День револьвера - Андрей Уланов

— Да провались оно к чертям в преисподнюю, ваше больше! Пусть играет лишь за себя, но с обычной ставкой!

— Это…

— Мистер Трой, — перебила тролля Венга. — Позвольте мне две минуты переговорить с Кейном наедине.

Будь Трой человеком, я бы сказал, что сейчас он посмотрел на вампирку странно. Но хозяин шатра был троллем, а потому выражение зелено-бугристо-клыкастой морды в тот момент, когда он посмотрел на вампирку, могло значить все, что угодно. Начиная от вспыхнувшей от первого взгляда безумной страсти, а заканчивая сожалением, что добыча чересчур костлява и годится разве что в суп.

— Если бы вы попросили час, — сказал он, — я бы дал его с одним-единственным условием: не поджигать мой шатер. И добавил бы, что у дальней стены лежит отлично выделанная шкура гризли. А пару минут…

— Мистер Трой, — начал я, — у нас вовсе не те отношения, о которых вы могли бы поду…

Тролль, по-прежнему державший руку на моем здоровом — пока что — плече, слегка сжал пальцы. Этого хватило, чтобы я охнул и подавился остатком фразы.

— Ваши отношения, — Трой покачал головой, — напоминают мне клубок бикфордовых шнуров, где из дюжины концов один горит, а второй вставлен в динамитную шашку. Я не знаю, принадлежат ли эти концы одному шнуру, не могу сказать, сколько ему осталось гореть — но точно уверен, что в момент взрыва хотел бы оказаться как можно дальше.

— Я не буду поджигать шатер, мистер Трой, — сказала Венга. — Обещаю. А теперь позвольте мне две минуты переговорить с Кейном наедине.

Кажется, тролль хотел сказать еще что-то — причем довольно длинную речь. Но в последний миг отчего-то передумал, отпустил мое плечо и, махнув рукой, вышел из шатра.

Я сел. Прямо на пол, до кресла было целых три шага, в моем нынешнем состоянии — как лягушке до луны прыгнуть. Спасибо еще, что сел, а не просто рухнул ничком. Рана в боку тупо ныла, плечи выясняли, которому из них сейчас хуже, а голова напоминала боевой оркский барабан с дрессированным зайцем внутри. Еще меня тошнило, но слабо — сказывалось отсутствие в брюхе завтрака в компании с обедом и ужином.

— Запрещаю… я запрещаю тебе, слышишь.

— Слышу, — подтвердила Венга, и я вдруг понял, что мне очень хочется вскочить и последовать примеру негра из чего-то там Шекспира. Просто чтобы узнать — проявит она хоть какие-то чувства ДО того, как я её задушу или у этой куклы один тембр на все случаи жизни?

— Тогда выполняй то, что тебе приказали.

— Нет.

— О… бунт на корабле?

— Ты ранен, измучен и поэтому не способен рассуждать рационально. Следовательно, твои приказы не могут считаться обязательными для исполнения.

— А ты у нас, выходит, просто эт… этот… талон разумности?!

— Да. Меня учили.

— Чему?! — едва не взвыл я. — Танцам?!

— Нет. Меня учили сохранять хладнокровие и логически мыслить в любых обстоятельствах.

— Насчет «сохранять хладнокровие», это ты здорово ввернула, — буркнул я. — Для вампира это ведь особенно актуально?

Это была, конечно, сказанная сгоряча глупость, и я ожидал услышать в ответ… много чего я ожидал, но вместо этого Венга просто взяла мою руку в свои. Ладони у неё были теплые.

— Я — не обычный вампир.

— Что-что, а это я уже усвоил, — вздохнул я. — Обычности в тебе ни капли. Только это вовсе не причина для того, чтобы начинать игру с огрызка моей ставки. Шансы и так слишком низкие, а на кону будет твоя жизнь.

Венга моргнула.

— Полтора дня назад я была куском плохо прожаренного мяса. Никакой надежды — только боль, куда более сильная, чем ты, человек, можешь хотя бы вообразить. Я не могла, не должна была дожить до вашего прихода. Понимаешь?

— Да… — солгал я.

— Не надо рассказывать мне про низкие шансы, Кейн. Я умею их считать. Меня научили.

— А играть в покер?

— Мне объясняли на его примере понятие математического ожидания.

— Р-р-р… поставим вопрос иначе: ты хоть раз в жизни играла в покер на деньги?

— Нет. Но это не имеет значения.

И я сдался. Нет, конечно был какой-то способ переубедить её, доказать глупость и неразумность подобной выходки… но моя голова объявила решительную забастовку, а все прочее тело явно готовилось присоединиться к этой стачке. Так что меня хватило лишь на то, чтобы подняться и, пробормотав под нос нечто вроде: «Ну и черт с тобой, делай что хочешь и не говори потом, что не предупреждали!», перетащиться к дальней стене. Там и в самом деле имелась медвежья шкура, она была большая, мягкая, и я упал в неё…

…и почувствовал, что меня трясут за плечо.

