Сын лекаря - Курилкин М.

   - Да, - я все еще не понимал, к чему она клонит. Иштрилл кивнула и продолжила:

   - Я никогда не училась медицине, но даже мне известно, что для того, чтобы уменьшить синяк, к нему нужно приложить что-то холодное, я права?

   - Да, конечно.

   - Тогда зачем же всю ночь возле моего лица лежал этот горячий камень? - Она протянула мне булыжник, чтобы у меня уж точно не возникло сомнений, о каком камне идет речь. До меня, наконец, дошло. Девушка лежала очень близко к костру. Камень тоже лежал очень близко к костру. Так что холодным он оставался недолго... Вот почему ее глаз так заплыл! Я вздохнул и покаялся в своей глупости. Заодно попытался что-то сделать с синяком, воспользовавшись своими скудными магическими способностями. Не уверен, что получилось, но, вроде бы, опухоль немного спала.

   Выслушав мои объяснения, девушка хихикнула. Похоже, она действительно не понимала смысла моих действий, а не стремилась уличить в отсутствии сообразительности. Я полез в рюкзак, чтобы достать осточертевшие лепешки на завтрак.

   - Здесь должна быть вода где-то поблизости, - задумчиво пробормотала оли Лэтеар, разглядывая прозрачный шарик, который она держала в руках. - Может, поищем? У меня и котелок есть...

   Действительно, напиться хотелось даже сильнее, чем поесть.

   - Пойдем. Вещи здесь оставим?

   - Да, украсть тут некому. И живности почти нет.

   Мы не потратили много времени на то, чтобы найти ручей - далеко отходить не пришлось. Правда, вода была не слишком приятной на вкус, но мы были рады и такой. Вернувшись в дом, мы разогрели ее на костре, Иштрилл высыпала в котелок смесь трав. Получился вполне приличный чай - главное, горячий и бодрящий. Мы по очереди хлебали из котелка, глядя на огонь.

   - Говорят, эти места гораздо опаснее, чем пустоши. - Поделилась знаниями оли Лэтеар. - Говорят, здесь водятся демоны.

   - Странно. До сих пор я думал, что демоны - это сказки. Если они и есть, им нет дела до мира.

   - Я тоже не верила. Но я также не верила, что здесь до сих пор есть непогребенные орки, чьи тела разлагаются и смердят. Но запах говорит за себя. Что ты собираешься делать дальше, Эрик?

   - Ты знаешь, - пожал я плечами.- Попробую добраться до гор. Перейду их. Попробую обойти их с севера и вернусь домой.

   - Пусть тебе сопутствует удача. Я задержусь здесь. Хочу посмотреть, что за сокровища тут находят. Поищу следы матери.

   - У нас не слишком много еды. Долго ты здесь не продержишься. - Удивительно, но мне была неприятна мысль о расставании.

   - Половины того, что осталось, хватит еще на десять дней. А до гор всего три дня пути. Я слышала, что там, где кончается территория демонов, у подножия гор, можно прокормиться. Там водятся горные козы. Я уже решила, через неделю я отправлюсь вслед за тобой. Поохочусь, запасу мяса впрок и вернусь сюда. Я хорошо умею охотиться. Пережду зиму, а там решу, что делать дальше.

   Я промолчал. Не хотелось оставаться одному. Странно, но я привык к тому, что рядом эта высокомерная эльфийка. В молчании мы закончили завтрак, и я стал собираться в дорогу. Решил, что раз она остается здесь, а мне скоро выходить к горам, то вполне могу оставить большую часть провизии ей. Заметив, что я выкладываю лепешки, она возмутилась:

   - Ты что, пытаешься проявить заботу?! Я в ней не нуждаюсь!

   - Я через три дня буду в местах, где достаточно дичи. Ты сама только что сказала. Зачем мне лишний груз?

   - И с чем ты будешь охотиться на эту дичь? Не вижу у тебя ничего, кроме кинжала. Или ты где-то прятал арбалет, который вы, люди, так любите?

   - Арбалет я нигде не прятал. И с кинжалом охотиться не собираюсь. Но последний год я только и делал, что учился ставить капканы и ловушки. Если они работают против первородных, то, думаю, вполне могут сработать и против коз! Прокормлюсь как-нибудь! - и как я мог сожалеть, о том, что мне придется с ней расстаться? Первородная, как бы хороша она не была, всегда останется первородный. Если она со скрипом признала тот факт, что люди разумны, это еще не значит, что она прониклась к конкретному человеку хоть каким-то уважением.

   Я усилием подавил раздражение.

   - Что ж, оли. Пусть вас сопровождает удача. Мне жаль, что все так получилось. Прощайте.

   - Удачи и тебе, Эрик. Прощай.

