Сержанту никто не звонит - Шимун Врочек

— Да я не хотел, — примиряюще сказал Виталька. — Ещё мне надо, чтобы ты его трогала! Ха! Мне умирать неохота.

Виталька откровенно врал. Если он до сих пор не нарушил запреты, про которые говорил бронзовый мальчик, то не по своей вине. Волшебные звери отказались есть колокольчики с охранного дерева. В мужика с цепями Виталька попросту не доплюнул — далеко. Юлька подозревала, что кащею маловато было бы Виталькиной слюны, но — кто знает? В запретах про количество не сказано.

Вообще, в этом был весь Виталька. Когда Редкозуб запустил первый лифт, предприимчивый сын шофера тут же в нем застрял. Причем намертво. Сначала катался, пока не надоело — потом стал прыгать.

В кабинет короля вел колодец, прорубленный в камне. Если бы Виталька застрял где-нибудь в другом месте — на уровне кухонь, солдатских казарм, обеденной залы... где-нибудь еще, кроме проклятого колодца! Редкозуб, даром что придворный чародей, ругался последними словами. Подобраться к лифту можно было только с помощью магии. Редкозуб собрал для этого дела все свои воплощения — и двенадцать чародеев разного возраста и комплекции, матерясь, занимались этим почти полтора часа. Филин-Редкозуб сидел на окне и давал советы уханьем.

Виталька чудом не задохнулся. Вылез из лифта как пьяный.

А потом Виталькин отец его выпорол.

— Интересно, кто их вообще кормит? Худые все — страсть, — Виталька сплюнул. — Должен же в зверинце быть этот? Как его?

— Смотритель, — Юлька посмотрела на дорожку.

На песке виднелись следы больших ног. След пупырчатый, как от кроссовок. Кто в замке носит кроссовки? — подумала Юлька. — Да почти все. Даже папа, когда отдыхает.

— А вдруг он нас поймает? — сказала Юлька.

— Статуя же сказала: входи и смотри!

— Ну и что?

Виталька долго молчал.

— Какой огромный, — сказал он наконец. — Как для дракона.

Земля в вольере была вытоптана, будто стадом слонов. Лежали обглоданные кости. Стояла жестяная миска в грязных потеках. Даже отсюда было видно, что миска пуста.

Сперва Юлька подумала, что в вольере никого нет. Потом — что это крыса. Но это была не крыса. Скорее это напоминало клочок бурого меха...

Сын шофера остановился.

— Последний, — сказал Виталька. Взвесил колокольчик в ладони. Это был крупный плод почти идеальной формы. Чуть перезрелый. Серебро с красноватым медным оттенком.

— Не надо!

Но было поздно. Виталька отработанным движением швырнул снаряд. Юлька смотрела, не отрываясь. Серебряная искра перелетала ограду, канавку с водой, описала дугу...

Колокольчик ударил зверька по голове — дзинь! — и отлетел в сторону. Звякнул и затих. Зверек жалобно пискнул.

— Блин, — сказал Виталька. — Я же не хотел.

— Пошли отсюда, — Юлька взяла его за руку. Против обыкновения, Виталька протестовать не стал. Шел молчаливый и притихший. Перед самыми воротами также молча вытянул пальцы из Юлькиной ладони.

— Подожди здесь, — сказал Виталька. Исчез за воротами, снова появился. — Пошли.

Бронзовый мальчик все также держал свой фонарь. Ничего не изменилось. Виталька подошел и встал рядом, засунув руки в карманы.

Юлька опять вспомнила.

Клочок бурого меха. Зверек, напоминающий мишку с оторванной лапой.

«Бедняжка», — подумала Юлька.

Охранное Дерево вдруг затряслось. Колокольчики прыгали и звенели, как бешеные. Фонарь в руке бронзового мальчика загорелся красным. «Тре», — сказал мальчик глубоким металлическим голосом и повернул голову. Губы у него еще плохо слушались. «Во! Га!»

— Ты чего наделала?! — закричал Виталька.

— Я?! Это ты чего?

— Бежим! — крикнул Виталька. Схватил принцессу за руку и потянул за собой.

Юлька на миг обернулась и — увидела. Небо багровое, как сырое мясо; шипы и черные жирные птицы, сидящие на развалинах густо-густо, словно гости на поминках.

Она моргнула — и птицы исчезли. Небо стало голубым, как раньше.

Вдалеке противным голосом кричал единорог, похожий на осла.

Давным-давно, в замке, называемом Роза-на-Скале, жила маленькая принцесса, и был у неё огромный серый кот.

Это была особая порода боевых котов.

Прапрапрадедушка нынешнего короля привез однажды из дальнего путешествия жену — дочь какого-то варварского султана. В приданое король получил пятерых котят — каждый размером с хорошую овчарку. Когда котята выросли, они оказались большими, как тигры. К тому же они были очень умные и умели говорить.

А еще эти коты славились верностью. В то тяжелое время это было совершенно не лишним.

Мы могли бы ещё многое рассказать о котах. Но не будем.

Маленькой принцессе нравилось гладить его и чесать за ушами. Потому что он был весь как плюшевый. Когда принцесса была совсем маленькой, она дергала кота за хвост, за лапы и даже за усы. Но Серый Рыцарь не обижался.

Ах, да! Его звали Фунтик.

— Андрей, мы с тобой старые друзья. Неужели ты не понимаешь? — сказал папа. — Ситуация выходит из-под контроля... если уже не вышла. Но когда мне нужна твоя помощь — ты где-то пропадаешь.

— Я послал тебе Второго и Четвертого, — ответил Редкозуб спокойно. Чародей был в потертых джинсах и в черном пончо с оранжевым узором. На ногах у него — белые потертые кроссовки. Шнурок на левой ноге почти развязался.

— Сколько это от тебя? — спросил папа. — Одна шестнадцатая? А мне нужен весь ты.

— Саша, я не могу. Ты сам знаешь.

Папа чертыхнулся себе под нос. В отличие от чародея, он был в деловом костюме — красный камзол и синие бриджи, белые чулки и туфли с пряжками. На шее — тяжелая золотая цепь. На работе он всегда так одевался.

— Давай я скажу открытым текстом, — заговорил папа. — Если дождя не будет ещё неделю — бароны взбунтуются. Ты этого хочешь?

— Саша...

— Что Саша?! — Юлька впервые видела отца в таком гневе. — Ты — чародей. Отвечай прямо — почему нет дождя?

— Не знаю.

— А кто знает?!

Редкозуб молчал.

— Я не знаю, — сказал он наконец. — Зато мне кажется, что дождь — не самая главная наша проблема.

— Это уж мне решать, — сказал отец жестко, — что здесь главное, а что нет. Говори.

Редкозуб молчал, потом вдруг поморщился, словно почувствовал какой-то неприятный запах.

— Чем у тебя здесь..? Ладно, — сказал он. Посмотрел в глаза Юлькиному папе. — В замке пропадают люди.

— Я знаю, — сказал папа. Это было страшно. Юльке казалось — лицо отца стянуло железными обручами — настолько оно стало жестким. — Уже пятеро. Мишка землю роет. Найдет.

— А если нет? Если это... не человек?

— Тогда ты найдешь! — сказал отец, как отрезал. Потом смягчился. — Но сначала разберись с дождем. Андрей, я тебя прошу, мы на грани, пойми. Я на тебя не давлю... но, сам понимаешь. Бароны, — папа сморщился, словно у него болел зуб. Он выпрямился и посмотрел на чародея. — Я приказал объявить в казармах красную тревогу.