Правильно (нет) (СИ) - "Happy demon"

Мужчина негромко выругался, покачав головой, словно не понимая, как вообще до такого дошло, а я на мгновение прикрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. В голове царил полный сумбур, виски раскалывало от боли, а к горлу то и дело подкатывала тошнота, которую мне едва удавалось подавить — организм, каждая клеточка которого с самого рождения была пропитана магией, без этой самой силы медленно угасал, не находя привычной подпитки. Сознание путалось, и лишь с большим трудом мне удавалось сейчас держать себя в реальности. От неожиданных откровений, свалившихся на голову, легче не становилось, я никак не могла понять, что же Тайлер делает, а в черепушке раз за разом звучали слова полицейского, словно поставленные на повтор, и вычленить из них самое важное почему-то никак не удавалось.

Какая-то мысль не давала покоя, выгрызала изнутри, но никак не давалась в руки.

Вскинув взгляд, я вновь вгляделась в некогда знакомое лицо, по-прежнему находящееся напротив моего, и попыталась найти хоть одну привычную черту в совершенно чужой, пугающей маске. Полицейский зло, как-то хищно скалился, обнажая крепкие белые зубы, щурил неуловимо потемневшие глаза и неуловимо весь подобрался, пугая внушительной широкоплечей фигурой. Русые волосы, всегда пребывающие в художественном беспорядке, сейчас совсем растрепались и неопрятными прядями падали на чуть смуглое лицо, а распахнутый воротник светлой рубашки просто удушающе пах сигаретами, порохом, алкоголем и чем-то неуловимо тяжелым, но почему-то знакомым.

«Такой… тяжелый запах, знаете, как будто в переполненном баре», — совершенно неожиданно всплыла в голове тихая фраза, а после сознание опалила догадка.

Чудом выжившая жертва несколько раз повторила описание нападавшего, и я еще никак не могла понять, почему же оно совсем не совпадает с описанием Говарда Майнфера, а после события так закрутились, и я просто не успела как следует обдумать все происходящее. Да и сам ювелир, как оказалось, артефактором не был, боевыми заклинаниями бросался, как заправский колдун или ведьмак, и это тоже не вписывалось в рамки рабочей версии. Колдуны использовали материальные плетения, работали с потоками иного рода, а у старика материя заклинаний тонкая была, я различила это, когда нас с Ником задело эхом взрыва. Значит, все-таки, ведьмак.

А ведь одна из жертв была охотницей, ее квартира под завязку напичкана травами и амулетами, действующими на нашу братию почти моментально, поэтому…

И ни на одном месте преступления не было ни единого следа, будто преступник знал, что именно будут искать криминалисты, и успел зачистить место до того, как…

Кому, как не полицейскому знать все тонкости дела, кто, как не полицейский имеет доступ к материалам дела и может при желании притормозить расследование, а то и вовсе свернуть его в неправильном направлении.

В голове словно что-то щелкнуло, мысли перестали в хаосе метаться по черепушке, а пазл, наконец, сложился. Один убийца уступил место другому.

— Почему, Тайлер? — выдохнула я мгновенно пересохшими губами, уставившись на полицейского по все глаза и все еще не веря в то, что это действительно происходит на самом деле. Шок парализовал тело, и даже плохое самочувствие отошло на задний план под волной изумления, которое плавно перерастало в недоверие. Нет, ведь быть такого не может, как такое вообще возможно? Наверное, я в чем-то ошиблась!

— Потому что жить так, как живем мы, невозможно, — зло огрызнулся мужчина, рванувшись всем телом, и я невольно вздрогнула, когда полицейский поднялся на ноги и отступил от меня на несколько шагов, мечась по всему подвальному помещению, от чего на мгновение у меня зарябило в глазах. Тошнота вновь подкатила к горлу, заставив гулко сглотнуть. — Иные и люди вместе, давайте учиться жить дружно! И забудем о том, как эти самые иные вырезали нас, как скот на убой, — последнюю фразу Тайлер почти выплюнул, обернувшись ко мне, и я невольно подобралась, заметив вспыхнувшую в его глазах ярость. — Вы развязали эту войну, вы угробили наш привычный мир и убили миллионы людей, а теперь вдруг решили, что мы обязаны жить мирно? Не много ли здесь противоречий, детка?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

От тона, которым это было произнесено, меня буквально передернуло, однако я тут же поджала губы, не собираясь показывать свою слабость. Произносимые мужчиной слова были знакомы до боли, я бесконечное количество раз слышала, как это повторяют мне не только в спину, но и прямо в лицо, и сейчас грудь затопила привычная обида. Вся эта война, весь этот ужас были большой, невероятной ошибкой, но мы ведь пытаемся все исправить, мы пытаемся сделать хоть что-то!

— И что дальше? — едва сумела выдавить я, порадовавшись, что голос не дрогнул. — Собираешься вновь начать чертову войну?! Кто бы говорил о противоречиях!