   Я вышел из уютных развалин на холод, и, не оглядываясь, зашагал в сторону гор, которые едва виднелись на горизонте.

   Разрушенный город был очень велик. Кажется, он даже не был обнесен крепостными стенами - все равно такую стену невозможно защищать. Город находился в низине, похожей на огромную чашу, а я стоял на самом ее краю. Огромное пространство, в утреннем свете развалины занимали все видимое пространство справа и слева, а впереди они доходили до самых гор, которые еле-еле виднелись где-то вдалеке. До них было не меньше сотни верст. Я, не оглядываясь, зашагал по останкам улицы, изредка обходя нагромождения камня. Пока ни демонов, ни других опасностей мне не встречалось. Но идти одному было жутковато. Ужасно давила на нервы тишина - ветер в низине не так силен, так что не было слышно даже привычного уже свиста. Казалось, что это не просто тишина, а тишина, которая предшествует нападению. Вот сейчас появятся демоны, души непогребенных орков, и выпьют мою жизнь, тело оставят сохнуть в этом пустом разрушенном городе, а душа присоединится к ним, и будет вечно ждать незадачливых путешественников. Самих непогребенных орков не встречалось тоже, но неприятный запах все усиливался. Я прошел несколько миль, когда дорогу мне преградила трещина. Она пересекала город со стороны гор в сторону эльфийского леса, но была извилиста, и один из поворотов пересекал ту улицу, по которой я шел. И именно из трещины шел тот смрад, который пропитал весь город. Я осторожно подобрался к краю и заглянул. Дна трещины видно не было из-за желтоватых испарений похожих на туман, которые клубились в глубине. Но было слышно журчание воды - по дну текла вода. Я порадовался, что не могу разглядеть дно - не хотел бы я увидеть то, что так воняло. На ум сразу пришли рассказы о тысячах непогребенных орков. Может быть, в этой трещине они и лежат? У меня закружилась голова от запаха, и я поспешно отошел от края. Нужно было найти обходной путь. Удалившись на десяток шагов от разлома, я нашел небольшой просвет между развалинами домов. Пока пробирался между камнями, обратил внимание на следы. Я явно не первый, кто обходит здесь этот разлом. Следы были старые, но предшественники явно проходили тут не один раз. Заинтересовавшись, я решил проследить, куда же ведет это подобие тропы. Вскоре я вышел на соседнюю улицу, но тропу не потерял. Она вновь приближалась к разлому. У самого края лежал несвежий труп. В первый момент я испугался - вот он, орк. Сейчас суставы со скрипом провернутся, и он будет неотвратимо преследовать меня, пока я не умру. Но уже через секунду я заметил, что покойник одет в обычную эльфийскую одежду, а рядом с ним валяется котомка - точно такая же, как и у меня. Только пустая. Похоже, это был очередной неудачливый охотник за сокровищами. Страх почти ушел, и я подобрался поближе, все еще иррационально опасаясь, что мертвец сейчас поднимется. Однако он вел себя, как и положено покойнику, а именно лежал спокойно и не шевелился. Вероятно, это был один из той группы, которая вернулась с богатой добычей уже в этом году. Только ему не повезло, и он остался здесь. Первородный лежал лицом вниз. Я перевернул его. Эльф и после смерти продолжал сжимать уруми. По спине у меня пробежали мурашки. Этот бедолага еще не успел истлеть, только высох, и все еще можно было разглядеть его лицо. Лицо было искажено таким ужасом, что мне снова пришли на ум дюжины предположений об опасностях города, одно страшнее другого. Однако вокруг по-прежнему было тихо. Я поднял рюкзак, который лежал рядом с покойником. Он был пуст - все содержимое, по-видимому, забрали товарищи погибшего. Получается, им удалось расправиться с этой неизвестной опасностью, и у них было время переложить содержимое в свои рюкзаки. Сам рюкзак оставили потому, что на нем был длинный разрез - такие получаются от удара эльфийским мечом. Внутри рюкзака были следы какой-то желтоватой субстанции. Я посмотрел по сторонам, и, конечно, ничего не увидел - если что-то желтое и сыпучее и было рассыпано здесь, ветер давно унес все следы. И все-таки странная получается картина. Выглядит так, будто эльфа прикончили его же товарищи. Но откуда у него на лице такой ужас? Если это было предательство, то логичнее ожидать злости, ярости, удивления, в конце концов! Я подошел к краю разлома, и заметил, что в этом месте есть достаточно удобный спуск. Чуть нижа края трещины, пролегал этакий уступ, который уходил куда-то в глубину. По этому карнизу вполне можно было пройти. Хотя не хотелось страшно. С другой стороны, очень