Беркутов-Туманный. Икона Стиля - Василий Горъ

жесткость реакции Императрицы на попытку убийства ее мужа Гладковыми настолько перепугала дворянство, что абсолютное большинство личностей, еще недавно гордо критиковавших любые указы Владимира Первого, укатило в родовые поместья, забилось в самые глубокие подвалы и дышат через раз. Что, в общем-то, вполне логично, ибо оппозиция закончилась. Практически вся. И столь недвусмысленные намеки пробудили во всех остальных дворянах верноподданнические чувства. Что не может не радовать и нас: в ближайшие полгода-год наши недруги не рискнут плохо себя вести, чтобы ненароком не попасть Людмиле Евгеньевне под горячую руку. Новость четвертая, приятная: строительство нашего родового поместья вышло на финишную прямую, так что числа двадцать восьмого-тридцатого можно будет справлять новоселье…

— Двадцать девятого мы приглашены на прием по случаю дня рождения государыни… — на всякий случай сообщил я и заставил Куклу насмешливо фыркнуть:

— Я в курсе. И даже определилась с подарком от рода.

— Понял. Вопрос снимается… — «капитулировал» я и заставил вредину гордо задрать носик:

— Ага, я умничка, каких хрен найдешь! Поэтому продолжаю. Новость пятая, интересная: Недотрога нашла двух пилотов на «Орланы», а я приобрела два профессиональных летных тренажера.

Правда, программного обеспечения под этот тип машин в них еще нет, но если ты подкатишь с соответствующей просьбой к Дмитрию Львовичу или воспользуешься тяжелой артиллерией в лице Великого Князя Виктора Михайловича, то гарантированно появится…

Тут девчата загалдели, а Дайна закончила объяснения в мою гарнитуру:

— Между нами говоря, я раскатала губу не на это: как минимум четверо пилотов «Орланов» Конвоя являются андроидами класса Иришки, а значит, ты можешь продавить пилотскую прошивку, разрешение пройти курс повышения летного мастерства и… прописать в моей легенде лет пять службы в каком-нибудь засекреченном ИАП.

Эту «хотелку» Дайны я обдумывал все время, пока она рассказывала о состоянии здоровья Фридмана и его успехах на ниве защиты интересов нашего рода, о самоотверженном труде Валерия Константиновича и двух попытках его переманить, о тренировках ветеранов и их готовности отправиться в рейд, о звонках Геннадия Романовича, получившего катера на воздушной подушке, и первых результатах работы недавних студентов на автоконцерн «Москва». Да, с одной стороны, снова привлекать к Кукле лишнее внимание Ляпишева не хотелось от слова «совсем». А с другой я понимал, что затишье на полях необъявленной войны дворянства с нами, Беркутовыми-Туманными, рано или поздно закончится, а в экстремальных ситуациях пилоты-люди физически не смогут выдать такой же КПД, как БИУС.

Пока девчата расстреливали Куклу уточняющими вопросами, выслушал информационный блок, подготовленный специально для меня. А потом Света «подвела итоги» и первым же утверждением выбила из благодушного настроения:

— В общем, пора готовиться к шквалу интриг, подкатам ослепительных кавалеров и сногсшибательных красоток, «невероятно выгодным» деловым предложениям, «мягким» проверкам на излом и всевозможным подставам. Не могу сказать, что рада, но небольшая передышка нам не помешает. И потом, при правильном подходе к решению проблем такого плана мы сможем обрести недостающий политический вес и заставить высший свет с нами считаться…

Следующий час Дайна устами Иришки вытрясала из нас подробнейшие рассказы о тактико-технических характеристиках полета, раскачке навыков нами и нашими подчиненными, наработках злобной мелочи, отношении к нам государя и, конечно же, обо всех проведенных боях. Закончив с этим делом, поделилась со мной сделанными выводами, а потом через Куклу заявила, что все это, конечно, хорошо, но мы проседаем с метаморфизмом — отодвинули очередной этап на месяц с лишним, а улучшенная дыхательная система точно не помешает.

Я пожал плечами и напомнил, что в нашу комнату на заимке Вронских при большом желании могли проникнуть посторонние, а таскать с собой еще и запасы еды мы были не готовы. Потом расстроенно заявил, что в лучшем случае заняться дыхательной системой мы сможем в первых числах января, и ответил на безмолвный вопрос незаменимой помощницы:

— Нет, в этом году мы в Пятно уже не попадем: сегодня — двенадцатое, семнадцатого-восемнадцатого надо будет принять у строителей вертолетную площадку рядом с Бухтой Уединения, двадцать второго появиться на премьере новой программы дуэта «Если…», а двадцать девятого поздравить Людмилу Евгеньевну. А вот наших вояк я в рейд, пожалуй, пошлю. Шестерых ветеранов под командованием Ульяны. Ровно на две недели, на бывшую «ферму» и через Бехтеева. Тем самым, проверю алгоритм заброски и подбора на катерах на воздушной подушке, прогоню половину личного состава через второй этап метаморфизма и посмотрю, насколько народ самостоятелен. Кстати, зарплату им выплатила?

— Нашел, что спрашивать! — фыркнула Иришка, а затем посерьезнела: — Так, если ты собираешься отправить их в рейд на две недели, значит, Надю надо уведомить сегодня. Может, объединим приятное с полезным и пригласим ее на ужин? А то девочка скоро забудет, как выглядит глава ее рода…

Пригласили. И ее, и Ксению Станиславовну, и Ульяну. И превратили трапезу во что-то вроде рабочего совещания. Нет, пообщались в удовольствие, практически без напрягов — все три женщины были искренне рады нашему возвращению и щедро делились хорошим настроением. Но, в общем и целом, назвать это времяпрепровождение отдыхом у меня бы не повернулся язык. Впрочем, не добавилось и моральной усталости. Даже после того, как наша целительница, извинившись, приняла чей-то звонок и, выслушав невидимого собеседника, сообщила, что государыня просит меня включить телефон.

Вздохнул. Включил. Смахнул в сторону солидную пачку уведомлений. Дождался вибрации. Ткнул в нужный сенсор. Поднес трубку к уху и вежливо поздоровался. Первым, хотя, по местным понятиям, это не лезло ни в какие ворота. Но Воронецкая сочла это нормальным и начала разговор с извинений:

— Здравствуйте, Игнат Данилович! Прошу прощения за звонок в первый день после рейда, но отложить этот разговор на завтра не имею морального права. Ведь в вашей команде аж три девушки с соответствующим отношением к жизни…

Как оказалось, этот монолог был подводкой к приглашению на день рождения. Дабы мои девчата успели пошить «достойные наряды», приобрести обувь и ювелирку, навести нереальную красоту и… «позаботиться» обо мне. Как я понял, в том же самом ключе!

Представив себе такую «заботу», растянутую на две с половиной недели, я картинно схватился за голову и вызвал цепную реакцию: сначала закатились мои дамы, слышавшие Императрицу ненамного хуже меня, а затем и она сама. Видимо, догадавшись, чем вызван многоголосый хохот. Правда, последняя, закончив веселиться, посочувствовала, но как-то не так:

— Понимаю, что невольно подставила, и задыхаюсь от чувства вины, но в то же самое время