Юрий Никулин. Смешное и трагическое - Федор Раззаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вторая половина 50-х годов принесла Никулину массу событий как в творческой, так и в личной жизни.
14 ноября 1956 года в его семье появилось прибавление: на свет родился мальчик. В те дни наш герой находился с гастролями в Ленинграде, и, когда друзья сообщили ему эту радостную весть, он был на седьмом небе от счастья. Счастливые родители назвали своего первенца Максимом.
Ревнивый муж
Почти все годы, пока Никулин работал в цирке, вместе с ним на гастроли ездила и его жена Татьяна. Более того, как он стал сниматься в кино, он брал ее с собой во все экспедиции. Короче, никуда от себя не отпускал. Спрашивается, почему? Во-первых, потому что сильно любил и не хотел ее потерять. А во-вторых… Вот что рассказывала по этому поводу Татьяна Никулина:
Юрий Никулин с женой Татьяной Покровской
«…Став женой циркового артиста, и я сама приобщилась к работе на манеже. Цирку была подчинена вся наша жизнь без исключения. Просто с головой ушла во все это! И даже поначалу стала перенимать кое-какие богемные замашки. Помню, однажды после успешного представления, в эйфории, я позволила одному красивому юноше – смотрителю манежа – себя поцеловать. Юра нас застукал в гримерке. Я получила по полной программе. И хотя больше ничего подобного не повторялось, с тех пор Юра старался вообще не выпускать меня из виду. Я ездила с ним на гастроли почти все пятьдесят лет нашего супружества. За исключением разве что первых лет жизни сына Максима. Несколько лет я сидела с ребенком дома…».
На пути к славе
В 1958 году Юрий Никулин снялся в своем первом художественном фильме. Причем сосватал его известный эстрадный драматург Владимир Поляков (он прославился тем, что почти полтора десятка лет сотрудничал с великим советским сатириком Аркадием Райкиным). По его сценарию в Московском цирке на Цветном бульваре готовилось обозрение «Юность празднует». И однажды во время очередных репетиций Поляков внезапно подошел к Никулину и сказал:
– Слушай, Юрий, не хочешь подзаработать? На «Мосфильме» по нашему с Борисом Ласкиным сценарию режиссер Александр Файнциммер ставит фильм «Девушка с гитарой». Там есть два эпизодика, на которые никак не могут найти артистов. Я думаю, ты бы подошел.
Поначалу Никулин ответил на это предложение отказом, так как все еще помнил, как во ВГИКе в 1946 году ему заявили: «Для кино вы не годитесь!» Однако, придя домой и посоветовавшись с женой, он все же решил рискнуть. На следующий же день Никулин явился на «Мосфильм» и встретился с режиссером картины. Как оказалось, тот собирался использовать его в крошечной роли пиротехника, который показывает отборочной комиссии свой коронный номер – фейерверк. Роль Никулину понравилась, и он дал свое согласие на участие в ней.
Юрий Никулин вспоминает:
«…Съемку назначили через три дня. Три дня я учил текст. Все время прикидывал, как же я сыграю свою роль. Сниматься и хотелось, и было страшно.
Утром приехал на студию, и меня сразу повели в гримерную. Молоденькая гримерша, мельком взглянув на меня, сказала:
– А что его гримировать? Положим общий тончик на лицо – и хватит.
Так и сделали. На лицо положили общий тон, выбили мне из-под кепки клок волос, переодели в красную рубаху с белыми полосками. Переобулся я в кеды, которые принес из дому, взял маленький чемоданчик в руки. В таком виде меня и проводили в павильон на съемку.
Первым на съемочной площадке меня увидел Михаил Иванович Жаров и сурово спросил:
– Это кто такой?
Я перепугался. Стою и молчу. Жарову сказали, что я буду играть пиротехника. Жаров посмотрел на меня еще раз, вдруг громко засмеялся и одобрительно сказал:
– Во, точно. Такой может взорвать!
Началась репетиция. Я предложил режиссеру:
– А что, если после взрыва, когда пиротехник исчезнет, и его начнут искать, вместо него увидят только кепку на полу?
С предложением согласились. Осмелев, я предложил поджигать шутиху не спичками, как в сценарии, а папироской, как это делает большинство пиротехников.
– А где вы возьмете папироску? – спросил Файнциммер.
– Пусть кто-нибудь из членов комиссии курит, – предложил я. – Пиротехник вытащит у него изо рта папироску, а потом вставит обратно. Будет смешно.
