Центумвир (СИ) - Лимова Александра

– Женатого папика, – непонятно добавил Яр, Юра расхохотался, а Никита, со значением глядя на бокал, который вернул ему Юра, произнес:

– Яра, я бы швырнул и в тебя, но ты на жене лежишь и получается процентов…тринад… нет, шестнадцать вероятности, с учетом обстоятельств, как я сегодня заебался, а ты слишком резвая на защитные рефлексы сволочь, я могу в нее попасть, но я же джентльмен, потому, чтобы не опардониться, я не стану в тебя ничего швырять. Классно подстраховался, Яра.

– Я тебе больше скажу, я охуенно подстраховался, потому что в нее встроен режим берсерка. – Иронично глядя на него, оповестил Яр. – И я даже моргнуть не успею, не то что тебе шею сломать, как режим активируется и она тебе этот бокал уже в жопу затолкает. И, скорее всего, ногой, Тима. Я ее неплохо изучил. Ногой. С разбега. Ты как никто другой должен понимать собрата-подкаблучника, которому не оставили шансов. Соболезнуй мне, не слишком резвая сволочь.

Никита, довольно усмехнувшись, респектнул мне и злорадно посмотрел на опечалившегося Яра, а Юра, вскинув брови, произнес:

– То есть в нашем полку действительно убыло и мы зря жалеем девушку потому что встретились два одиночества. – Гоготнув, глядя на меня, произнес, – тогда, Алена, здарова, брат, я Старый, а вон та кроссовка, ой, красотка, это Тима.

– А я Джокер, – удрученно улыбнулась я и пробормотала, – вечер в хату, видимо…

Юра с Никитой рассмеялись. Яр деланно умилился и потрепал меня по щечке, а потом весьма довольно ухмыльнулся в ответ на мой тяжелый взгляд.

Юра пошел переодеваться, Никите позвонили и он зажав плечом трубку взяв протянутый Яром бокал, чтобы налить алкоголь, трещал еще более криминально, чем Истомин, все так же лежащий у меня на коленях и просматривающий присланный неким долбоебом исправленный вариант.

Юра вернулся в футболке с яркими пятнами, протянул мне плед и открыл окно, достав сигареты. Никита закончив разговаривать, глядя на футболку развалившегося в кресле Юры, спросил с легкой брезгливостью:

– Как там на Ямайке, Старый? Ты только с самолета, да? Красотка одобряет. Кроссовка нет.

– Какая Ямайка, ты о чем?  – Изобразил недоумение Юра, ногой придвигая стол обратно. – Только с поезда из Геленджика сошел. С друзьями ездил. Ну, не с вами, а с нормальными.

-  Старый, ты опять бросил пить таблетки и у тебя снова появились воображаемые друзья? – спросил Яр, набирая смс:

«Канает».

– Да. – С печалью кивнул Юра, отклоняя входящий вызов. – Мне психиатр запретил с вами общаться, говорит, с соседями по палате вредно вообще, постоянно новые симптомы от вас беру и приобретаю странные увлечения.

– Например, в Геледжик ездить, – фыркнул Никита.

– Так денег нет, Никитос! – Удрученно посмотрел на него Юра. – Это ты вон бабла хапаешь и без разницы с какого днища.

– Ты о чем? – Спросил Яр, приподнимаясь чтобы взять плед и накинуть на меня, подбирающую под себя ноги.

– О том, за что бабулиному угоднику стыдно должно быть. – Вялая ирония в голосе Юры и Яр перевел на него пристальный взгляд. – Сейчас ты охуеешь, Яра.

– Я готов. Жги. – Отозвался он опираясь на локоть и переводя взгляд на Никиту, прикусившего губу и жестом попросившего у него пачку сигарет.

Юра как-то странно, неопределяемо совсем смотрел на невесело усмехнувшегося Никиту, развязывающего шейный платок и, посмотрев на Яра, объявил:

 – Никита теперь еще и депутат у нас.

– Во-о-от где твое дно, Никит. – Потянул Яр, укладываясь обратно, пристально глядя на  Никиту, почти швыряющего аскот на стол.

