Последний сон - Майя Анатольевна Зинченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Лоуренс! А вот и ты! Я боялась, что мы разминемся! Где-ты пропадал весь обед?
В воздухе узнаваемо запахло розами и жасмином. Это была Карен. Если бы Лоуренс попробовал описать ее одним словом, он выбрал бы эпитет «жизнерадостная». Никто не видел Карен в плохом расположении духа. Их скучный, тихий роман длился всего пару месяцев и с тех пор прошло больше пяти лет. Карен за это время успела удачно выйти замуж за своего начальника, оставить работу секретаря и родить ребенка.
Однажды, выпив чуть больше положенного на дружеской встрече старых коллег, Карен искренне поблагодарила Лоуренса, что он не стал делать ей предложения. Если бы он настаивал на женитьбе, у нее не хватило бы духу ему отказать, и они были бы несчастны, а так он лишь подтолкнул ее будущего мужа, снедаемого ревностью, к активным действиям. Лоуренс до сих пор не придумал достойного ответа на ее слова.
— Здравствуй, дорогая! — он поспешно встал и вежливо обнял ее. — Рад тебя видеть. Прекрасно выглядишь.
— Я заскочила на минутку. Нужно было кое-что отдать Долорес. Ты же знаешь какая она… — Карен преувеличенно закатила глаза. — Ей бы только ворчать и придираться.
Он понятия не имел, о какой Долорес идет речь, но по старой привычке закивал, стараясь выглядеть максимально дружелюбно.
— Ты все такой же, — она тепло улыбнулась. — Очень красивый костюм. А что это такое? — Карен кивнула на стол. — Это же краски? Какая прелесть! У тебя появилось новое хобби?
— Возможно. Это Тони прислал. Хочет, чтобы я выпустил на волю своего внутреннего художника.
— Вы по-прежнему друзья? Чудесно! Чем больше друзей, тем лучше. Ты обязательно должен заглянуть к нам на ужин. Поболтаем как в старые добрые времена.
— Спасибо за приглашение, но не думаю, что это уместно, — честно сказал Лоуренс. — Твой муж ясно дал понять, что…
— О, неужели подобная ерунда разрушит нашу дружбу? — перебила Карен, призывно подняла бровь и понизила голос до шепота. — Ты можешь заглянуть, когда Дерек будет в отъезде.
— Не хочу быть невежливым, но это прозвучало немного…
— Ах, это просто шутка, не смущайся! Я все понимаю, — она рассмеялась. — А как насчет новогодней вечеринки? Дерек получил повышение и обещал устроить грандиозный праздник. Мы собираемся арендовать большой загородный дом с садом и фонтаном. Хочется чего-то необычного.
— Не сомневаюсь, что вечеринка будет незабываемой.
— Мы собираемся позвать самых дорогих друзей. Да-да, я имею в виду тебя, — она постучала пальчиком по его груди, — чтобы веселиться до утра. Будет шикарно.
— Но сейчас еще лето…
— Такие вещи планируются заранее, верно? В любом случае, ты в списке приглашенных! Я не приму отказа, так что не пытайся меня отговорить. Можешь захватить с собой кого-нибудь. — Карен кокетливо подмигнула.
— Я это учту, — благодарно кивнул Лоуренс. — В крайнем случае, приду с кошкой соседки. Чем не пара?
— Лучше с соседкой, без кошки.
— О, нет, это леди весьма мила, но ей скоро будет девяносто, я еще не настолько отчаялся, — он улыбнулся.
— Хорошо, дорогой. Жаль, времени нет, мне нужно бежать…
Карен легко чмокнула его в щеку и исчезла. Лоуренс сел обратно, как обычно чувствуя себя сбитым с толку. Он хорошо относился к Карен и не сказал бы о ней ни одного дурного слова, но в очередной раз убедился, что она не была той самой дамой сердца, ради которой стоило просыпаться по утрам.
* * *
В течении месяца Лоуренс испортил множество акварельной бумаги и выпил рекордное количество чая. Живопись не давалась. Он пытался воскресить былые навыки, но краски растекались, выходя за карандашный набросок, смешиваясь в грязно-серое пятно. В итоге он сдался и перестал пытаться нарисовать что-то осознанное, сложное, существующее в реальном мире. Никаких больше картинок с натуры или копирования открыток. Он стал рисовать сны и тут случилось чудо — его посетило вдохновение.
Сначала это были просто фрагменты. Причал, бурное море, рассветное небо, солнечные лучи, едва пробивающиеся сквозь тяжелые тучи. Из фрагментов складывалась единая история. Выбрав всего три цвета: синий, красный и желтый, Лоуренс изобразил море, мелкую гальку на берегу и желтый конверт. Последнему он посвятил несколько рисунков, стараясь передать не только форму и цвет, но и то ощущение теплоты и покоя, которое он испытал, касаясь его. Все удачные, по мнению Лоуренса, рисунки шли в особую папку. Ему нравилось пересматривать их перед сном.
Как сновидец он значительно продвинулся. Ему стали чаще сниться спокойные, унылые, как сама жизнь, сны. Это приносило желанный отдых телу, он почувствовал себя лучше. Подушка больше не мокла от пролитых слез. Несколько раз ему даже удалось управлять сном — он смог снова увидеть желанный конверт. И хотя Лоуренс больше не открывал его, но и не выпускал из рук. Сновидец нашел свою тихую гавань, но на нее уже надвигалась буря, приход которой он предчувствовал, изображая в картинах.
Мирное течение жизни было грубо нарушено обычным осенним утром. Едва Лоуренс вошел в здание Конторы, как столкнулся в дверях с Элизабет, женой Тони. Было неожиданно видеть ее одну без мужа в этих стенах. Она выглядела измученной и постаревшей. Обычно Элизабет много внимания уделяла своему внешнему виду, но сегодня на ней было помятое платье. Едва заметив Лоуренса, она тяжело вздохнула, отводя взгляд.
— Элизабет, здравствуй. — Он не на шутку встревожился. — Что-то случилось?
— Ты еще не знаешь… Тебе не сказали. Прости, я совсем забыла.
— Не знаю о чем?
— Тони умер. Позапрошлой ночью.
Лоуренс ничего не ответил. Ему показалось, что он неправильно расслышал.
— Доктор не успел. — Элизабет покачала головой. — Сердечный приступ.
Ошеломленный, Лоуренс не мог в это поверить. Такие люди как его друг не умирают. Нет, с годами они бронзовеют, застывают в своих креслах и отправляются на площадь или в сквер как памятники. Тони жив. Но зачем Элизабет решила так жестоко пошутить над ним?
Измученный вид Элизабет, к сожалению, говорил об обратном.
— Что я могу, — его голос дрогнул, — сделать для тебя? Тебе нужна помощь?
— Ах, милый Лоуренс… — она на мгновение закрыла глаза, собираясь с мыслями. — Проводи меня к машине.
— Конечно. — Он предложил ей локоть в качестве опоры и повел к выходу.
— Ты приехала одна?
— Нет, меня привез Гарольд. Он сейчас у меня вместо шофера. Ты помнишь моего брата?
— Да, пересекались как-то. Как дети?
— У мамы. Еще не осознали, что произошло. Не знаю, что будет с нами. Все как в тумане. Впереди так
