Словно птица - Люси Кристофер

И я очень хочу, чтобы так и было.

Глава 66

Я встречаюсь со всеми в кафе на первом этаже. Джек истязает картонный кофейный стаканчик: отрывает от него куски. Дедушка тоже там, но ничего не пьет. Он весь напряжен, и по его виду я понимаю: ему не терпится уехать отсюда.

— Ты навестил папу? — спрашиваю я.

Он кивает, продолжая разглядывать остальных посетителей.

— Он выглядит лучше, чем я ожидал. В этот раз врачи более профессиональные.

Он быстро встает, со скрипом отодвигая стул. Приподняв брови, смотрит на маму.

— Ну, до встречи, Кэт.

— Пока, Мартин.

Она улыбается, и я понимаю, как она рада, что он все-таки пришел сегодня. Потом мама смотрит на меня, слегка удивленно.

— Ты молодец, — говорит она. — А он и правда готов на все ради тебя!

Она придвигает ко мне стаканчик с горячим шоколадом и рассказывает, что будет дальше:

— Еще несколько дней за папой будут внимательно наблюдать, просто чтобы убедиться, что он идет на поправку. Будут помогать ему привыкнуть к новому клапану.

— А когда его выпишут? — спрашивает Джек.

Мама наклоняется к нему и собирает со стола кусочки стаканчика, которые он накидал.

— Он пробудет в больнице еще некоторое время, — отвечает она. — Сначала врачи должны убедиться, что организм восстанавливается.

Мы идем к машине. Она припаркована в другом месте, не там, где мы оставили ее накануне. Наверное, они все-таки заезжали домой или к дедушке, пока я спала. Но моя модель по-прежнему там.

Я растягиваюсь на заднем сиденье и использую крылья как подушку. Устраиваю голову так, чтобы видеть небо. После вчерашней ночи у меня до сих пор болит все тело, мышцы гудят от долгого бега. Потом я закрываю глаза, зарываюсь лицом в крылья и вдыхаю запах озера.

Глава 67

Я навещаю папу каждый день. Вскоре у него из носа убирают трубки. Потом он возвращается в свое отделение и снова может есть обычную больничную еду. Мы каждый день приносим ему что-нибудь вкусненькое. Мама разрешает мне самой выбирать для него угощение в магазине при больнице. Он мигом сметает все, что мы приносим, хотя медсестры говорят, что он не должен быть таким голодным.

— Ты прямо как пылесос, — говорю я ему. — В тебе исчезает все, до чего ты можешь дотянуться.

Я вижу, что папе становится лучше. Сначала он дышит тяжело и хрипло, но через пару дней все приходит в норму. И вот он уже настолько окреп, что может вставать с кровати. Ходит он медленно и неуверенно, и сначала ему приходится подержаться за угол прикроватной тумбочки и подождать минутку, чтобы восстановить дыхание, но он не сдается. Делает круг по всему отделению. На следующий день он проходит этот маршрут уже без остановок.

Я помогаю ему улечься обратно в кровать. Взбиваю ему подушки. Он сильно похудел за последнее время. Я размышляю, сколько должно пройти времени, пока он вернется к своему обычному размеру. Думаю и о своем лебеде, перелетевшем на новое озеро. Лебедь тоже, наверное, сейчас меняется в размерах, становится больше и упитаннее, готовится к перелету обратно домой. Молодые серые перья превращаются в белые, взрослые. Только Гарри пока не идет на поправку, и новые перья у него не вырастают.

Я захожу к нему каждый раз, когда навещаю папу, сижу рядом с ним у него на кровати. Мы вместе смотрим на озеро. Заросли камышей и осоки пожелтели, а на дороге — огромные лужи. Гарри как-то притих после того, как птица улетела. Он говорит, что скучает по ней, но я знаю, что он волнуется из-за трансплантации. Он сжимает руки, крутит большими пальцами. Как бы мне хотелось стереть постоянную морщинку с его лба.

Глава 68

Тем же вечером я достаю свою летательную модель и раскладываю крылья на кухонном столе. На следующий день у нас урок рисования, и миссис Дайвер хочет, чтобы мы показали готовые проекты. Я думаю об этом с ужасом. Я ничего не сделала за последние дни, и весь класс будет только снова надо мной смеяться. Это будет ужасно. Но мама предложила помочь мне почистить перья. И я согласилась.

Она достает чистящее средство из-под раковины и пятновыводитель из шкафа в прачечной. Я насыпаю порошки в две миски и развожу водой. Мы окунаем губки в растворы, а потом принимаемся аккуратно мыть крылья. Грязь счищается легко, вода вскоре становится коричневой. В конце концов мы избавляемся от всех пятен, и крылья из серо-бурых снова становятся белоснежными. Потом мама берет нитку с иголкой и зашивает те места, откуда выпали перья. Я надеваю на себя сбрую. Мама вскрикивает, когда я расправляю крылья за спиной.

— Потрясающе! — восклицает она.

Я шевелю пальцами и поворачиваю руки, чтобы привести в движение отдельные перья. Но некоторые повреждены и не шевелятся.

— Повернись, — просит мама.

Я пытаюсь повернуться. Но одно крыло цепляется за шкаф для посуды, другим я смахиваю лампу со стола. Мама поднимает ее, а потом помогает мне сложить крылья.

— Не волнуйся по поводу завтра, — успокаивает она меня. — Просто покажи, что у тебя есть, как работают отдельные проволочки, и объясни, как ты все это сделала. Они должны это оценить; а если не оценят, значит, они просто дураки.

Я удивленно моргаю.

— Дураки?

— Да.

Мама помогает мне расстегнуть застежки на груди.

— Мне кажется, то, что ты сделала, — просто гениально! Папа тоже так думает. И, судя по всему, — она шутливо тычет меня пальцем в бок, — Гарри такого же мнения.

Я краснею, и она это видит.

— Ну и раз нам всем так нравится твоя работа, — заключает мама, — о чем еще тут можно волноваться?

Глава 69

Миссис Дайвер стучит ручкой по столу, чтобы привлечь всеобщее внимание. Сейчас очередь моей презентации. Она внимательно смотрит, как я встаю из-за парты.

— Все хорошо? — спрашивает она одними губами.

Я киваю. Выношу свою модель крыльев к доске. Уже слышу, как народ перешептывается, а кто-то — кажется, Джордан — подавляет смешок. Миссис Дайвер шикает на них и просит меня начать. Я нервно сглатываю и стараюсь не смотреть на компанию парней в последнем ряду: они снова машут руками, изображая из себя птиц. Я перевожу