– Я теперь хотя бы полулегален, – мрачная ухмылка Никиты, – в отличие от некоторых, – наливая алкоголь и протягивая Яру бокал.

– И ты это дно только что пробил, – заключил Яр, отставляя руку с бокалом с дивана и слегка покачивая стекло, с нехорошим прищуром наблюдая за игрой виски, – и чего там? В какой партии? Чтобы я знал против кого на митинги ходить.

– Он у нас от фракции бабушек. – Улыбнулся Юра, качая головой и на мгновение прикусывая губу, а на дне карих глаз отчетливо нарастающее напряжение, когда он посмотрел на сглотнувшего Никиту, поставившего руку на подлокотник и оперевшегося пальцами в висок, прикрывая глаза. – Воду им будет подавать. Видишь, как бытие быстро определяет сознание, Яра? В тридцать с хуем уже платки носит.

– С хуем? Ты уверен, Старый? – Ирония Яра чисто на автомате, он прикрыл глаза на секунду и резко сел на диване, разводя колени и положив локти на них подался вперед, тяжело глядя на мрачного Никиту. – Ты ебнулся? Тима, ты ебнулся, блядь? – в голосе эхо злости и напряжение. – Ты вообще не сечешь, что ли, что такое казна и что там происходит иногда?

– Да в этом-то и весь пиздец, Яра. Секу. – Никита кивнул, мрачно усмехнувшись и откинувшись спиной на кресле. – Меня назначили. Меня просто назначили. – Отвел взгляд и едва заметно поморщился. Голос тих и очень устал, – это у вас спрашивают, а у нас не так. Отказаться не могу, возразить тоже. – Поморщился уже отчетливо и, прикрыв глаза, залпом выпил, несколько секунда на сход и негромко произнес,-  я, как узнал, чуть кирпичный завод не открыл… в ужасе вообще был. Да и есть.

– Кто у вас общак держал? – спросил Яр, нахмурено глядя на бокал в своей руке и доставая сигареты.

– Пока еще держит, сейчас только подготовка к передаче, я же еще без истории. Стригач у нас. – Никита перевел взгляд на бокал и, накренив его, с ощутимым напряжением в голосе продолжил, – наш второй главнюк, Шепелев, посрался с Веретиным. Там сейчас такой пиздец, – вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, покачал головой, напряженно глядя в стол, еще более напряженно продолжил, – начинается внатуре война. Люди уже эшелонами слегают. Наши и Веретеновские системы слетают под ноль, бабро тоннами псу под хвост... Меня и их центумов заморозили, сказали не дергаться, не вякать, ничего не делать, просто смотреть. Как вожаки ебашатся и наступает пиздец обоим кланам. Двадцать восемь рулевых, и наших и Веретеновских, на строгий лет на десять уедут, уже сто процентов. Типа посиди, подумай. Хуй знает, о чем им думать, вообще не при делах были, ну, как бы при делах, но при этих. Около двадцати тех, кто хоть какой-то вес имеет и может повлиять на конфликт, их либо по этапу, либо... Был пацан и нет пацана, выбор охуенен, блядь. Выбираешь и охуеваешь. – Прикрыл глаза и залпом выпил. Протяжно выдохнул и мрачно посмотрел в стену за плечом Яра. -  Остальные наши главнюки опасаются, что Веретено Стригача вскроет, когда выяснит, что у него весь наш капитал... как Арнаут Нефедова, общак Голиковских. С бывшим синяком Голиковским, Раулем, закусился и казну их вскрыл нахуй. Слыхал?

– Так, краем уха. – Усмехнулся Яр, отпив ром и укладываясь обратно ко мне на колени, глядя в потолок. – Я же в это время в Европе бесновался, мне не до этого было.

– Буфер? – негромко спросил Юра, потянувшись за сигаретами.

– Типа. – Уклончиво ответил Яр, и перевел взгляд на Никиту, выдыхая дым и откидываясь на диван, – так Нефедов их казной был?

