Враг неведом - Николай Перумов

А посреди этого хаоса, посреди вопящей толпы маленьких стоит, вскинув руки над головой, главная Ворожея клана, девушка по имени Ли, отклоняя, отводя сыплющиеся бомбы, объединяя в этот миг все силы клана, весь ужас и всё желание жить…

«Перехватил Алонсо. Пересолил. Хотя, с другой стороны, если бы он не разбомбил клан и его люди не взяли бы под контроль динамическую структуру, взрыв напрочь снес бы полконтинента…»

Материал Корнблата бил наповал. Зал разразился яростными воплями – головы Алонсо требовали все поголовно, но 67 человек – ещё и голову верховного координатора Исайи…

Координатор поднял руку. Кажется, спокойствие, кроме него, сохранил один Конрад. Этот просто принял боевую стойку.

Корнблат стоял весь мокрый, нервно облизывая верхнюю губу. Похоже, он и сам не понимал, в какой капкан угодил и какую сорвал лавину. Обратной дороги не стало, теперь взовьётся Подкомитет Этики, завопят врачи и учителя (обычные, не из кланов), заскрипят зубами командиры боевых частей…

Алонсо придётся пожертвовать.

Пусть мёртвые хоронят своих мертвецов.

Верховный координатор Исайя Гинзбург стоял посреди накаляющегося всё больше и больше зала, слушая поневоле утрачивающую связность обвинительную речь Корнблата, и ждал.

* * *

«Как бы ни был интересен и необычен мир, ты должен вернуться», – как заклинание твердил себе юноша, пробираясь девственным лесом. – Да, крылатые, да, их враги, да, наверное, тут хватает и иных диковинок – но Великий Дух возложил на меня бремя войны под иным солнцем».

Конечно, ужасно хотелось хоть краем глаза взглянуть, что это там за крылатые, что у них за жизнь, что за «рои»… О чём говорится в книге под завлекательным названием «Книга Убийц», почему его встретили так, словно посланника вышних сил…

Разумеется, на всё это имелся один всеобщий ответ. Если весь мир вокруг – всего лишь насланный Аэ морок, то и гадать нечего. Его хотят замкнуть в бесконечном лабиринте мёртвых снов; и всё, им увиденное, в том числе и предсмертный героизм безвестной крылатой девушки, – лишь плод воображения Аэ да её магической силы. Тогда тем более отсюда надо было бежать… но вот дадут ли уйти так просто? Да и можно ли вырваться из наваждения?..

Но тут он вспомнил, что видения исчезли, стоило ему оказаться вне багрового облака. Здесь никакого облака не наблюдалось, но, наверное, в своих владениях Умники могли измыслить и что-то похитрее.

Знак Пути отыскать удалось, хоть и не без труда. Уже сгущался вечер, когда Твердислав добрался наконец до заветного дерева. Ему не препятствовали, хотя коротышки целыми отрядами маршировали через лес, направляясь к разгромленной каменоломне. Что они рассчитывали там найти, Твердислав не знал, да и знать не хотел. Он не видел правых и виноватых в этой войне. Это была не его война.

– Уже уходишь? – Аэ появилась из-за дерева, словно поджидала его тут всё время. Встала, прижавшись щекой к мягкой древесной коре.

Нельзя сказать, что он не ждал её. Ждал. И даже был почти уверен, что просто так его не отпустят.

За спиной девчонки маячил верный Кхарг.

– Ухожу, – кивнул Твердислав. Не имело смысла запираться.

– А можно тебя спросить зачем? – Аэ оттолкнулась от ствола, шагнула ближе.

– Так нужно. – Ей ведь всё равно не объяснить…

– Нужно. А зачем нужно? И кому?

– Прежде всего мне.

– Ты так жаждешь убить меня? Ещё раз? – она прищурилась.

– Почему? – глуповато спросил Твердислав.

– Ты призван сражаться с Умниками. Убивать и уничтожать их. Перед тобой сейчас стоит одна из них.

Умница, так сказать, – она попыталась усмехнуться, но губы отчего-то её не слушались. – Один раз ты уже хотел меня убить…

– Если б хотел – убил, – пожал плечами Твердислав.

– Ой, ой, скажите, пожалуйста! Да не строй ты из себя холодного убийцу-профессионала, всё равно не получится. Тем более со мной. – Она скорчила презрительную гримаску – получилось лучше, чем секунду назад. Верно, и в самом деле рассердилась. – И не увиливай! – Аэ даже ножкой притопнула.

– А чего это ты тут с меня ответы требуешь? – в свою очередь огрызнулся Твердислав. – Хочешь биться – будем биться. Не хочешь – прощай. А отвечать я тебе не намерен. Хватит, наотвечался. – Он взялся за меч. – Ну, решай быстро!

– Погоди… – она закусила губу. – Постой… Давай поговорим. Почему ты так враждебен к нам? Ты ведь ничего о нас не знаешь!

– Когда на тебя нападают, не до разговоров, – отрезал Твердислав. – Когда тебя убивают, ты убиваешь в ответ.

– Но сейчас-то тебя никто не трогает!

