Выбор сердца - Лидия Лукьяненко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Моя детская, — сказал Валерий, задержавшись на пороге второй комнаты. — Правда, я прожил здесь до двадцати с лишним лет, но называю ее по-прежнему.
В детской тоже были книги, а еще модели парусников.
— Мое увлечение.
— Дядя Валера, а можно я посмотрю? — попросил мальчик.
— Конечно смотри.
— Только осторожно. Хорошо, Митя? — предостерегла сына Даша.
Мальчик стал рассматривать небольшой, тщательно выполненный парусник. А взрослые вернулись в спальню.
— Вот телевизор, — показал хозяин. — Здесь музыкальный центр. И из этой комнаты выходит лоджия. Когда мама умерла, Ира решила сделать здесь ремонт.
— Ира — это ваша жена?
— Бывшая. Ей не очень нравилось в зале. Там темно из-за шкафов. Давно следовало бы поменять мебель на более светлую и закрыть книги стеклом. А то пыль… Но, впрочем, меня это не напрягает. Даже наоборот. Все, как при маме. Вы меня понимаете?
Даша кивнула и не удержалась от вопроса:
— А почему вы развелись?
— Она ушла к другому мужчине. Они вместе учились, были когда-то влюблены. А потом расстались. Так бывает. Он женился, она вышла замуж. А встретились спустя двенадцать лет. Вспыхнули былые чувства. Ну и…
— Они теперь вместе?
— Да. Он тоже развелся, оставил двух детей. А у нас и детей-то не было. А сейчас Ира родила мальчика. Так что у них все хорошо.
— Вы поддерживаете отношения? — удивилась она.
— У нас общие родственники. Мы с Ирой в дальнем родстве. Ее бабушка сводная сестра моего деда. Такое себе родство. Не кровное.
Даша присела на кресло у туалетного столика. Валерий распахнул дверь на просторную лоджию. Она была заставлена комнатными растениями в больших керамических горшках.
— Ира сделала здесь зимний сад. Смотрите: это пальма, гибискус, драцена, юкка и две диффенбахии. Спальню она стала называть будуаром. Когда к ней приходили подруги, она всегда принимала их здесь. А я предпочитаю зал, это там, где мы обедали. Там книги и нет телевизора, можно читать, работать.
— Работать?
— Я пишу статьи на научно-популярные темы. Так сказать, внештатный журналист. Мне это нравится, и — приработок.
Даша вышла на лоджию. Среди растений стояло плетеное кресло-качалка.
— Какая прелесть! — восхитилась она.
— Вам нравится? Садитесь. Оно удобное.
Она села в кресло и немного покачалась.
— Ваша жена, наверное, здесь читала?
— Чаще курила, — улыбнулся Валерий. — Знаете, мы с ней очень разные люди. Ирина — женщина волевая, энергичная. Она хорошо зарабатывала. И этот ремонт сама осилила. Не в смысле своими руками, но все организовала, оплатила. Ей хотелось иметь свою территорию. После смерти мамы отцу было тяжело находиться здесь, и он отдал спальню нам, а сам обосновался в моей бывшей детской. Ну а когда и его не стало, то Ира уже здесь не жила.
Даша понимающе кивнула.
— Я знаю, как тяжело, когда уходят родные люди.
— Но все же у вас сын.
— Да, я не одна. А почему у вас не было детей?
— Не знаю. Не получалось. Может быть, это стало еще одной причиной, почему Ира ушла. Теперь она стала матерью. Сначала она считала, что проблема в ней, потом — что во мне. Мы оба прошли обследование, и врачи не выявили никакой патологии ни у одного из нас, но… Наверное, Бог знал, что наша семья ненадолго, и потому не давал нам детей. А вы давно в разводе?
— Я не была замужем. Но отец Мити ему помогает…
Это был не роман, а дружба двух одиноких людей. Валерий Олегович не волновал ее воображение. Их отношения были в меру доверительными, но не слишком близкими. После работы он всегда провожал ее. А в выходные они часто ходили на прогулки в парк. Митю она всегда брала с собой. Валерий был внимателен к нему и рассказывал мальчику много интересного. Коллега Даши был эрудированным человеком и с удовольствием делился своими познаниями в самых разных областях. Митя слушал его открыв рот. И теперь, если у него возникали вопросы по школьным предметам, то он спрашивал дядю Валеру.
* * *
Вскоре позвонила Людмила Викторовна и сказала, что пока она не может забирать внука. У мужа предынфарктное состояние, и ему нужен полный покой.
— Ты же знаешь, мужчины как дети. Не проследишь, так и лекарство не выпьет.
— Да, я понимаю, — лаконично ответила Даша, чтобы Людмила Викторовна не решила, что она обижается.
— Можно мне поговорить с Митей? — попросила бабушка.
— Конечно. Я сейчас дам ему трубку.
Про Колю ни одна из них не сказала ни слова. После звонка бабушки Митя больше вопросов не задавал. Теперь он знал, что дедушка болеет, бабушка занята уходом за ним, у Коли много работы, а папа в командировке. Так придумала Даша, чтобы оправдать его отсутствие. Ей Дима звонил. Спрашивал про сына, но приехать в ближайшее время не обещал. Она и не просила. Пусть Митя постепенно привыкнет к тому, что папа теперь приезжает редко.
Ей следовало думать о будущем ребенке, и Даша избегала волнений. Все, что произошло с ней, заставило ее переосмыслить многое. Она не сожалела, что оставила высокооплачиваемую работу и дистанцировалась от Димы и его родных. Да и сам Дима предстал перед ней уже в другом свете. Одно не давало ей покоя: Коля. Но спросить об этом у его матери она не осмеливалась.
В скором времени Валерий стал бывать у них регулярно. Делал уроки с Митей, помогал Даше на кухне. Он так вел себя, словно любая работа была ему в радость: чистить ли овощи, мыть ли посуду. А заняв руки делом, он непременно рассказывал ей что-то недавно прочитанное или услышанное по телевизору. Они говорили обо всем: о политике, медицине, религии. Что бы они ни обсуждали: вопросы христианской морали, приближающийся экономический кризис, проблемы воспитания детей, — эти разговоры, а иногда и споры, так захватывали их, что порой они останавливались только увидев, что уже поздний вечер.
Ее новый знакомый любил готовить. Как только Митя вспомнил его необычный плов, он сразу же вызвался приготовить его по случаю последнего школьного дня. И в назначенный
