Битва за любовь - Кэтрин Блэр

— Я думаю, вы просто не понимаете, как мы жили — Тимоти и я. У нас была очень маленькая квартира, и его спаленка располагалась совсем рядом с моей. Он привык чувствовать, что я рядом, за стеной. Он не часто просыпается, но если ему вдруг что-то нужно ночью, он просто зовет меня…

— А вы кидаетесь к нему и выполняете любое желание?

— Не всегда. Иногда просто предлагаю ему повернуться на другой бок и спать. Он так и делает. А здесь у него огромная комната в незнакомом доме. И так много непривычного!

— Да, это вполне понятно, Леон, — сказал доктор увещевающе. — Если вы хотите что-то изменить в жизни ребенка, это нельзя делать внезапно. Пока с него довольно будет познакомиться с домом и садом, может быть, с пляжем. И с вами, конечно.

Леон нахмурился, но разговор на этом закончился. Они перешли в большую, красиво обставленную столовую и занялись закусками, паштетом, эскалопами из телятины и салатом с сыром; на десерт были поданы фрукты с отличным вином.

После кофе в салоне Кэтрин попросила мужчин извинить ее — у нее был такой длинный день! — и вышла.

На аллее, ведущей к дому, показалась машина, и Кэтрин инстинктивно отступила назад, чтобы на нее не упал свет фар. Заскрежетали тормоза, и двое мужчин и женщина вышли из машины. В этот момент на террасе появился доктор Селье.

— Вы еще не уезжаете, Филипп? — спросил один из них, судя по голосу, англичанин в годах. — Я хотел бы с вами посоветоваться насчет моего плеча.

— Завтра, мой друг, если это не экстренно.

— Не больше обычного.

Доктор Селье склонился к руке женщины:

— Люси! Как приятно снова видеть вас. Я думаю, Леону вас не хватало всю неделю. Проходите. Увидимся завтра.

Три гостя вошли в дом; Филипп Селье направился к ступенькам, но внезапно заметил светло-желтое платье Кэтрин. Он остановился и тут же подошел к ней, спросив:

— Значит, вы совсем не устали? Просто заскучали?

— Нет. Я уже хотела ложиться спать, но меня невольно потянуло выйти, когда я увидела, что дверь открыта. Здесь… здесь какой-то странный воздух.

— Я это слышал от многих англичан; вы привыкнете ко всему этому. Надеюсь, вам понравится на вилле Шосси.

— Я тоже надеюсь. — Она бегло взглянула на него. — Я должна поблагодарить вас, что вы немного разрядили обстановку перед обедом. Хотя мне кажется, вы не на моей стороне. Наверное, вам просто захотелось помочь женщине, к тому же очутившейся в чужом доме. Но все равно спасибо.

— Что ж, я действительно не на вашей стороне. Я знаю Леона и уважаю его уже несколько лет, и я не вижу причин, почему ваш приезд может расстроить его.

— Вы меня упрекаете, мсье?

— Может быть. — Он остро и загадочно посмотрел на нее. — Вы молоды, а Леону уже за шестьдесят. Несомненно, вы презираете человека, порвавшего с сыном и его семьей. Но если взглянуть на это с другой стороны, что значит невнимание к сыну и его жене по сравнению с предприятиями, выросшими и процветающими благодаря его знаниям, или с рабочими местами для многих тысяч людей? Государственные деятели, финансисты, промышленники — да, им приходится платить за успехи в бизнесе тем, что на семью не остается времени.

— Это я понимаю. Но меня больше занимает настоящее. — Она опять мельком взглянула на него.

— Какие у вас планы на будущее? — спросил Филипп. — Когда освоитесь здесь, что будете делать?

— Я еще об этом не думала. Самое главное для меня — воспитание Тимоти.

— Вы рассудительнее большинства ваших ровесниц, но вместе с тем, боюсь, и несколько более безрассудны. — Он сделал долгую паузу и хладнокровно докончил: — У вас, конечно, появятся поклонники, но вы поступите очень мудро, если трижды подумаете, выбирая себе спутника.

Она еле заметно, по-английски, пожала плечами:

— Я приехала сюда не затем, чтобы вести светскую жизнь, мсье, но все равно, благодарю за совет.

В его голосе опять послышался намек на усмешку:

— Не стоит. Мне только приятно — и думаю, всегда будет приятно беседовать с вами. Боюсь, что вы не только смелая, но и опрометчивая женщина. Впрочем, вы устали, а вам давно пора спать. Спокойной ночи.

Только после того, как, заглянув к спящему Тимоти, Кэтрин ушла в свою комнату, она вдруг подумала: с Филиппом Селье она вела себя кротко, как ягненок. Ведь прежде чем уехать, он твердо взял ее под руку, подвел к двери, поклонился и провожал взглядом, когда она прошла через холл.

Она разделась, проверила, открыты ли окна, и, скользнув в постель меж прохладных простынь, погасила свет. Темнота не сделала атмосферу более знакомой; наоборот, она как-то подчеркивала необычность ночи. Цикады и аромат цветов, звук машины, поднимающейся в гору, и отдаленный шум — наверное, морской прибой.

Кэтрин заложила руки под затылок и, досадливо улыбнувшись, приготовилась заснуть.

Глава 2

Прошло уже более недели, и жизнь на вилле Шосси шла тихо и спокойно. Кэтрин стала чувствовать, что, может быть, она вооружилась против несуществующей опасности: за обедом Леон Верендер был неизменно вежлив и занят своими мыслями, и только один раз, когда она с Тимоти столкнулись с ним на лестнице, он заговорил с мальчиком.

— Ну, как тебе здесь нравится? — спросил он без всякой подготовки.

Тимоти смотрел на деда большими голубыми глазами.

— Очень нравится, — бесхитростно ответил он. — Я каждый день играю в воде и утром поймал креветку. Я ее вам покажу, если хотите.

— Скоро ты научишься нырять и поймаешь осьминога. Вот тогда я и посмотрю.

— Осьминоги страшно большие.

— Ты тоже будешь большим, когда вырастешь. А плавать ты научился?

— Мама меня учит. Я уже могу делать гребок.

Леон Верендер не улыбался:

— Когда приучишься к воде, у тебя будет учитель. С ним ты мигом научишься. А куда ты теперь идешь?

— Наверх, отдохнуть.

— Отдохнуть? В час пятнадцать дня?

Кэтрин, до сих пор намеренно молчавшая, сказала:

— У Тимоти было очень активное утро, а сейчас после завтрака ему нужен покой. Через полчаса он опять выйдет играть.

Леон Верендер ничего не ответил, но долго и внимательно смотрел на Тимоти.

Отдыху Кэтрин не суждено было продлиться так долго, как она намечала. У Леона Верендера кончились деловые совещания, директора разъехались по домам в Париж, Амстердам, Берн и Мадрид. Наступил короткий перерыв; Майкл Дин смог отоспаться, а мадам Брюлар — пышная величественная домоправительница — оставить кухню целиком на ответственность повара, который прекрасно знал требования Леона и не нуждался в руководстве.

В этот день Тимоти только что ушел спать после обеда, когда горничная Луиза пришла в спальню в Кэтрин.