Космический госпиталь (сборник) - Арпад Балаж

— Ну, а Разлом?

— С какой стати Рикки полез бы туда? Он был расстроен, но он еще не сошел с ума. Нет, он, конечно, отправился в базовый лагерь. Воображает, наверное, что его там встретят, как героя, если он сумеет добраться туда самостоятельно. Я покажу ему героя, дайте мне только его отыскать!

Еще с час Эллен заканчивала лабораторные работы, начатые членами поисковых групп. Через каждые несколько минут поступали сообщения, но ничего утешительного они не содержали. Сухая земля была тверда, как камень. Если Рикки ушел по одной из троп, он не оставил никаких следов. Но даже углубившись в лес, он свободно прошел бы под деревьями там, где взрослым мужчинам пришлось бы обламывать ветки. Оставалось три возможности: увидеть его с воздуха, поймать сигнал его радиотелефона и наткнуться на него в лесу, а все понимали, что, как бы тщательно ни были организованы поиски, последнее могло произойти лишь случайно.

Эллен не находила себе места. Что же сделал Рикки? Из своей хижины он не взял ничего. Неужели он ушел без всякого снаряжения?

Она пошла на кухню. Барни в очень скверном настроении рылся в своих шкафах. Он хотел отправиться вместе с одной из поисковых групп, но его кандидатуру забраковали.

— Барни, — торопливо спросила Эллен, — Рикки не брал с собой еды?

— Это я и проверяю, мисс. По-моему, пропала пачка сухарей. Но ведь ее мог взять не только он. И еще не хватает большой канистры, но ее, наверное, забрали те, кто ушел на розыски.

— Нет! — резко сказала Эллен. — Зачем она им? В лесу повсюду ручьи, не говоря уж о водоносных листьях. Они взяли только карманные фляжки.

— Не хватает большой канистры, — упрямо повторил Барни. — А вовсе не фляжки. То есть я хочу сказать, что фляжек Рикки не брал, я знаю, у кого они. А вот канистра пропала. Но Рикки не стал бы ее брать, — угрюмо добавил он. — Если она полна, ему ее даже не поднять, а про ручьи он знает не хуже всех прочих. Нет, уж поверьте: кто-то ее присвоил для своей коллекции или еще для чего-то. Так уж тут заведено, и теперь мы видим, что из этого получается. Ничего нельзя толком проверить…

Но Эллен Скотт уже вышла из кухни.

Она еле дождалась возвращения группы, обследовавшей западное направление.

— Да, мы осмотрели Разлом, — сухо ответил ее руководитель. — Черт побери, Эллен, это же настоящая духовка! Марево там такое, что в двадцати шагах ничего не видно. Все пляшет. Даже с воздуха, пожалуй, что-то можно увидеть, только когда удлинятся тени. И притом — когда они не очень удлинятся. Джордан сейчас там ничего не разобрал бы. Да и зачем было Рикки лезть в эту печку?

Эллен отошла. Зачем? Но зачем было бы Рикки брать большую канистру, если бы он не собирался идти туда, где нет воды? Если только это он взял канистру. С другой стороны, на складах полно всяких емкостей, и кому бы вдруг понадобилось присваивать канистру?

А Рикки интересовался Большим Разломом. Он еще вчера расспрашивал о нем, хотя в последнее время перестал проявлять любопытство к чему бы то ни было.

Но сейчас там плохая видимость. Вот когда тени удлинятся…

Джордан связался с лагерем по радио — он уже полтора часа летает над рекой и прилегающим к ней лесом. С момента исчезновения Рикки прошло четыре часа.

До сумерек оставалось три часа.

Два часа спустя положение оставалось прежним. Для тех, кто искал в лесу, наступление ночи почти ничего не меняло: они все равно шли с фонарями.

Джордан сообщил, что намерен патрулировать и дальше так как всю ночь на небе будет светить хотя бы одна из лун. До сумерек оставался час.

Эллен Скотт выслушала сообщения Джордана и поисковых групп и решительно пошла туда, где стоял неисправленный автолет. На него угрюмо взирал еще один член экспедиции.

— Уходите-ка отсюда, Фил! — строго приказала она.

— Эллен, но ведь семьдесят пять шансов из ста за то, что машина в полном порядке! Вудмен сказал, что он что-то там зачистил… — Тем не менее он покорно зашагал прочь, бормоча: — И зачем это Джордану понадобилось брать в экспедицию ребенка?!

Десять минут спустя он выскочил из своей хижины, где уныло набирал ингредиенты для импровизированного напитка, — как раз вовремя, чтобы увидеть автолет, который мягко взмыл в воздух и исчез за деревьями в западном направлении.

Хотя тени и начали удлиняться, Большой Разлом напоминал раскаленный котел. Вода в канистре почти кипела. Рикки и Длинный Меч пристроились на чуть более прохладных камнях у северной стороны высокой скалы и глядели на лес слева — не на знакомый лес, а на неизвестные деревья на дальней стороне Разлома.

Выпуклые глаза Длинного Меча не были приспособлены для выражения эмоций, но Рикки ощущал любопытство и нетерпение своего спутника. Мысленно Длинный Меч исследовал новые ручьи, новые древесные вершины, новые поляны, дышащие солнечным теплом. Но Рикки был способен думать только о том, что им предстоит плестись туда еще целых две мили.

А он-то считал, что пройдет эти восемь миль за самое короткое время! Но он не учел, что ему придется пробираться между валунами, от которых несет обжигающим жаром, что он будет по щиколотку вязнуть в мелких каменных осколках. Как он ни старался, больше двух миль за час ему пройти не удавалось. Но все равно нужно вставать и идти дальше. Он устало поднялся на ноги, помог Длинному Мечу взобраться к себе на плечо, а на другое повесил канистру, ставшую намного легче, но тем не менее еще очень тяжелую.

Не успел он сделать и двадцати шагов, как сзади на них надвинулась тень автолета и повисла над их головами.

Рикки побежал. Он знал, что бежать бессмысленно, что Длинному Мечу очень не по вкусу такая тряска, и все-таки бежал, слушая, как плещется вода в канистре за спиной. Тень автолета скользнула вперед ярдов на сто, и машина начала снижаться над относительно ровной площадкой. Рикки свернул в сторону. Он услышал крик, эхом раскатившийся между скалами, но отзвук облегчения, смешанного с досадой, раздавался в его сознании гораздо громче.

— Рикки! Остановись и поговорим. Я тебе помогу, что бы это ни было. Ведь убежать ты не можешь. Если я вызову по радио твоего отца, через двадцать минут тут появится второй автолет и десяток людей… Остановись! Да выслушай же меня…

Эхо еще звучало между скалами, но мысль оборвалась.

Эллен Скотт, вырвавшись из алой мути, обнаружила, что лежит возле огня. Очень жаркого огня в каменном очаге. Какая бессмыслица! В лицо ей плескала теплая вода, и где-то рядом слышался голос… нет, два голоса.

— Она ударилась головой. Вот и все. И потеряла сознание. Она скоро придет в себя. Тогда ты ее услышишь. Нет, это не сон… не совсем сон. Что случилось? Почему ты не…