Ученик демона - Александр Сухов

Немного подумав, Глан кивнул головой.

— Ты прав, Азур, действительно хотелось погладить, вроде как что-то теплое живое, приятное.

— Вот так они и втираются в доверие к смертным, а потом… целые миры становятся такими же, как этот Проклятый континент. К твоему сведению, во время своих странствований мне довелось посетить парочку и заверяю со всей ответственностью, тебе бы очень не понравилось, что там творится.

Засим, посчитав тему исчерпанной, демон удалился на покой, пожелав ученику добрых снов. Глан же еще немного посидел, любуясь восхитительными переливами ярких светил на темном бархате ночного неба Даниса, и отправился спать после того, как на востоке из-за горизонта поочередно выплыли неразлучные Хэш и Фести.

На следующее утро Глан плотно позавтракал, не торопясь, собрал свой нехитрый скарб и посредством свистка вызвал своего верного скакуна. Истомившаяся по общению с человеком виверна, примчалась едва ли не в тот же миг. Попрыгав радостно вокруг хозяина, многопудовый звероящер позволил себя оседлать и взнуздать, даже пытался оказать посильную помощь. Часам к восьми тронулись в путь.

Расстояние до ближайшего "каменного цветка" составляло не более двух сотен верст, если двигаться на юг, однако путь к нему, судя по конфискованной у магов карте, пролегал по местам сильно заболоченным и очень опасным. По этой причине Глан принял решение отправиться к другому портальному переходу, расположенному более чем в трехстах верстах в восточном направлении, но добираться до которого было намного легче. Разумеется, Глан отдавал себе отчет, что три сотни верст по прямой — это, как минимум полтысячи реального пути, к тому же, ему предстояло пересечь несколько полноводных рек и преодолеть горную цепь. Впрочем, ехать — не тащиться пешком. На спине своего зубастого скакуна он рассчитывал добраться до конечной цели путешествия примерно за неделю, плюс-минус два дня.

Первые трое суток ничего примечательного не случилось. Виверна легко прокладывала путь через лесные заросли, ломая и вытаптывая на своем пути кустарник, свисающие с деревьев лианы и даже небольшие деревца. Время от времени ящер умудрялся прихватить своими мощными челюстями какого-нибудь зазевавшегося зверька и прямо на ходу, не сбавляя темпа, схарчить его. Неугомонный Азуриэль вбивал в "тупую голову нерадивого ученика прописные истины". Иначе говоря, ежеминутно требовал совершить что-нибудь эдакое, от чего могучие древесные патриархи разлетались в мелкую щепу или вспыхивали будто пук пропитанной керосином пакли. Иногда демон заставлял юношу силой мысли перемещать здоровенные валуны или прокладывать таковыми себе дорогу. Или сконденсировать над головой небольшую тучку и устроить локальное светопреставление с молниями и кратковременными ливневыми осадками. Благо зубастый скакун не страдал излишней впечатлительностью и на экзерсисы седока никак не реагировал.

Часто на пути попадались руины городов, уничтоженных во времена войн чокнутых магов или просто брошенные жителями. Время от времени джунгли резко обрывались, человек и виверна оказывались на обширных гладких, словно поверхность замерзшего озера каменных проплешинах. Когда-то здесь бушевало пламя такой мощности, что плавился базальт. Удивительно, но даже по прошествии многих тысячелетий на гладкой, как стекло поверхности не образовалось ни единой трещинки.

— Впечатляет, Глан?! — демон задал вопрос ученику таким тоном, будто был лично причастен к сотворению данного феномена. — Мегатонн двадцать в тротиловом эквиваленте. Хотя, "тонна" и "тротил" для тебя то же самое, что "боевой лазер с термоядерной накачкой", "гиперсветовой джамп-привод", или "универсальный нанобот" — все эти штучки из твоего светлого или мрачного завтра, ежели, конечно, таковому будет суждено наступить.

Глан уже привык к тому, что Азуриэль временами начинает заговариваться и рассуждать о материях столь же непостижимых для понимания, как сама темная душа демона. Поэтому он воздержался от расспросов, лишь усмехнулся тайком, мол, ох уж мне эти сказочники, но так, чтобы Учитель ненароком не заметил и не обрушил на его бедную голову поток упреком и обвинений в вопиющем неуважении к его (Азуриэля) величественным сединам и не менее величественной заднице.

Своего скакуна юноша не подгонял и не дергал все время за узду, он лишь намечал генеральное направление, а сообразительный ящер сам выбирал наиболее удобный маршрут. Виверна с легкостью преодолевала довольно крутые склоны, широкие реки, на первый взгляд, непроходимые болота и заросли. Её не пугало близкое соседство с прожорливыми тварями, поскольку она сама была прожорливой тварью, каких поискать.

Глан начал было считать, что у этих чудищ полностью отсутствует инстинкт самосохранения, однако в один прекрасный момент, выяснилось, что это далеко не так. Зубастик (так Глан нарек ездового звероящера) двигался по опушке леса, сметая на своем пути подлесок. Неожиданно из чащи пахнуло таким смрадом, что юноша едва не задохнулся, а скакун выпучил от страха глаза, издал истошный крик и рванул с места в карьер со скоростью, которой Охотник никак не ожидал от столь массивной туши. Замедлил он свой бег, лишь отбежав от источника вони верст на пять, а еще через версту остановился, поводил головой и, убедившись в отсутствии погони, дальше побрел уже неспехом. Глан так и не узнал, что же все-таки так напугало Зубастика, однако основательно отбитый во время скачки зад еще долго напоминал ему об этом забавном приключении.

С приближением вечера, Глан выбирал для стоянки местечко поудобнее и, отпустив виверну попастись, готовил для себя немудреный ужин из прихваченных с собой продуктов. Свежие фрукты, орехи и ягоды в изобилии попадались по пути. Разумеется, он не упускал возможности разнообразить ими свой рацион. После ужина он выполнял несколько заданий своего неугомонного Учителя, затем ложился спать, не забыв обезопасить свой сон всеми доступными способами. Охранные заклинания работали безукоризненно, поэтому никакая тварь не посмела его побеспокоить.

На третьи сутки путешествия Глан увидел еще один летающий остров. На сей раз это была настоящая громадина. Блин диаметром не меньше версты и толщиной не менее полутора сотен саженей. Глан и Зубастик находились на вершине пологого холма. Здесь лес не рос, поэтому парящую в небесах скалу можно было рассмотреть в мельчайших подробностях.

— Ну и ну! — восторженно воскликнул Охотник. — Это какая же силища заставляет эдакую громадину парить в воздухе, словно невесомую бабочку? А молний-то! Молний! Боже милостивый! Красотища-то какая!