Нам не понять друг друга сразу. Дилогия - Алена Викторовна Медведева

— Тшш, — одной рукой обняв Ари и приподняв над полом, пронес ее до сигнальной панели. — Введи нужный код? И для меня тоже? Помнишь еще, что я люблю?

По тому как возмущенно засопела девушка, понял, что помнит. Вероятно, поэтому выбрала для меня строго то, что я не люблю. Едва из раздаточного блока выскользнули наши боксы с синтезированным набором пищи, как я вновь приподнял Ари над полом, прижав к себе, другой рукой прихватил и еду.

Направившись к столу, уверенно устроил онемевшую от возмущения дейрану на своих коленях и откровенно сообщил:

— Раз ты оставила меня голодным, буду наслаждаться хотя бы приятной беседой.

— Ешь мой!

Сообразив, что беседа означает неизбежную близость Арианна немедленно раскаялась в собственной мстительности. И хотя сделанного не изменить, ловко вывернулась из ситуации.

Подсунув мне свою пищевую комбинацию, шустро отскочила к соседнему стулу. Зная, что впереди у нас еще есть время, я не препятствовал побегу. Но с нарочито усталым вздохом поднялся и пересел на соседний стул, еще и вытянул правую руку на стол, приглашая сохранить физический контакт. Чуть помедлив, избранница вложила в нее свою ладошку. Конечно же я немедленно, проигнорировав негодующие взгляды, переплел наши пальцы.

— А что твой питомец? Ты его посадила на диету?

Внешне это не стало заметным, но я четко «прислушивался» к излучению сознания Ари — она смутилась.

— Нет. Мы решили, что будем жить мирно. Я не препятствую пропитанию, а Колючечка не будет… мм… плодиться.

Замерев с ложкой, не донесенной до рта, уставился на дейрану. Она же не может быть настолько наивна?

— Как вы договорились?

— Это… мм… сложно объяснить. Но он как-то показывает мне картинки… мысленно.

Как раз в этом я ничего необъяснимого не видел. Но гирденция, обменивающаяся мыслеобразами с жительницей Земли? Это что-то новое — от мамы я о подобном не слышал. Иллюзии на счет такого скорого скачка в развитии у землян исключены, значит… потомок Оболтуса раздвинул границы возможного? Удивительный вид! Как стремительно он адаптируется к изменениям среды? Возможно ли, что питомец проанализировал потенциал «хозяйки» и за прошедшие сутки сумел «настроиться» на частоты ее сознательного восприятия?

Как только появится время, надо будет разобраться в механизме общения этих двоих — мысленно поставил себе заметку.

— Что ж, это…, - я замер, подбирая слово, которое успокоит Ари. Она так напряженно уставилась на мое лицо, что не было необходимости прислушиваться к импульсам сознания девушки, без слов понятно — она опасается непонимания, что я сочту ее… фантазеркой? — Это удобно.

О коварстве гирденции распространяться не буду. Если не прислушалась прежде — пусть познает все на собственном опыте, иначе тоже не поймет?

— И снова это странное чувство…

Ари буркнула это себе под нос, продолжая ковырять свой ужин.

— О чем ты?

Мы сидели почти вплотную, соприкасаясь руками — Алади точно устраивало такое положение дел.

— Мысли вслух, — отмахнулась дейрана. — Не бери в голову.

— Обо мне?

— Естественно. Кажется, с момента твоего второго появления мне и думать больше не о ком. И не о чем.

— Почему? Объясни мне?

Невольно подавшись ближе к ее лицу, одернул себя, опасаясь спугнуть миг откровения. Потребность во взаимопонимании — самое неодолимое желание сейчас, касающееся избранницы. Как и самое недостижимое.

Но неужели сегодня на Арианну снизошла слабость откровенности? Больше, чем хоть на чуточку заглянуть в ее душу, я не мог и мечтать о большем.

— Как подумаю об этом, делается очень грустно. Словно прежде в моей нормальной жизни было множество красок — близкие, друзья, самостоятельность, нужность, принадлежность местам и людям, ответственность, обязательства… Но все исчезло с того рокового дня, когда ты пришел в родительский дом со своей просьбой. Просьбой, в которой мы не могли отказать тебе.

Она смотрела в пустоту, глубоко задумавшись — слова слетали с ее губ. А я боялся даже дышать, страшась спугнуть этот миг. Даже прожорливая гирденция, Алади, пусть и эйшавый — сейчас на бесконечно краткий миг все отошло на второй план. Осталась только девушка, которая так значима мне, и так не понятна… Мысленно я просил ее не останавливаться.

— С самого начала ты словно отгородил меня от всего этого, заслонил собой всю мою жизнь. Почему-то она стала казаться незначительной и блеклой. Но сейчас, думая об этом, понимаю, что таким стало мое существование после нашей встречи. Знаешь, что я всегда любила? Считать ступеньки! Подмечать морщинки на одежде, запоминать путь солнечных зайчиков на ковре… Столько деталей! Всегда не нужных мелочей, но они наполняли мою жизнь, делая ее объемной и… живой. С тобой же… все пропало, я просто перестала все это замечать. Видела только тебя. Наверное, из-за страха? И это так раздражало меня… Вся моя объемная и пульсирующая ритмом жизнь осталось за твоими плечами. А что взамен? Мир растворился в отдаленном тумане. Сначала дни, проведенные вместе на Земле, когда я из-за постоянно напряжения вообще ничего не замечала и не осознавала. Потом Альдис, где только холод, тьма и пожирающая воля богини. Я смирилась, оледенев.

— А сейчас?

— Сейчас? Сегодня вдруг поняла, что картинки Колючки — самое яркое зрелище на «Эндорре». Они как из прошлой жизни — с деталями и красками. Это так поразило, прежде я не понимала… Я так жаждала сбежать из статичного и пустого окружения Альдис, но и здесь ничего не изменилось? Разве я знаю количество ступеней хоть на одной из лестниц звездолета? Да хоть бы заметила цвет стенных панелей в коридоре? Помню лицо кого-то из членов экипажа? Какую-то особенную подмеченную украдкой деталь прически Осолии? Нет… Я смотрю и не вижу мир вокруг, не вижу жизни. Или иначе — опять вижу только тебя? Как если бы все остальное вокруг — призрачно и иллюзорно. Словно я сплю и никак не могу проснуться. Это… пугает.

Осторожно вынув из рук Ари вилку, отложил в сторону. Дал мысленный приказ гирденции держаться в