Зеленая жемчужина - Юрий Тупицын

Клим, сделав щупом ранцевого биолокатора несколько мягких размашистых движений, вдруг сузил амплитуду, а потом уверенно прочертил по тёмной земле волнистую линию.

— Здесь этот тяж, никуда не делся, — довольным тоном сказал он.

— Отлично, — сказал Лобов и, связавшись с кораблём, сообщил эту новость Кронину.

Они заговорили, уточняя детали действий, ведь во время биолокаторного поиска связь невозможна, поэтому все нужно обговорить заранее. Клим выпрямился и покосился на командира. Он стоял рядом сказочным чёрным силуэтом, на его нейтридном скафандре играли синие блики. Чужая, загадочная луна щедро заливала притихшую землю потоками голубого света; тёплый воздух звенел и дрожал под их напором. Конечно, это лишь чудилось, на самом деле звенели и тренькали светлячки, разноцветными мигающими искорками плавающие над землёй то в одиночку, а то и целыми роями. За светлячками с кваканьем гонялись большеголовые крылатые твари, своим прыгающим, рваным полётом похожие не столько на птиц или летучих мышей, сколько на бабочек; их причудливые тени-кляксы нет-нет да и проскальзывали по сияющему лунному диску.

— Ты готов?

— Сейчас, — ответил Клим, переключаясь в деловое русло, — вот только настроюсь по резонансу.

Занимаясь этой тонкой операцией, он словно про себя говорил:

— Ночной дозор! Оружие, доспехи, тревога и бесстрашие в зорких очах — все как в рыцарские времена. Не хватает факелов и верховых лошадей.

И поскольку Иван отмолчался, спросил:

— Как ты думаешь, будет толк от нашей ночной прогулки?

— Не знаю. Но тяж грибницы — единственный материальный след, нельзя им не воспользоваться.

— А если это ловушка? — спросил Клим.

— Что поделаешь? Иногда приходится идти и в ловушку, — вздохнул Лобов.

Они пошли гуськом: впереди Клим, плавно покачивая щупом биолокатора у самой земли из стороны в сторону, будто косил траву, позади на дистанции в пять шагов Иван с оружием наготове, весь обратившийся в слух и зрение.

Тёмное небо, задёрнутое кисеёй лунного сияния, пронзала чёрная игла «Торнадо», вздымавшаяся над зубчатой стеной леса. Корабль строго следил за космонавтами горящим красным глазом. Дул тёплый чёрный ветер. Близкие ели походили на колышущиеся облака сизого тумана, пальмы устало качали кожистыми листьями-плавниками, на которых играли холодные металлические блики, — все старались, да никак не могли уплыть поближе к звёздам, в низкое небо. Под ногами мягко и обиженно шуршала сочная трава, а иногда с тонким хрюканьем рассыпались по сторонам стайки длинноногих зверьков, похожих не то на лягушек, не то на тушканчиков.

— Узел! — сказал вдруг Клим, остановившись.

Выждав и осмотревшись, Лобов подошёл к Климу и посмотрел на экран биолокатора: в самом деле, к тяжу грибницы, по которому они шли, подходил другой, заметно потоньше; тяжи сливались, образуя вырост, и далее шёл тяж, увеличенный в диаметре. Потом попался ещё узел и ещё один; тяж грибницы теперь уже не был сплошным, а состоял из нескольких параллельных ветвей, которые вились причудливо, то расходясь петлями, то сливаясь снова.

Вдруг где-то впереди за деревьями, которые росли уже довольно часто, прозвучал глухой взрыв.

— Стой! — поспешно приказал Лобов.

Клим остановился, напряжённо вглядываясь вперёд. Лунный свет пробивался сквозь кроны деревьев и ложился на землю синими пятнами. А там, впереди, за чёрной массой деревьев, Климу почудился другой, нелунный, зеленоватый свет.

— Что там? — спросил он Ивана, который осторожно приблизился к нему.

— Вспышка и потом несильный взрыв, — рассеянно ответил Лобов, вглядываясь вперёд, — а теперь свет. Можно подумать, что это отблески костра, но свет зелёный.

Клим нервно усмехнулся:

— А может быть, у них горят костры зелёным пламенем?

Лобов оставил шутку без ответа.

— Сворачивай локатор, — решил он наконец, — я пойду вперёд, прикроешь.

— Иван, — просительно проговорил штурман.

— Не надо дискуссий, Клим, — мягко сказал Лобов, — не время.

Он подождал, пока Клим свернул своё хозяйство, и осторожно пошёл вперёд. На дистанции в пять шагов за ним бесшумной чёрной тенью последовал и Клим. Да, сомнений быть не могло — впереди ровно горел таинственный свет. Скоро он пробился напрямую, зелёными бликами лёг на нейтридную броню скафандров, подсветил снизу стволы пальм и кроны елей, по траве и подлеску потянулись густые чёрные тени. Ещё несколько шагов, и Лобов оказался на краю большой поляны и замер в раздумье, что делать — изумляться, трепетать от страха или смеяться.

В дальнем конце поляны светил большой фонарь, а правильнее сказать — розовая лампа, прикрытая сверху, как шляпой или глубоким зонтиком, зелёным абажуром. Сооружение это покоилось на толстом, заметно сходящемся вверх на конус стволе и было лишь немногим меньше человеческого роста. Розовая лампа горела где-то в самой маковке зонтика, так что розовый свет не распространялся далеко, а образовывал яркое световое пятно диаметром метров пять—шесть, все же остальное пространство освещалось изумрудно-зелёным светом зонтика. По самому краю светового пятна, там, где розовый свет мешался с зелёным, водили хоровод… гномы. Гномы — именно это слово сразу пришло в голову Ивану. Ростом они были с белку, а лучше сказать, с суслика, у них были надутые бочкообразные тельца с короткими ножками, которыми они перебирали так часто, что, казалось, не шли, а катились по траве.

На этом бочкообразном тельце сидела круглая голова без носа и рта, с глазами-щелями, прикрытая сверху остроконечной шапкой. Эти шапки слабо светились — у одних гномиков красноватым, а у других — желтоватым светом. Гномы, этакие добродушные пузанчики, были всецело погружены в своё занятие и не обращали внимания на окружающее. Они двигались друг за другом по кругу, строго сохраняя дистанцию, наверное, половину человеческого шага, останавливались, поворачивались направо, налево, подпрыгивали и снова шли по кругу, но уже в другом направлении. Время от времени из верхушки центрального фонаря с шипением разлетался фейерверк разноцветных искр, и тогда гномики начинали прыгать особенно высоко.

Уловив неподалёку движение, Лобов резко обернулся — это был Клим. За прозрачным забралом шлема Иван видел его ошарашенное лицо, Лобов невольно улыбнулся, но тут же приложил палец к губам: ни звука! Клим успокоительно закивал головой. Они долго смотрели на этот завораживающий, колдовской хоровод гномов, а те все танцевали уверенно, деловито, как будто выполняя какую-то важную, хорошо им знакомую задачу. Какой в этом смысл, цель, значение? Ничего не было понятно, да, честно говоря, и не хотелось думать об этом — настолько красочным, необыкновенным было это зрелище.