Орден мраморной Горгоны - Дмитрий Мансуров

– Вот, я всегда мечтала, чтобы из будущих мам вышло что-нибудь хорошее, – сварливо заметила Горгона. – Но люди вроде тебя вечно понимают все приземлено и портят мои мечты. Как тебе не стыдно?

– Почему мне должно быть стыдно, если я исполняю свои мечты? – возразил Кащей. – Ты собираешься обращать меня в камень, или так и будешь истерично разглагольствовать о проблемах бытия на Пинайском острове и тяготах жизни несчастной дамы?

– Я только этим и занимаюсь!

– Плохо занимаешься.

– Не нравится – поищи тех, кто превращает в камень получше!

– Я знал, что ты так скажешь, – кивнул Кащей. – И заранее поймал одну змейку…

Он порылся в карманах.

– Где же она?.. А, вот! – и с силой дернув рукой, выхватил из кармашка мирно спавшего змея восьми метров в длину. Змей зашевелился, пробуждаясь. И пока он не проснулся окончательно, Кащей схватил рептилию за хвост и помахал над головой, затем спросил: – Тебе знаком этот земляной червяк?

Горгона злобно сверкнула глазами.

– Не знаю, кто это, но наябедничаю ему про то, как ты его назвал.

– Он уже в курсе, и за напоминание о данном прозвище с удовольствием нанесет тебе немало травм. Позволь представить: василиск! Василиск, знакомься – это Горгона!

– И что с того? – Горгона презрительно повела плечами: подумаешь, какой-то змей. И имя у него банальное, как у растущих по всей планете васильков. – Он цветочками питается, да?

– Не питается, но отношение имеет, – Кащей разжал пальцы. Пущенный в свободный полет змей пролетел метров тридцать и упал среди скульптур, уронив несколько штук на каменные полы и превратив их в груду щебенки. – Видишь ли, василиск настолько необычный змей, что встретившие его люди сразу понимают: их прошлые беды были всего лишь цветочками. И сейчас ты лично в этом убедишься.

Горгона презрительно хмыкнула, но раздавшийся с места падения василиска рев заставил ее призадуматься.

– Он еще и кричать умеет? – изумилась Горгона. – Ты принес мне необычное существо, Кащей, и я охотно превращу его в камень. А тебя, раз уж ты не желаешь становиться памятником, мои слуги охотно закуют в цепи, посадят в самую глубокую темницу и замуруют выход… да вообще всю темницу завалят камнями, чтобы ты никогда оттуда не выбрался. Правда, отличный способ?

– Изощренный, – согласился Кащей. – Но есть один нюанс.

– Какой?

– Змейка, которая недавно улетела в известном тебе направлении, скоро вернется. А я давно хотел узнать, что произойдет при встрече двух существ, умеющих превращать врагов в камень, – пояснил Кащей.

Лицо Горгоны перекосилось от нахлынувших эмоций.

– Ты хочешь сказать, что он тоже умеет… – Медуза не договорила.

– У него нет человеческого разума, – сказал Кащей, – но грубая змеиная силы превосходит твой интеллект в сотни раз, а в камень он обращает буквально все, что движется и при этом не кажется ему достаточно вкусным.

– Тогда ты тоже окаменеешь!

– Конечно, – кивнул Кащей. – Но ты уже знаешь, что я недолго пробуду каменным изваянием.

С места падения василиска во все стороны сломя голову бежали дикие звери. Слоны, львы, тигры, гиппопотамы, страусы, жирафы и еще сотни разнообразных представителей животного мира, собранных Горгоной со всех концов планеты, бежали от преследующего их василиска. Тот превращал беглецов в камень одного за другим, и застывшие в стремительном беге звери падали, чтобы оказаться сжатыми василиском и стертыми им буквально в порошок.

– Как он… как он сумел оживить мой каменный зоопарк? – ахнула Горгона.

Клоран, во все глаза смотрел на происходящее из укрытия – спрятался за скульптурами, и вопреки паническому страху любовался редким зрелищем.

– Он дает противникам сомнительный второй шанс на спасение, но вторично окаменевших добивает окончательно, – пояснил Кащей.

– Скульптуры невозможно оживить!

– Значит, василиск оказался сильнее тебя. Ему под силу и такие фокусы.

Горгона быстро оценила свои шансы на победу.

– Я еще вернусь по твою душу, – на прощание сказала она и взмыла в небо, пока разгневанный неподобающим к нему отношением василиск не подобрался слишком близко. Двигаясь, словно молния, он перемещался от скульптуры к скульптуре, быстро и с силой сжимал их в своих кольцах, словно удав, и когда скульптура рассыпалась мелкими камешками, бросался к следующей мишени.