— Вставай.

— А! Что! Где?!

— Вставай, — повторило склонившееся надо мной черно-белое существо до боли знакомым ровно-безличным голосом. — Тролли уже сворачивают лагерь.

Зевая, щурясь и пытаясь поглубже закутаться в пончо, я вышел из шатра и огляделся. Тролли действительно готовились к отбытию — со стороны это здорово напоминало переезжающий муравейник. Самого главного картежника я не увидел, но возле шатра нетерпеливо переминался с ноги на ногу другой, смутно похожий на моего вчерашнего конвоира.

— Идема.

— М-мым, — я только сейчас окончательно понял, что разбудившее меня черно-белое существо было вампиркой во фраке. Нельзя сказать, что этот наряд был Венге совсем уж не к лицу, красивую девушку вообще сложно испортить любыми лохмотьями. Но в сочетании с толпой суетящихся зеленошкурых позади это было зрелищем, довольно сложно воспринимаемым в трезвом виде. Даже вчерашнего тролля в том же наряде я перенес как-то легче.

— Вам эта, шевелиться нада быстрее, — скороговоркой выпалил Большой Медведь или его брат-близнец. — Идема.

— Куда? — осведомился я у его спины… и, не получив ответа, потащился следом.

Тащиться пришлось недолго — ярдов через полсотни тролль резко затормозил и развернулся.

— Ваша коняки, — сообщил он, сопроводив эти слова взмахом руки в сторону шеренги стреноженных лошадей. — Ваша добро, — еще один взмах в сторону кучи разнообразных предметов. — Ваша ружбайки, — взмах на кучу поменьше. Вопроса? Если нет, я пошла остальных из яма таскать.

— Остальных?! — непонимающе повторил я.

— Ваша выигрыш.

— Чего?!

— Мы играли с мистером Троем до рассвета, — сообщила из-за моей спины Венга. — Я выиграла.

До меня начало что-то доходить. Правда, пока очень смутно и очень с трудом.

— Ты выиграла… всех?

— Ваша отряда целиком, — подтвердил тролль. — Великий вождь приказала: «Освободить их и вернуть все, до последней хромой блохи!». Ну, моя пошла.

— Лошади, — я вновь оглядел шеренгу. — Оружие. Снаряжение. Венга.

— Я здесь.

— Да, я заметил. Послушай… тебе не кажется, что всего этого, — я кивнул в сторону возвращаемого, — как-то чересчур много?

— Не знаю. Мы с мистером Троем играли только на жизни.

— Ему надо было становиться коммивояжером, — пробормотал я. — Купите у нас одну бессмертную душу прямо сейчас, а в придачу мы совершенно бесплатно подарим вам её тело, коня, седло с парой сумок и «винчестер».

— Мистер Трой ведет честную игру. Без оружия и снаряжения жизнь человека здесь ничего не стоит.

И, похоже, он умеет не только играть, но и проигрывать, подумал я. Что ж, военный вождь Трой… я не могу пожелать тебе удачи, но искренне надеюсь — судьба не сведет нас больше на узкой дорожке!

— Ваша друзья. В полной целости, рука-нога-голова, все на месте.

На самом деле «друзья» — то есть Лисса, Толстяк и Сестрички — выглядели довольно помятыми. Однако мое внимание привлекли даже не они, а два ковбоя: высокий рыжий парень лет двадцати, хватавшийся за чернобородого гнома-полукровку — годившемуся ему то ли в папаши, то ли в деды. До сегодняшнего утра я эту пару не видел — или видел, но с расстояния в полмили, в монокуляр.

— А это еще кто?

— Ваша друзья, — с легким удивлением повторил тролль. — Все, как приказала великий вождь. Сейчас моя и остальных приведет.

— Остальных?! Каких еще остальных?!

— Эгей! — оттолкнув плечом замешкавшегося гоблина, Линда Сальватано подошла, нет, подскочила к нам. — Кейн! Что еще за хрень тут происходит?!

— Именно это я как раз и пытаюсь выяснить, — вздохнул я.

— В задницу Сидящему выяснения!

Руки у Толстяка были по-прежнему связаны за спиной, а ноги коротко спутаны, на лошадиный манер — поэтому когда гоблин попытался рвануться следом за Линдой, он упал на колени.

— Надо действовать! — продолжил он шепотом, к которому начал заинтересованно прислушиваться не только конвоир, но и пятерка троллей, собиравших вигвам ярдах в двадцати от нас. — Здесь оружие и лошади… если навалимся кучей, хоть кто-то получит шанс вырваться на свободу.

— Зеленый, уймись!

— Эй-парень, ты что, не понял?! Нас же щас…

— …отпустят.