Мы бессмертны! Научные доказательства Души - Юрий Мухин

Прежде чем поговорить о той единственной зацепке, что у меня есть, коснусь еще одного обстоятельства. Лайелл Уотсон, понимая, что личность человека находится все же вне его тела, не захотел рассматривать вечность ее существования вне тела и, по понятной причине, так сказать, распылил ее в пространстве навсегда — убил. Уотсон не мог представить себе жизнь личности в полной темноте и глухоте, ведь согласно его гипотезам все органы чувств остающейся после смерти тела личности остались в теле. А жизнь в полном отсутствии какой-либо информации извне, это же адова мука, если не хуже, это жизнь заживо погребенного!

Так вот, вернусь к своей зацепке. Это неимоверное количество нейронов в головном мозге, которые имеют и функции USB-портов для соединения личности с телом. Их заведомо больше, чем нужно нашей личности даже с запасом, но они есть и не исчезают. И если в ходе эволюции человека нейроны не отмирают, как хвост у человека, то, значит, этими нейронами пользуются. Но кто, если самому человеку этот излишний запас не нужен?

Вот у меня и возникла гипотеза, что этими нашими «USB-портами» пользуются личности из эфира, во-первых, для подпитки себя энергией, во-вторых, для использования наших органов чувств, то есть для взгляда на мир нашими глазами. Знаете, мне самому такое предположение не нравится, но пока эта гипотеза такая, какая есть, поскольку для других гипотез совершенно нет данных. Их можно выстроить, но это будет чистейшей спекуляцией.

Правда, что касается органов чувств, тут есть и факты не то что против, но в развитие.

Давайте еще раз об устройстве личности и тела. Личность — это, образно говоря, сам компьютер, совершенство которого трудно себе представить, а тело (с точки зрения личности) — это тысячи, а может, и миллиарды «флешек», подключенных к личности через «USB-порты» нейронов головного мозга. При жизни тела личность с этими «флешками» работает. Но вот два случая. Первый случай, так сказать, аварийный — инсульт. Разрыв сосудов головного мозга парализует целые группы «USB-портов». Если человек остается жив, то у него парализует половину тела и речь. Можно обрисовать положение так — это авария, рвущая связь личности с «флешками» тела. «Системного администратора» в эфире нет, помочь личности некому, сам компьютер нашей личности не имеет программ справиться с этой аварией. Но вот что интересно: по мнению специалистов, работающих с такими больными, больной может облегчить свое положение, если не будет впадать в уныние, а будет непрерывно стараться умом заставить свои парализованные пальцы и конечности двигаться, к примеру, все время пробовать и пробовать перебирать четки. То есть вот такое усилие личности может заставить свой компьютер искать и искать выход из положения — искать подходящие «USB-порты», через которые личность могла бы снова подключиться к парализованным участкам тела.

Второй случай можно назвать ожидаемым — смерть тела. Это штатная ситуация, тут наша личность прекрасно знает, что нужно делать, — она отключается от мозга и уходит, так сказать, к месту своей постоянной прописки, бросая уже ненужное ей тело. Тут, как я уже писал, три случая.

Если еще в ранней стадии клинической смерти врачи успевают подать в мозг кровь и с ней энергию, то личность еще только начала извлекать разъемы «USB-портов», соединяющие ее с «флешками» нашего тела, эти разъемы недалеко от гнезд «USB-портов». Поэтому, возвращаясь, личность подключается точно по схеме, и с интеллектом человека ничего не происходит. Если времени до подачи крови в мозг прошло больше, то разъемы сядут не в те гнезда, но рядом с нужными гнездами (нейронами). В результате человек забудет то, что было недавно, но вспомнит то, что, казалось бы, намертво забыл. Тут психологи могут помочь человеку вспомнить все правильно, фактически психологи помогут личности провести нужное переключение — подсоединиться к телу через нужные нейроны. Ну а в третьем случае, когда помощь все же запаздывает, то личность так далеко уходит от мозга, что нормальное подключение невозможно и психологи помочь не в состоянии — человек до следующей смерти остается инвалидом.