Горгона едва успела взлететь, как увидевший ее василиск метнулся вверх и обвился вокруг Горгоны, пристально смотря ей в лицо. Змееподобные и шевелящиеся волосы на голове Медузы встали дыбом, она сверкнула глазами, и практически одновременно превратившиеся в камень противники упали на прибрежный песок.

– Из вас вышла отличная скульптурная группа, – сказал Кащей, подходя к упавшим врагам. – Приятно было познакомиться, Горгона.

Он свистнул, и запрятавшийся в песок ковер-самолет стряхнул с себя песчинки и подлетел к Кащею. Кащей встал на центр ковра и тот полетел прямиком к Клорану.

– Здоров, приятель! – поприветствовал его Кащей. – Все видел?

Перепуганный Клоран молча кивнул.

– Передай Горгонам и тем, кто вместе с ними, что я не позволю им наслаждаться своими темными делами. Эта планета моя, и только я могу здесь злодействовать. Начнете безобразничать – мигом появлюсь и рога пообломаю. Я ясно выразился?

Клоран снова кивнул.

– Действуй!

– А ты кто такой? – дрожащим голосом спросил Клоран.

– Я – злобный дядька Кащей Бессмертный! Ну, пока! – и ковер полетел прочь с острова, плавно набирая скорость.

Клоран дрожащей рукой полез в карман и достал из него листок бумаги и карандаш, собираясь нарисовать портрет Кащея и передать его изображение всем членам Ордена мраморной Горгоны, чтобы те поймали опасного врага и уничтожили его.

Первый рисунок вышел комом: дрожащие руки нарисовали уйму кривых, и получившийся Кащей напоминал все, что угодно, но только не человека. Клоран заставил себя успокоиться, но получил более-менее приличного качества рисунок лишь с пятой попытки.

Перед его глазами стояла картина короткой битвы Горгоны и василиска. Пугающий размерами змей вызывал у Клорана неконтролируемый ужас.

– Что же теперь со мной будет? – произнес Клоран, ни к кому конкретно не обращаясь. Страшнее встречи с василиском могла быть только встреча с руководством Ордена и остальными Горгонами. Одна страшная змеюка при всем желании не сравнится с ними в коварстве и ярости, если они объединят усилия. Скоро они должны были появиться здесь, привлеченные отзвуками битвы, и требовалось стать крайне осторожным, чтобы разъяренные Горгоны не превратили в камень самого Клорана.

Оребрик, руководитель Ордена, удивился истории о появлении какого-то нахала в плаще, но в панику не ударился: численное преимущество Ордена перед неведомым Кащеем гарантировало скорую его поимку.

– Каким образом этот ваш Кащей исхитрился победить Горгону? – спросил он у Клорана.

– Он науськал на Горгону василиска.

– Что?! – Оребрик вытаращился на Клорана, как баран на новые ворота. Кащею удалось невероятное: Оребрик давно уже ничему не удивлялся, но прозвучавшая новость шокировала даже его. – Ни одному смертному подобное не под силу!

– Представьте себе, – ответил Клоран. – Я своими глазами видел, как Кащей достал василиска из кармана плаща и запустил его в Горгону, словно воздушного змея. Тот и превратил Горгону в скульптуру.

– Крошечная змейка одолела маститую даму?! – ужаснулся Оребрик. – Либо Горгона заболела и ослабла, либо василиски нынче пошли куда сильнее прежних.

– Змейка… – снова нервно хихикнул Клоран. – Многометровая змеюка, способная обвиться вокруг скульптуры и стереть ее в порошок!

– Это невозможно: такую змею в кармане не спрячешь!

– А вот у него получилось!

– Как?

– У него спросите, когда поймаете.

– Я могу узнать ответ прямо сейчас.

Оребрик легонько постучал по столу кулаками, выстукивая мотив старинной песни. В ответ на кодовый стук столешница разделилась на две половины и разъехалась в стороны, открывая перед Оребриком дополнительную столешницу, скрытую в недрах первой. На досках лежали карты мира полувековой давности и три старинные, изрядно потрепанные книги.

– У вас есть секретные книги? – удивился Клоран и укоризненно посмотрел на пожилого колдуна. – Зачем вы прячете их от Ордена?

– Поживи с моё, сам прятать начнешь, – ответил Орбрик. – Вы любите брать их почитать на один денек и с огромной неохотой возвращаете лет через десять, когда я приставляю к горлу читателя остро наточенный нож. Хочешь почитать – приходи и читай, а в руки не дам.

– Я мог бы переписать себе один экземпляр, – сказал Клоран.

– Я не собираюсь терпеть твое вечное пребывание в моем кабинете. Вот умру – переписывайте, сколько влезет! А сейчас не лезьте!

– Ладно, проскакали. Давайте по существу.