хотелось выяснить, что же такое желтое-сыпучее собирали первородные в этом разломе. Я сполз на уступ, и, прижавшись спиной к стене разлома, начал спуск. Чем ниже я спускался, тем омерзительнее был запах. И света становилось все меньше и меньше, я даже пожалел, что у меня нет какого-нибудь фонаря или хотя бы факела. Остановился на секунду, поразмышлял над идеей подняться обратно и соорудить таковой из подручных материалах, но тряхнул головой и решительно продолжил путь. Второй раз в это гадкое место я могу себя и не заставить идти. Я прижал к лицу край плаща - так хоть немного легче было дышать и продолжил спуск. Долго идти не пришлось, хотя до дна я так и не добрался - не было необходимости. Во-первых, я нашел еще следы первородных и даже один труп. Во-вторых, я нашел то вещество, которое они собирали - оно было прямо здесь, на стенах. Я ковырнул пару раз кинжалом - крупицы вещества посыпались в подставленную руку. Понятно. Вот его-то первородные и собирают. И считают великим сокровищем. Задумавшись, я не сразу обратил внимание на то, что обстановка вокруг как-то изменилась. Где-то на самом краю слышимости был какой-то гул. Я выпустил край из рук край плаща и спустился еще на несколько шагов. Гул превратился в шепот. Понять слов было невозможно, но шепот был зловещий донельзя. И угрожающий. Я отступил на несколько шагов, споткнулся, и чуть не перевалился через край карниза. Резко оглянулся. Покойник! Как я мог забыть, я же оставил за спиной покойника! Теперь мне казалось, что шепот слышу не только я. Мертвец его тоже слышит, не может не слышать, ведь мы же рядом находимся! Вот, он кажется, пошевелился. Я заорал так, как никогда не кричал, даже просыпаясь от самого кошмарного из снов, вскочил и побежал наверх, подальше, от ужасного шепота, от шевелящегося покойника. Мне показалось, что я слышу неторопливые шаги. Нужно было обернуться и защищаться, покойник или нет, но от хорошего удара кинжалом никому здоровья не прибавится. Но меня охватил такой иррациональный, всепоглощающий ужас, что я вместо этого отбросил кинжал назад и еще увеличил скорость. Теперь я явственно слышал сзади хихиканье, не злобное, а так, будто кто-то увидел что-то немного забавное, не настолько, чтобы рассмеяться в голос, но все-таки смешное. Я за секунду оказался на краю карниза и побежал дальше. Я сожалел только о том, что у меня нет времени остановиться и скинуть с плеч лямки рюкзака - тогда можно было бы еще прибавить скорости. Я бежал по прямой улице, пока не уперся в завалы, перегородившие ход, но и тогда не остановился. Я стал взбираться по осыпающимся камням, один из них вывернулся у меня из-под ладони и я повалился назад. Упал прямо на свой рюкзак - он спас меня от серьезных повреждений, но мне все равно вышибло дух. Я задергался, пытаясь встать, и тут сверху на меня насыпалась куча разного размера камней, которые последовали за тем своим собратом, которого я так неосторожно выдернул из завала. Счастье, что камни были не слишком крупные, иначе я наверняка так бы там и остался. Но меня все равно здорово присыпало, к тому же я обзавелся не одним десятком ушибов и ссадин. И это тоже было очень кстати, потому что боль немного прочистила мне мозги. Так что после того, как мне удалось с некоторым трудом выпростаться из-под завала, я уже не побежал в неизвестном направлении сломя голову, а дал себе труд задуматься. Зловоние. Это ужасное зловоние, которое сопровождает меня с тех пор, как мы с оли Лэтеар вошли в город. Да, оно похоже на запах гниющих тел, но ведь сказать наверняка нельзя. Уж мне ли не знать, как пахнет мертвечина! Здешние ароматы немного отличаются. Город уничтожен, и уничтожен он не разумными. Поработали здесь слепые силы природы, или то результат деятельности богов или могущественных предков эльфов неважно. Громадные трещины однозначно указывают на то, что город уничтожен землетрясением. И запах, скорее всего, всего лишь одно из последствий этого землетрясения. Трещины глубоки. Я слышал, где-то далеко на юге из глубин земли вытекает черная смола - в старых книгах упоминалось, что эта смола аналог древесного сока, только питает она не дерево, а всю землю. Может статься, земля скрывает не только смолу, но и еще что-то? На болотах, говорят, тоже не благовониями пахнет. И люди, которые засыпают в таких местах, могут уже и не проснуться. Почему бы и здесь не быть чему-то подобному? Очень уж похоже то, что я видел и слышал на галлюцинации. Вот я отошел подальше от источника запаха, и иррациональный страх, охвативший меня в трещине, исчез.