Полночная злодейка - "Elza Mars"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одни пираты попадали, получив ранения, другие посреди дыма и огня старались ответно пальнуть. Габриэль била дрожь в объятиях Рей.
Пиратка кинула на девушку взор, испытав гордыню — несмотря на озноб, в глазах Габриэль сияла отвага. Защитники ≪Раптора≫ упорно противостояли неожиданной атаки. Но они проигрывали. Рей понимала неизбежность этого: её орудия вывели из строя. Беспрерывно трещало раскалывающееся дерево корабля, создавая ощущение полноценной трагедии.
Понемногу весь корабль охватило пламя, повалил тёмный дым. ≪Раптор≫ вдруг скособочился, и Рей осознала, что бой завершён. Она громко проорала приказ перестать противиться. Посмотрев снова в глаза Габриэль и заметив в них отчаяние, Рей сообразила, что много что желает сообщить ей, но не сумела решиться.
Она прикрыла испуганную девушку от пламени и дыма собой, тогда как ≪Раптор≫ с каждой минутой наклонялся всё сильнее, и продолжала раздавать команды своим пиратам:
— Сложите оружие и готовьтесь к сдаче!
Рей отпустила девушку, стоило стороннему кораблю подплыть к борту утопающего корабля, и глазами убедила Габриэль не возражать. К ней обратились представители закона, но Рей не удостоила им ответить. На запястья пиратки нацепили наручные кандалы, а её команду спешно переправили на ожидающий их корабль. Рей готовилась идти за ними. Ей удалось увидеть, как Габриэль вынудили подойти к лодке, которая доставит девушку на береговую линию. Рей знала, кто ждёт Габриэль там. Такая мысль была ей невыносима.
Пиратке проорали в самое ухо, чтобы она шла, и грубовато пихнули. Рей опять обернулась, именно в тот миг, когда Габриэль задержала на ней долгий, наполненный муками взор. Рей спокойно его вынесла, потом последовала за своей командой. Теперь всё завершилось.
Глава 10
Рей сморщила нос, войдя в просыревшую камеру тюрьмы. Она не забыла этот аромат: специфическая вонь, удручающая не столько ≪ароматами≫ жижи и грязи, сколько витавшей по воздуху ауры отчаяния. Идя по тюремным коридорам, закованная в кандалы, Рей вспоминала и другое. …Пламя, горевшее в особой камере, где она стояла со скованными на весу руками, полуголая и совсем беспомощная. … Тёмный дым, заполнявший всю камеру, когда железная кочерга раскалялась до красноты. … Аромат горевшей кожи, её кожи. В памяти встали живые и резкие звуки: повторяющиеся опять и опять вопросы перед началом пыток, эхо агонии подруги, которые были слышны до её камеры, и её окончательный предсмертный вопль.
И тембр Пуанти:
— Она мертва, уберите её!
В душу опять возвратилась боль. Она как-то дала клятву отомстить за смерть подруги и за уничтоженное судно. Она в течении трёх долгих лет разрабатывала план мести. И план развалился. Вдруг Рей замерла. Её поглотило отчаяние, когда облик Габриэль появился перед взором, лишь сильнее усилив мучения души.
Она любила её, но Габриэль возвратилась к Пуанти, к папочке, которого боготворит. Рей ни разу не усомнилась, что Габриэль именно так и сделает. Но это пока не конец. Рей не допустит Пуанти опять избежать наказания! Она не позволит, чтобы гибель многих людей осталась неотмщённой! Обязан быть хоть какой-то выход. Рей пристально изучила нагие каменные стены и железные решётки, перекрывавшие их.
Обязан быть хоть какой-то выход…
***Пуанти сидел с Габриэль в элегантной обстановке зала в своём городском особняке.
Полуденные лучи солнце косо пересекали коридор, когда отец мягким тоном обратился к дочери:
— Ты не понимаешь то, что твердишь мне, Габриэль. Ты ведь сама видишь, что капитанша Уитос — преступница! Это она ответственна за смерти многих греческих пиратов и она…
— Нет, папа, ты не прав! — Глаза девушки сверкнули лишь сильнее, так напомнив ему о возлюбленной Шеннон. — Капитанша Уитос убедила меня, что была сделана ошибка и она невиновна в преступлениях, в которых её обвиняют.
— Она — в камере, где ей самое место!
— Нет, ей там не место.