– Ну что ты. Он был чиновником. – Фыркнул Никита и они втроем негромко рассмеялись. – И чиновника Нефедова арестовали. У него, как и полагается в таких случаях, доблестные органы правопорядка совсем без чьих-либо наводок, нашли и засветили стопицот элитной недвижки, оформленной на ближайшее окружение и вагоны нала по подвалам. Давай посудину, – взял протянутый Истоминым бокал и плеснул туда бухла. – Рауль же с Арнаутом давно в контрах был. Они схлестнулись по распилу территории и Рауль ему, вроде бы, крупно подосрал, подробностей никто не знает, все замято, но слухи идут, что он у Арнаута на очистке недоспиздил около ярда, чтобы территорию не в их пользу пилили и Арнаут слегка огорчился. Потом бабро своим вернул и объявил, что претензий не имеет и счет никому не предъявит. Он же такой миролюбивый. Миролюбивее его только Асаевы.

– На Асаевых зря гонишь, Никит, – пыхнул дымом Юра, отрицательно качнув головой. – Вспомни, кто у них синекурами хуярят. Калина и Шамай. Калина идиот, в каком-то своем мирке все живет, а Шамай сам по себе дикий. У него все либо черное, либо белое. Видать во время второй кампании контузило, потому что иногда он реально... дикий. Пока Амир Асаев жив был, он их в узде держал, хотя, формально типа просто коллега и на треть ставки помощником кошеля их. Ну, до того случая, когда Гару Широковские шантажом в замут втянули и по итогу все стрелки на Гару перевели, еще и чужих собак повесили. Кто знает, может, если бы промолчал Амир, то и не тронули бы его самого. Жалко, хороший мужик был, я работать тогда у них только начинал, повезло его застать... Когда Амира в гроб положили, их главнюки все опасались, что его старший сын вразнос пойдет, а крыть им нечем, там хитро Амир подстраховался – их безнал Асаевы держали, и при любом раскладе сыновья в безопасности остаются, либо все они, весь круг, по миру пойдут. Вот они и тряслись, что Амировские сыновья давить будут, перспективы им предлагали, типа сразу хоть на центумы поставить, хоть на синяки с выбором любого ареала. Даже чужого. Я не представляю как они вообще с теми же Гариными договаривались бы, но… хотя безнал же у них, по-любому бы договорились… а Эмин в админы слился  и по съебам дал отсюда, как только первый попавшийся ареал освободился, типа ему на хер не упало выше идти и младшего тоже на админах держит… Дава временами бешеный, не настолько, конечно, как Шамай, все же при понятиях, но зажечь по-крупному может и сжигать не корабли, а сразу порты и сразу к хуям. Он цепанулся с Асекеевскими, там такой пиздец начался, но у них центумы адекваты, вовремя пресекли и сделали это нормально с учетом того, что только Амира похоронили. Давида дернуть выше пытаются, вроде реально до центума хотят протащить, по крайней мере, я знаю одного из их и там базары шли за это, но Эмин стопорит сразу и на офшоры показывает, мол, давайте если хотите всем скопом в пизду улететь. Так что нормальные они, Никит, у них просто Калина с Шамаем, это как диагноз, там без жести нельзя. Я же с Калиной начинал, через полгода к Державину прибежал и умолял его забрать меня из их круга, ибо нахуй-нахуй мне таких синекур я их просто убью, блядь, через минуту. Они там все ебнутые вообще, но из-за того, что общего бабра Асаевы коснулись, их уже не отпустят оттуда никогда и ни к кому. Я с Державиным базарил по этому поводу, готов был поручиться, что если на синяки их к нам взять, они потащат нормально и без проебов. Держава отказал, сказал что тут похуй, что они только по безналу батрачили у них, коснулся казны – хуй тебя отпустят, вдруг сольешь в новой стае. Нормальные они, Тима, среди этих ебнутых, ведут себя по красоте вообще. Рауль из той же серии их ебнутых синяков, поумнее Калины с Шамаем вместе взятых, конечно, но тоже долбаеб.