– Сейчас – да. А тогда, первый раз, там… – он махнул рукой себе за спину. – Когда штурмовали дом… Тот старик с огненными глазами, признайся, твоя выдумка? И это ваше дурацкое «хайле анде фэйле» – тоже твоё?..

Аэ сморщилась, точно от сильной боли. Плотнее запахнула на груди простой чёрный плащ.

– Твердь… послушай. Старика-огневика послала не я… послал другой мальчишка. Он теперь мёртв. Ты убил его. Перевоплощение оказалось слишком сильно… мы не успели разорвать связь, и он погиб. Болевой и эмоциональный шок…

– Очень мило, – Твердислав скривился. – Очевидно, мне следовало дать себя укокошить. Нравится мне, как ты рассуждаешь, подруга! Хотел бы я знать, как вы вообще узнали, что я здесь? Как послали этого… старика-огневика? Зачем? Вы что, так меня боитесь?

– Мы? Боимся? – Аэ очень натурально расхохоталась. – Да знаешь ли ты, что я могу сделать с тобой здесь, в моём собственном мире? Знаешь?..

– Предположим, что нет, ну и что? – невозмутимо ответил Твердислав. – Что-то при нашей первой встрече могущество твоё не слишком-то помогло.

– А об этом мог бы и не напоминать! – обиделась Аэ.

– Напоминай не напоминай… всё едино. Ну ладно, если больше нам говорить не о чем, я пойду, – он шагнул к дыре.

– Постой… – она протянула руку. Смущённо отвела глаза под пристальным взором и пояснила: – Не хочу, чтобы ты уходил. Не хочу, и всё тут.

– Ну… мало ли кто чего не хочет, – философически парировал Твердислав. – Я вот тоже умирать не хотел, когда ваш старичок-огневичок меня в тупике прижал…

– И не умер, – вставила Аэ.

– По чистой случайности! А теперь ты эвон что несёшь – «не хочу, чтобы уходил!».

– Но ведь это война. На войне убивают, – защищалась девчонка.

– Ты сама сказала – оборотня послали именно по мою душу! Так зачем я вам нужен, во имя Великого Всеотца?!

Аэ опустила голову, кусая губы. Словно хотела что-то сказать – и не решалась.

– Если я расскажу тебе… ты не сможешь вернуться назад, – предупредила она.

– Не ставь условий, – губы Твердислава даже побелели от бешенства. – Не тебе решать!

– Как ты груб! – обиделась девушка. – И чего я только с тобой…

– Никто не заставляет, – осклабился парень. – Зачем за мной таскаешься? Зачем следишь? Я пришёл – и я ухожу. Недосуг мне по здешним лесам месяцами шастать.

– А чего же ты хочешь?

– Хочу узнать правду. Кто вы такие и почему воюете, – совершенно честно ответил юноша. – Почему вас прозвали Умниками. Что такое эта, как её… Сенсорика. Ты утверждаешь, что этот мир – твой; что это значит? И не мнишь ли ты себя равной Великому Духу, Всеотцу, Творцу Сущего и Не – Сущего?

– Всеотцу… – Аэ криво дёрнула щекой. – Ты так крепко в него веришь?

– Как же мне не верить, если я сам его видел! – поразился Твердислав.

– Когда? – живо заинтересовалась девчонка.

– Да… когда… Недавно совсем. Когда сюда летел.

– Ага! Про мой мир ты говоришь – это, мол, морок, всё тут ненастоящее, и кровь – не кровь, а только краска…

– Да не говорил я ничего подобного про краску…

– Ну, это я фигурально выражаюсь, как ты не понимаешь! – фыркнула Аэ. – Не перебивай, пожалуйста!.. Так вот, в мой мир ты не веришь. Тебя он не интересует, хотя здесь ты ходишь, смотришь, ощущаешь…

– Я тебя ощущать не собираюсь, – торопливо сказал Твердислав, видя, что Аэ сделала пару шагов к нему.

– Да нужен ты мне больно, задохлик моральный! – покраснела Аэ. – Что ты меня всё время перебиваешь? Это у вас так принято?..

– У нас не принято убивать первых встречных и посылать к нему всяких там огневиков, – пробурчал Твердислав. – Интересно, а на что бы ты тратила своё красноречие, если б тот оборотень меня без лишних слов прикончил?

– Тратила бы на кого-то другого, – огрызнулась Аэ. – Если бы оборотень тебя прикончил… это значило бы, что ты ничего из себя не представляешь; ни силы в тебе, ни гонора, а гонор, знаешь ли, он порой поважнее силы. То же самое, если б ты вырвался и убежал…

– Ага, от такого старичка, пожалуй, убежишь…

– Можно было убежать, – непреклонно отрезала Аэ. – Но ты предпочёл драться и проявил при этом такие… гм.. странные способности, что мы не могли тобой не заинтересоваться.

– И сильно заинтересовались? – съязвил юноша.

– Суди сам – я сразу же отправилась на тот перекрёсток… готовиться к встрече. Мне, конечно, жаль, что я тебя не убедила ещё в тот раз… сейчас ты намного крепче, недоверчивее, злее… Ты не веришь ничему и никому, только самому себе. Ты и в мой мир не веришь…