— Она выкрала тебя и держала пленницей, надеясь, что я возьму вину на себя в выдуманных ею злодействах. Она рассчитывала, что сумеет свободно бродить по улицам Аргоса, возвратить прежний статус и опять творить свои незаконные дела!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— Не правда!
— Габриэль…
Жером шагнул навстречу близкой ему девушке, тревожно глядя на её мордашку. Габриэль, которую выкрали у него некое время назад, как-то непонятно изменилась. Что с ней случилось?
В ней ещё хранились красивые черты её матери — такие же локоны, горящие огнём, утончённые черты, точные черты лица Шеннон, и то, как вежливо и настойчиво Габриэль обращалась к отцу, живо напоминало её маму. Девушка упала ему в объятия, стоило только шлюпке причалить к береговой линии с горящего судна капитанши Уитос. Отец нежно заключил её в свои руки, сильно притянул к себе плачущую и нескончаемо родную дочь. Только пару деньков спустя, когда они тяжко говорили, Жером подметил, как внимательно Габриэль смотрит на него. В голову ему забрела мысль, что плакала Габриэль в миг их встречи не только из-за облегчения… Жером отмахнулся от такой думы. Прямо с берега мужчина сразу привёз дочь домой. Её возвращение в монастырь, который не сумел дать ей безопасность, не обговаривалось. Жером строил потрясающие планы на будущее, на его совместное будущее с дочкой, пока не начались вопросы.
Жером ощущал неуверенность, когда снова спросил дочь:
— Капитанша Уитос, она же Раптор, не сделала тебе ничего плохого?..
— Нет, папа.
— Эта мужеподобная девица не пыталась?..
— Капитанша вела себя со мной нормально.
В Жероме закипала ярость.
— Нет! Она не могла вести себя с тобой нормально! Она врала тебе! Она пыталась подкупить тебя, проявляя доброту, завоёвывая доверие, настраивая против меня и таким вот способом осуществляла своё отмщение!
— Папа, прошу…
Мордашка Габриэль, покрытая океанским загаром, внезапно ужасно побледнела.
Габриэль приблизилась к Пуанти ближе и руками обняла отца. Когда дочь опять посмотрела на его лицо, её глаза сияли.
— Никто не сумеет настроить меня против тебя.
Превосходная речь словно бальзам пролилась на его душевные раны, ведь Жером испытывал мучения, смотря, как дочь вот-вот заплачет.
— Я не хочу смотреть на твои слёзы.
— Их нет.
— Мне хочется, чтобы ты была счастливой.
Габриэль промолчала, и тревога Жерома стала сильнее. Мужчина внезапно понял, что она не скажет слова, которые подтвердят, что она опять счастлива быть около него. Виной тому капитанша Уитос. Чувствуя тревогу потому, что Габриэль мрачна, Пуанти лишь сильнее начал презирать особу, из-за которой между ним и дочкой встала преграда.
Он сообщил шёпотом:
— Ты пока что не до конца пришла в себя после такого страшного испытания, моя родная. Я испытываю страшную боль, что не смог уберечь тебя от ужасной канонады с судна губернатора Клейбороса. Но даю тебе клятву, что этого никто не предвидел. Ты, наверное, соображаешь, что я никогда бы в жизни не дал приказ, который может подвергнуть тебя опасности! Ты не сомневайся, я прослежу, чтобы капитанша этого судна понесла суровую кару за свои безответственные действия.
— Нет, папа. Уже и так было много мучений.
— Габриэль, ты юная и неопытная девушка, перенёсшая сильное душевное потрясение. Ты не права.
— Нет, отец, я…
— Молчи. Только через какое-то время ты много что увидишь совсем по-другому.
— Папа, прошу, ответь мне на вопрос. Аммм… — Габриэль мешкала, но решительно договорила: — Что станет с капитаншей Уитос и её командой?
Пуанти воспламенялся злобой.
— Их достойно накажут!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Но…
— Думаю, пора закруглять эту беседу. Габриэль, ты должна отдохнуть. Иди к себе в спальню.
В ответ Габриэль ничего не сказала, что задело Пуанти. Мужчина смотрел, как дочь неторопливо поднялась по ступеням лестничного пролёта и скрылась за углом — и его душевное состояние разверзлось настоящим тайфуном. Эта проклятая капитанша испортила его дочь! Она смогла вынудить Габриэль сомневаться в отце! Она отняла неделимую любовь Габриэль к отцу! Жерома едва не парализовал апоплексический шок от одной мысли, что же ещё сотворила с Габриэль капитанша? Габриэль столько была в её власти!
