Дочери Дагестана - Булач Гаджиев

Через десять лет А. Х. Махарадзе пригласила меня на встречу со студентами женского педагогического института. Вспомнили Акушу, и я, будто на духу, признался ей, каким приемом воспользовался в тот ее приезд. С удивлением узнал, что я не был оригинален, мою «методику» применяли еще задолго до меня другие учителя.

4 мая 1973 года от Анны Харитоновны пришла весточка:

«Дорогой Булач Имадутдинович! Знаете ли Вы, какие две страшные беды постигли меня. Погиб трагически мой единственный сынок в авиакатастрофе, а сейчас умер Гена Гасанов – мой зять. Все хотела Вам позвонить, да никак не могла собраться. Знаю, что Вы посочувствуете мне, поэтому пишу. С уважением: А. Махарадзе.

P. S. Сейчас уезжаю в Тбилиси. Дома буду в середине июля».

Вопреки всему

Чиркеец Абдулав Абакаров слыл состоятельным человеком. В Темир-Хан-Шуре имел магазин и поставлял овес для кавалерийских частей, дислоцированных здесь. В то же время, когда настала революция, Абакаров встал на сторону красных, прятал большевиков, участвовал в гражданской войне и был отмечен орденом Боевого Красного Знамени.

Еще до той войны, будучи в Нижнем Казанище, он пригляделся к рыжеволосой, голубоглазой красавице Рабият. Она оказалась из семьи среднего достатка. Вдобавок к этому ее двоюродные братья, Мамам и Имаммурза, попеременно исполняли должности бегаула, то есть старосты в родном ауле.

Таким образом, в социальном плане Абдулав и Рабият были как бы равны, поэтому в их соединении особых проблем не оказалось. Казанищенка переехала в Темир-Хан-Шуру и поселилась в доме мужа по улице Каравансараевской.

Вскоре у них родилась дочь, которую нарекли Умукусюм. Шли дни, месяцы, годы, а тем временем у ее родителей росла тревога: как бы девочку не сглазили, как бы ее не похитили.

И было Абакаровым от чего переживать. Умукусюм стала очаровательной: среднего роста, стройная, с карими глазами, каштановыми волосами, красивыми руками, шеей и лицом без единого изъяна. Умукусюм придавала особое значение своей внешности. Однако не бросалась в крайности. Одевалась, как дагестанки. Смышленая, любознательная, она прилично окончила Темир-Хан-Шуринскую женскую гимназию. В совершенстве овладела русским языком, увлекалась музыкой. Не без помощи матери Рабият научилась прекрасно готовить самые разнообразные блюда.

И с замужеством у Умукусюм дела также неплохо сложились. Ее выдали за духовное лицо Гаджи-Кади Абакарова из тухума Кибаров. Муж казанищенки был высоким, атлетически сложенным человеком, с красивым, с небольшой бородой и усами лицом. У них родилось четверо детей: Абакар, Ахмат-Рашад, Магомед-Рашад и Анав.

Семья Абакаровых не знала особых забот, пока среди ясного неба не грянул гром, да еще какой!

Точно мне не могли назвать, то ли в 1927, то ли в 1928 году Гаджи-Кади репрессировали. Он сидел в махачкалинской тюрьме. Говорят, там его и расстреляли как духовное лицо.

Еще говорят: пришла беда – отворяй ворота. В начале 30-х годов XX века были арестованы братья Умукусюм – Мамам и Имаммурза. В подвалах ЧК они также были уничтожены.

Вот так Умукусюм с четырьями детьми осталась одна. В это время вдова проживала в Буйнакске по ул. Хизроева – это между улицами Дахадаева и Леваневского.