— Я просто хочу жить мирно! — рявкнул Тайлер, молнией подлетев ко мне и нависнув всей своей широкоплечей фигурой. На мгновение показалось, будто он меня ударит, но мужчина лишь злобно сцепил зубы, опалив меня взглядом, полным ненависти. — Хочу жить так, как раньше, в мире, где нет ни одной грязной твари вроде вас!

— Устроив и людям, и иным геноцид?! — не хуже полицейского заорала я, покорно проглотив оскорбление и уставившись на Грина, как на сумасшедшего. — Ты хоть соображаешь, что случится, если ты закончишь ритуал и освободишь Безжалостного?! Столь ненавидимый тобою мир просто захлебнется кровью, и тогда будет уже глубоко наплевать на то, иной ты или человек. Этот псих не пожалеет никого, он все живое под корень вырежет, и никаким ритуалом ты его не удержишь!

Крик оборвался на пронзительной ноте, горло перехватило спазмом, и я умолкла, с силой поджав губы и пытаясь унять сильную дрожь. Несколько мгновений в помещении царила звенящая тишина, прерываемая только моим хриплым дыханием, я всматривалась в лицо Грина, пытаясь увидеть подтверждение своим опасениям, однако вместо этого мужчина сначала долго, невыносимо долго молчал, немного приподняв брови, а после, запрокинув голову назад, вдруг громко захохотал.

Широко распахнув от изумления глаза, я удивленно смотрела на окончательно спятившего Тайлера, который, вытирая выступившие на глаза слезы, выпрямился и отошел на шаг. Посмотрел на меня недоверчиво, словно я только что рассказала ему отменную шутку, а после лишь покачал головой, не прекращая смеяться. Смех, как и всегда, был громким, искренним, почти заразительным, и раньше я бы наверняка улыбнулась в ответ, но сейчас могла лишь молчать, дрожа от скользящего в голосе и смехе холода.

— Отличная версия, правда? — поинтересовался полицейский, прекратив, наконец, хохотать и глянув на меня куда благодушнее, чем раньше, однако обольщаться я не спешила. — А главное, весьма действенная. Весь отдел сразу вцепился в этот ритуал, как я предположил изначально. Должен признаться, этот идиот Майнфер хоть на что-то сгодился, а я уж было подумал, что он совсем бесполезен, — Тайлер вновь покачал головой, а затем, протянув руку, почти ласково потрепал меня по щеке. Я раздраженно дернулась, стремясь отстраниться, по телу прокатилась волна отвращения, а спутанные волосы упали на лицо. — Лиззи, детка, неужели, ты еще не поняла? — мужчина склонился ниже, почти касаясь губами моих губ, и его шепот показался лишь бредом воспаленного сознания. — Никакого ритуала не было и нет, это просто подстава. Прикрытие, чтобы никто не смог выйти на след настоящего убийцы.

— Но какой во всем этом смысл? — выдохнула я, чувствуя, как неприятно скребет где-то в горле. Ущемленная гордость давила на сознание стальным обручем, от злости и мерзкого чувства самоуничтожения жгло глаза, а подступившие слезы буквально душили. А ведь Тайлер прав, мы действительно отчаянно цеплялись за появившуюся у нас версию, мы забыли основные правила и, стремясь раскрыть это дело, подгоняли улики под версию тогда, как должно было быть наоборот.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

От собственной глупости становилось почти стыдно, и я пыталась об этом просто не думать.

— Разве ты не видишь, что происходит вокруг из-за этих убийств? — мужчина говорил мягко и размеренно, как с маленьким ребенком, и от этого становилось еще паршивей. — Хрупкое перемирие висит почти на волоске, Комитет безопасности рвет и мечет, а некоторые его члены уже успели выразить недоверие не только нашему любимому капитану, но и всему Совету Старейшин в полном составе. Вампиры с оборотнями уже последовали примеру драконов и закрыли свои границы, люди боятся выходить на улицу, а горсовет попросту не справляется со своими обязанностями. Город находится на грани военного положения, резонансное дело с таким количеством жертв привлекло внимание общественности, и уже сейчас по городу сеется паника. Полиция не может найти убийцу, люди уверены, что стражи порядка не в состоянии их защитить, они думают, что за убийствами стоят иные, а те, в свою очередь, косятся на людей, подозревая в преступлениях их. Для того, чтобы разгорелось пламя хаоса не хватает лишь маленького катализатора, и великая честь стать им выпала именно тебе, — последнюю фразу Тайлер почти проворковал, глядя мне прямо в глаза, и я даже дышать перестала, ошарашено глядя на мужчину. Подавшись вперед и прижавшись своей щекой к моей влажной от слез скуле, полицейский прошептал мне на ухо, — как думаешь, что предпримет Верховная ведьма, если узнает, что ее единственная и горячо любимая дочь убита?