка. А значит, от него следует срочно избавиться. Эти цену жизни знают и церемониться с ним не станут.

И еще он отметил кардинальное отличие в поведении чародеев и своих бывших коллег. Маги были расслаблены, словно прогуливались по городскому парку, где зверя опаснее косули или белки отродясь не бывало. Охотники напротив, напряжены: огнестрелы наперевес, так чтобы сразу же открыть огонь по противнику.

Юноша прятался за камнем мимо которого группа никак пройти не могла. Он не опасался, что кто-то из магов его обнаружит раньше срока, поскольку методикой ментального блокирования владел в совершенстве.

Выйдя из леса, Охотники все-таки позволили себе чуть-чуть расслабиться. Взгляды их стали менее напряженными, позы не так зажаты. Вполне ожидаемая реакция, ведь впереди приличный кусок открытого пространства, где никакой враг не подберется к ним незамеченным.

На одинокий валун, за которым могла спрятаться разве что кошка или заяц никто внимания так и не обратил. А зря. Стоило шагающим по каменистой равнине людям поравняться с камнем, откуда ни возьмись, возникла человеческая фигура с автоматическим огнестрелом в руках.

Поднимаясь с земли, Глан одновременно снял ментальные барьеры, мешавшие магам его почувствовать. Затем он слился воедино со своей Волыной. Удивительное ни с чем не сравнимое ощущение. Теперь Охотник стал оружием, оно — им. Он был одновременно самой Волыной и всеми тридцатью патронами в магазине. И каждому из них он уже определил траекторию полета, назначил цель.

До сознания о членов Вольного Братства только начал доходить сам факт появления незнакомца, а тот уже давил на спусковой крючок и вел стволом огнестрела. В считанные секунды магазин Волыны покинули три десятка гудящих пчел со смертоносными жалами-сердечниками из сверхпрочной льдистой стали. Каждая прошла по предначертанной ей траектории и попала в назначенную именно ей цель.

Как результат чародеи получили не смертельные, но крайне болезненные ранения. Пули раздробили им кистевые суставы, лишив возможности манипулировать пальцами а значит — колдовать. От болевого шока маги попадали на землю как подкошенные.

Что же касается Охотников, ни один из них не был даже оцарапан, зато их огнестрелы представляли весьма плачевное зрелище. Точными выстрелами Глан умудрился повредить важные узлы всех без исключения винтовок, лишив коллег единственного их преимущества — превосходства в огневой мощи. Отныне на всю компанию был всего лишь единственный веский аргумент — Волына. И этот свой аргумент юноша незамедлительно поспешил перезарядить, чтобы у тех, кого он все-таки продолжал считать своими братьями, не появилось на его счет обманчивых иллюзий.

— Стоять! — на всякий случай грозно прорычал он. — Без глупостей, парни! Надеюсь, вы поняли, что воевать со мной не стоит.

Однако двое Волков, самых юных членов команды, не вняли зову разума, отбросив бесполезные огнестрелы, они потянулись к поясным кобурам, с револьверными пистолями. Но и наш герой не дремал, точнее смертоносный гибрид человека и огнестрельного оружия. Легкое движение рук, и в вершке от ушей смельчаков пролетели по две жужжащие пули. Из собственного опыта Глану было известно, каково это — когда пуля пролетает в опасной близости от твоей головы. Вышло так, как он и задумал, Волки наконец все осознали и опустили руки. Остальные члены группы сопровождения даже и не попытались дернуться. Посреди голой равнины, где и укрыться-то негде, рыпаться против такого снайпера — чистой воды самоубийство. Охотники неподвижно стояли и пялились на чудо-стрелка, прекрасно отдавая себе отчет в том, что в данный момент их жизни целиком и полностью в руках того, на кого их отправили охотиться.

Глан не стал затягивать паузу и тут же обратился к командиру группы поддержки:

— Уважаемый Драви Суржанг, я прекрасно понимаю, что тебя и твоих парней послали по мою душу. Не знаю, что вам наплели про меня во время инструктажа, но примерно догадываюсь. Тем не менее, я не держу на вас зла и готов отпустить на все четыре стороны.

— Мы знакомы? — командир отряда Охотников недоуменно уставился на Глана, и тут же сам ответил на свой вопрос: — Вряд ли, я абсолютно уверен, что мы с тобой не встречались. В таком случае, откуда?..

— …мне известно как тебя зовут? — широко улыбнулся юноша. — У меня свои источники информации, Драви, о которых мне не хотелось бы распространяться. Что же касается моего отношения к тебе и твоим ребятам, я по-прежнему продолжаю считать всех вас братьями, несмотря на то, что капитаны-командоры наверняка вычеркнули мое имя из списков Братства… В противном случае…

Юноша не закончил начатую мысль, но по побледневшим лицам Охотников было несложно сделать вывод, что степень угрожавшей опасности осознал каждый. Несмотря на то, что звание члена Вольного Братства предполагает смертельный риск, никто из них не был самоубийцей. Как профессионалам им достало ума и опыта оценить потенциал противника, и каждый посчитал, что при сложившихся обстоятельствах у них нет ни единого шанса.