Я это напомнил потому, что ни при инсультах, вызывающих тяжелейшие параличи, ни при возвращении из клинической смерти в любом состоянии тяжести человек никогда не теряет связи со своими органами чувств — он всегда видит, слышит и т. д. Из этого следует, что нейронов, связывающих личность с органами чувств, в запасе у мозга так много, что никакая авария не способна вывести их все из строя. А что нам толку от этого запаса нейронов, если в старости мы и слепнем и глохнем? Лучше бы был запас диоптрий или запасные барабанные перепонки. Но вот такой огромный запас нейронов для связи личности с органами чувств снова подводит к мысли, что этот запас предназначен не только для нас, что этими нейронами пользуются и с их помощью и посредством наших органов чувств видят мир и живут в этом мире личности, которые уже умерли. Что — слишком? А что тут еще предположишь?

Кстати, когда я умер и начал видеть, то видел мир именно своими глазами — с каталки, на которой умер. Хотя, возможно, я или не годился природе, как личность, или хирург и реаниматоры слишком быстро затащили мою личность обратно в тело (за что им спасибо!). То есть мой опыт как бы тоже подтверждает мою гипотезу, пусть и не очень убедительно.

Однако имеется масса иных свидетельств, согласно которым умирающие видят свое тело на хирургическом столе сверху, даже как бы из-под потолка. Что тут сказать? Во-первых, эфирный мир это хотя и иной мир, но это физический мир, и не исключены иные способы получения информации в этом мире, в том числе и способы видеть его без помощи глаз. Во-вторых, я точно видел глазами, то есть я воспринимал электромагнитное излучение света, поскольку видел то, чего никогда в жизни не видел. А иные свидетели еще до операции видели и операционную, и врачей, возможно, что в их уме это сложилось в картинку, а они на самом деле не видели в точном смысле этого слова, а как-то по-иному чувствовали обстановку. Скажем, не с помощью электромагнитного излучения, а с помощью каких-то иных волн, положим, тех же гравитационных.

Поэтому отчаяние Уотсона по поводу того, что личности находятся в полной изоляции, не имеют под собой особых оснований. Практика говорит, что с точки зрения восприятия умершими личностями вещественного мира проблем нет.

А вот с точки зрения энергии смущает факт того, что наша личность в теле питается энергией только от тела. Если бы для личности существовали в эфире и иные источники питания, то почему бы ей не быть сразу к ним подключенной? Ведь подключение к двум источникам сразу для личности надежнее, чем быть беспомощной в эфире, пока она доберется от своего умершего тела до каких-то иных источников энергии. Кроме того, личность при прекращении подачи энергии от тела могла бы продолжать находиться в теле, питаясь со второго источника. Но ведь на самом деле при остановке сердца личность прямо-таки выскакивает из тела, хотя в мозге еще и глюкоза не успевает догореть.

Похоже, что на сегодня вариантов нет — личности живых существ получают энергию от живых существ, еще живущих в вещественном мире, в своем теле. Было бы опрометчиво полагать, что это питание организовано, как на колхозной нефтебазе («все вокруг — колхозное, все вокруг — мое»), а энергетические ресурсы человека для каждой личности доступны, но иных источников энергии пока не видно.

Вот теперь нужно рассмотреть два устройства, входящие в комплект каждой личности, конструкцию которых трудно себе представить, — я, к примеру, вижу результат работы этих устройств, но «как это работает», для меня остается тайной.

Это сила личности, которую, возможно, в какой-то мере описывает понятие «воля», и эмоции личности.

Наши эмоции

Какова природа личности — как устроена ее память и творческие программы, можно если и не понять точно, то хотя бы приблизительно представить, поскольку у нас есть аналог — компьютер. По своей природе наша личность это кодированные сигналы, записанные на твердой подложке эфира. Поэтому с памятью и творчеством легко работать — память можно легко пополнить, творчеству легко можно обучиться, что в своем материальном исполнении будет не более чем очередной записью кодированного сигнала в эфире.

Но где аналог у эмоций? Как они устроены? Они ведь необузданные! Приходится констатировать, что эмоции — это какое-то такое устройство, до создания которого человек, создавший компьютеры, пока еще никак не додумался. (Хотя, с другой точки зрения, а зачем нам еще и вызванная эмоциями дурость компьютеров, если нам и своей (человеческой) дурости от эмоций хватает?)

Зато понятно, что, в отличие от компьютера, невозможно создать высокоорганизованную жизнь, не придав ей эмоции — если говорить об эмоциях суммарно, не придавая живому существу чувств удовольствия и неудовольствия. Без эмоций, на определенном уровне развития жизни, жизнь бы застряла, не двинувшись дальше.