Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка - Светлана Молева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В то время как в Европе большая часть верхов оставалась неграмотной, на Руси грамотность повсеместно была распространена даже среди простолюдинов, о чем свидетельствуют многочисленные берестяные сообщения, открытые в Великом Новгороде, Пскове, Смоленске, Витебске, Старой Руссе, Полоцке, Твери, Торжке, Москве /49/. «В одном из литературных произведений XVI в. упоминалось, что “преж сего в Российском царстве и на Москве и в Великом Нове граде и по иным городом многие училища бывали и писати и пети и чести гораздных много было, но певцы и чтецы и доброписцы славны были по всей земле и доднесь”. Речь шла о домонгольской Руси» /50/. О высокой грамотности
47
В 1470 г. в Новгороде появился проповедник Схария (Захария), который вызывал своими проповедями малодушное недоверие к церковной иерархии, смущая «соблазном самовластия». Скоро его ересь переняли многие именитые граждане, в том числе и священники, отказавшиеся от спасительных Таинств и догматов православия. Ересь распространялась стремительно. Сам великий князь Иван III пригласил в Москву еретиков, поставив двух виднейших из них протопопами в Успенском и Архангельском соборах – главнейших московских храмах. Митрополитом на Москве был избран связанный с еретиками Зосима. Центром сопротивления ереси стал Волоколамский монастырь, откуда развернул борьбу с нею преподобный Иосиф Волоцкий.
48
было делом не новым: в Европе уже с XV в. богословы начали классифицировать нечистую силу /54/, а кабалистика, возросшая на иудаизме, и того раньше принялась за создание демонского «пантеона».
49
Старообрядцы – ближайшие сторонники протопопа Аввакума – называли себя «боголюбцами» /55/, и неслучайное это имя как бы взывает обратить внимание на причины раскола Руси на Киевскую и Владимиро-Суздальскую при князе Андрее Боголюб-ском. Многоречивы и такие «совпадения»: реформы Никона начались год в год через 500 лет после ухода Боголюбского на север (1654 и 1154 гг.); именно суздальский боголюбец, священник Никита Добрынин, был «главосечен и в блато ввержен и псам брошен на съедение» /56/ – так же, как и князь Андрей «убьен бысть в суботу на нощь» /57 / и кинут в огород на поедание псам…
50
Хотя в то время предания еще сохраняли представления о сущностной связи солнца с поворотными событиями духовной жизни на земле. Указывая на солнечные затмения 1654 г. (начало реформ Никона) и 1666 г. (когда собором была закреплена победа над старообрядцами) как на знамение, протопоп Аввакум «приводит свидетельство Ареопагита о солнечном затмении как о видимом предвестии конца мира <…> По преданию, когда Дионисий был еще языческим мудрецом, он вместе со своим учеником наблюдал затмение солнца в городе Гелиополе, случившееся во время распятия Христа. При этом Дионисий сказал: “Или конец века наступил, или Бог-Слово страдает плотию”» /60/.
51
«Некоторые секретные ордены учили, что солнце населено расой созданий, чьи тела состоят из излучающего духовного эфира, не очень отличного от состава пылающего шара солнца <…> Величайший и наиболее светоносный из этих сфер – Архангел Михаил» /61/.
Значительная часть христианской церковной лексики связана с древнейшими именами солнца: РА, СОЛО, ХОРО, КОЛО (о чем будет сказано ниже).
52
О слиянии у росов культов земли и Богородицы сообщают многие исследования.
53
Очевидно, что иудаизм, ныне безусловно признаваемый предшественником христианства, не только не стал называться христианством, но и, предав Спасителя на распятие, в самых непримиримых формах отмежевался от Его веры.
54
Изначальное, со временем искаженное у многих народов знание о Правом Боге определило четкое разграничение в Древнем мире понятий «право» и «лево» (ср. иудейское «левиты»), которое ясно прослеживается в христианстве, в том числе и в Новом Завете: «Отныне Сын Человеческий воссядет одесную силы Божией» /Лк 22:69/; «Все народы, все, сколько их было, есть и будут – все предстанут на Страшный Суд, и Господь разделит людей на две части: одних поставит по правую сторону, других – по левую. Святость поставит по правую, греховность – по левую. Свершится Суд…» /69/.