Режиссер и это предложение принял.
Начали репетировать. Все получалось довольно прилично. А когда пиротехник брал папироску у одного из членов комиссии, все вокруг смеялись. Такая реакция меня ободрила. Прорепетировали несколько раз.
Наконец раздалась команда:
– Тишина. Мотор…
Файнциммер тихо сказал:
– Начали.
Перед моим носом ассистентка громко щелкнула деревянной хлопушкой. Как только щелкнула хлопушка, у меня заколотилось сердце, и мне показалось, что меня пронизывают какие-то невидимые лучи, исходящие из кинокамеры. Я просто ощущал, что они, точно пунктирные линии, проходят сквозь мое тело. Ноги стали ватными.
С трудом вошел я в декорацию и обалдело остановился. Текст вылетел из головы. Стоял до тех пор, пока режиссер не крикнул:
– Стоп! – И спросил меня: – В чем дело? Какую фразу вам нужно сказать? Почему вы остановились?
– Товарищи, я извиняюсь, товарищи… – произнес я первую фразу пиротехника.
– Ну вот и хорошо, – успокоил меня Файнцимиер. – Попробуем снова. Только, пожалуйста, соберитесь. Не волнуйтесь. Приготовились…
– Тишина!
– Мотор!
– Начали!
Вбежав в комнату, я, вместо того чтобы сказать текст, заметался, задергался и стал молча открывать чемодан. Опять все слова забыты.
– Стоп! – крикнул Файнциммер и строго спросил меня: – Вы текст учили?
Я почувствовал, что режиссер спрашивает меня, стараясь подавить раздражение.
– Учил. Целых три дня, – ответил я.
Все засмеялись.
Следующие три дубля тоже оказались сорванными.
Меня сбивало требование останавливаться в условленном месте, где сделали отметку мелом. Как только начиналась съемка, я смотрел не на комиссию, а на отметку. Съемку, естественно, останавливали, и ассистент режиссера удивленно меня спрашивал:
– Неужели вы не можете смотреть угловым зрением?
А я понятия не имел об угловом зрении.
Вконец измучившись, Файнциммер сказал мне:
– Вы, пожалуйста, отдохните, успокойтесь. Попробуем сделать так. Пройдем все, как будто это съемка: со светом, с микрофоном, но без команд и хлопушки.
Включили полный свет. Дали команду начинать репетицию. Все шло прекрасно.
Как и требовалось, я вбежал в комнату, произнес первую фразу: “Товарищи, я извиняюсь, товарищи…”, поджег шутиху, но, как только сказал последнюю реплику, Файнциммер крикнул:
– Быстро хлопушку!
Оказывается, вместо репетиции была съемка. Просто хлопушку решили дать в конце. Так и сняли этот кадр.
Когда я переодевался после съемки, Юрий Чулюкин (он вместе с Евгением Кареловым работал ассистентом у Файнциммера) сказал мне:
– Вам повезло, что вы снимаетесь у Файнциммера. Попали бы к Ивану Пырьеву, он бы вас за незнание текста выкинул из павильона…».
Сыгранный Никулиным эпизод так понравился киношникам, что у них возникла идея снять еще один с его же участием. Это явно говорило о том, что талант Юрия Никулина находит свое признание и в кино. А это означало, что одним фильмом дело вряд ли закончится. Как мы теперь знаем, так оно и получилось.
Что же касается «Девушки с гитарой», то она вышла на широкий экран 1 сентября 1958 года и в итоге заняла в прокате 10-е место. Причем самыми смешными эпизодами в фильме оказались именно те, в которых участвовал Юрий Никулин. Над его незадачливым пиротехником, который своим фейерверком едва не спалил сначала экзаменационный кабинет, а затем и целый отдел в магазине, зритель смеялся больше всего. Это, опять же, говорило о том, что столь успешный дебют должен иметь свое законное продолжение.
Как итог, в том же 58-м еще один режиссер с «Мосфильма» – Юрий Чулюкин – предложил Никулину сняться в своей дебютной картине «Неподдающиеся» (1959) в роли пройдохи Васи Клячкина.
Интересно, что поначалу этот фильм задумывался как серьезный рассказ о перевоспитании трудной молодежи. У картины и название было соответственное этой теме – «Жизнь начинается». Однако в процессе съемок в фильм вошло столько комических эпизодов (в том числе и с участием Никулина), что он превратился в комедию. И его назвали «Неподдающиеся».