Вот туда-то однажды вселили политрука 83-го горнострелкового полка Алексея Мельникова. С утра он выходил во двор, делал зарядку, обливался холодной водой по пояс. Если видел хозяйку, подчеркнуто вежливо здоровался, с детьми всегда находил общий язык. Они возвращались от него домой, узнав что-то, о чем раньше и не подозревали. А для маленькой Анав у него были припасены то конфеты, то печенье, а иногда плитка шоколада, чего в тогдашнем Буйнакске и днем с огнем нельзя было найти.

Что еще привлекало детей и их мать в политруке – это то, что Мельников изо всех сил старался выучить кумыкский язык.

Все это не могло пройти мимо внимания Умукусюм.

Внутренний голос шептал вдове, что Мельников – ее судьба. Вскоре в городе прошел слух, что вдова поселила к себе русского командира. И это, мол, неспроста. В общем, первобытный предрассудок.

В минуты откровенности Умукусюм жаловалась: «Во-первых, его вселили городские власти, даже не спрашивая меня. Так что обвинение несправедливое. Во-вторых, дети мои в нем души не чаяли. А почему бы, сказала я себе, мне не выйти за него замуж?» Конечно, легче желать, чем исполнить. Чего стоила эта жертва, только она сама знала. И вышла. Мать ее, Рабият, в это время была еще жива. «Биябур этдинг» – «опозорила», – в сердцах говорила она.

Однако на Мельникова долго невозможно было сердиться. Доброжелательный, контактный, добродушный, беззаветно любивший Умукусюм, ласковый к ее детям, он быстро завоевал сердце и тещи. А когда Рабият побывала в Москве и увидела, в какой роскоши и внимании живет ее дочь, сама поездила на персональной машине зятя, вовсе растаяла, сказав ему: «Да воздаст Аллах за твои заботы о моей дочери».

Его переводили из города в город, из одного гарнизона в другой. И жена с четырьмя детьми следовала за ним. Так они исколесили, считай, полстраны. В местах, где служил Алексей Мельников, когда он появлялся под руку с Умукусюм, незнакомые интересовались: «Кто эта изумительная красавица?»

Им рассказывали романтическую историю, как красный командир в далеких 20-х годах служил в Дагестане, встретил Умукусюм и увез в Россию. И добавляли, что Мельников воспитывает, холит и лелеет ее детей, будто своих.

Во время войны Мельников являлся представителем Генштаба Красной Армии в штабе повстанческой Югославской армии И. Тито, который в знак признания высоких заслуг прикрепил к груди Алексея Мельникова орден Храбрости. Всю войну Умукусюм с детьми оставалась в Москве. После возвращения из Югославии муж ее, уже генерал-майор, вел курс лекций в военно-дипломатической академии.

Во время отпуска Мельников с женой не раз побывал за границей. В Югославии он показывал Умукусюм места, где был во время войны.

Приезжали они и в Дагестан, останавливаясь то в Махачкале, то в Буйнакске. Ездили в Гуниб, знакомясь с шамилевскими местами.

Одно место Умукусюм нарочно избегала – Нижнее Казанище.

«Не хотела огорчать, – рассказывал мой информатор Акам Нажмутдинович, – тех из своих родственников, которые никак не могли смириться с тем, что вышла замуж за человека другой веры. Рассуждения о том, что у всех бог один и прародителями также у всех являются Адам и Ева, ими не воспринимались.

Умукусюм Абакарова пережила своего мужа на 5 лет. Ей было за 70, но она по-прежнему была хороша.

Судьба детей сложилась так. Абакар окончил вуз, работал в Москве, погиб на фронте в первые же дни войны. Ахмат-Рашад исполнял разные должности, как и брат, был на фронте, отличился в разведке, ранен. Лечился в Буйнакске, снова попал на фронт и погиб. Магомед-Рашад окончил академию им. Жуковского, служил в секретном отделе Генштаба Министерства обороны, имел звание полковника. Перед смертью командовал дивизией особого назначения. Умер от рака. Но еще до него от той же болезни скончалась Анав. В Буйнакске она училась в средней школе № 1. В Москве окончила комвуз, преподавала какой-то курс иностранцам.