55
На память сразу приходят древние русские обрядовые танцы – хороводы. «“После Рождества неделю всю ходят в круга”. <…> Пожилые женщины объясняли так: “На имальцах, о святках, больше всего рядами ходят, есть и кружки. А уж на Троицю, весной, не ходят рядами, а только кружки водят”» /70/.
56
Солнечной лексикой освящен и весь быт старинной русской жизни. Например, солныш – «угол, отделение в крестьянской избе для женщин и печи» /Фасмер, т. III, с. 711/.
57
Среди древних русских городов есть еще два с тем же именем: во Владимирской (Переяславль-3алесский) и в Рязанской областях.
58
Иерихон (ИЕРО ХО НА – священный дух наш, или ИЕРО КОН – священный предел, священная граница) был сметен с лица земли: «И предали заклятию все, что в городе, и мужей и жен, и молодых и старых, и волов, и овец, и ослов, все истребили мечом <…> А город и все, что в нем, сожгли огнем…» /Нав 6:20, 23/.
59
От второго звучания древнего корня можно вывести и другое имя – Яро-славль (ИАРО– или ИЕРО-славль, а также АРО-славль – арийская слава).
60
Отметим, что в названии городища, вблизи которого возник Переяславль, содержится указание на еще более древнее имя: Трах-темир-овское, ведущее в Шумер.
61
Отсечением от древних значений пракорней обусловлена непонятность преобладающей части древних русских географических названий, относимых, как правило, к другим языкам.
Выше уже рассматривалось одно из значений имени Москва: МОСО КИ ВО – мессианская кровь вы. Трудно удержаться, чтобы, в качестве аргумента, не расшифровать еще одно ныне непонятное, но продолжающее сохраняться название загородной резиденции князя Владимира Мономаха под Новгородом Великим – Ракомо. Невозможно представить, чтобы за княжеской резиденцией закрепилось на века непонятное для русского уха имя. Естественно предположить, что его значение понятно было русским еще многие столетия. В «Библейской энциклопедии» слово рака приводится как сирийское, означающее «пустой, негодный человек» /БЭ, с. 594/. В качестве бранного оно, судя по библейским текстам, было широко употребляемо между иудеями во времена Исуса Христа и считалось очень оскорбительным: за его употребление виновный подлежал суду синедриона, т. е. верховному иудейскому судилищу (кстати, и в самом евр. ra’ – плохой, злой /80/). В древнерусском рака значит ларец, ковш; гроб, гробница; надгробный памятник /Срезневский, т. III, стб. 63–64/. При взгляде на пракорни получаем: РА ХО МО – Солнца духа мы, а также РАКА МО – священные мы и другие сакральные значения. В слове церковь содержится слово рака: ЦЕ РАКО ВО – вот солнечный дух ваш, вот священная гробница ваша (святые мощи действительно погребали в церквах).
62
Обратим особое внимание: обозначаемый как А (очередное «совпадение» с письмом Перуджианского камня), этот Бог – Единый и Правый – оказывается Троицей, если следовать апокрифу о детстве Исуса. Канонические Евангелия, не конкретизируя столь отчетливо, тем не менее отмечают, что «все слушавшие Его дивились разуму и ответам Его» /Лк 2:47/. И было чему дивиться, как явствует из апокрифа: ребенок Исус напомнил о Троице, испокон означаемой знаком А.
63
Апа – древнерусское надежда, ожидание /Срезневский, т. I, стб. 25/, ср. современное упование. Имена, содержащие этот корень, присущи древним мифологиям. Апас – «персонифицированные космические воды в ведийской мифологии» /МНМ, т. 1, с. 91/. Апис – «в египетской мифологии бог плодородия в облике быка», в Мемфисе почитался как душа бога Птаха, а также солнца (Ра); египетский же Апоп – «огромный змей, олицетворяющий мрак и зло, извечный враг бога солнца Ра» /Там же, с. 92, 96/. Видимо, оба египетские имени (А-пис – не-пост, А-поп – не-поп) утвердились во времена усиления язычества, когда древнейшее имя Бога А стало у некоторых народов означать отрицание.
64
Традиция посвящать Богу или освящать семена, первые хлебные колосья, овощи, фрукты сохранялась в русской церкви даже в XW в. /87/. Общеизвестен русский обычай заготовлять на зиму большое количество капусты (с яблоками, клюквой, морковью и т. п.): «Капуста не пуста, сама летит в уста», «Хлеб да капуста лихого не попустят» /Даль, т. II, с. 88/.
