По ком воют сирены - Александр Чернобук

— Ну–у-у–у-у, — протянул, изображая на лице порицание, Геннадий Иванович. — И близко не стоит.

— Вот. Так оно и есть. Ты хоть и генерал, Гена… Я понимаю, непросто тебе. Погоны давят на все места, — Илья Аркадиевич выразительно провел ладонями вокруг головы,, — но понимать‑то должен, чем их напор грозит нашему государству. Это же возврат к старой реакционной модели управления. Волюнтаризм в его чистейшем проявлении!

— И государству тоже может достаться, — понимающе улыбнулся Геннадий Иванович, — но нам с вами в этой ситуации надо спасать в первую очередь наш металлургический комбинат. Там при приватизации столько всего наворочено, накручено… Вы же наверняка помните, как тогда вопросы решались… Сейчас, если вылезет все наружу… Мне конечно как генералу, — он скопировал жесты собеседника вокруг головы, — особенно бояться нечего, броня у нас крепка. А вот вам, великому политическому деятелю современности, широко известному не только у нас, но и за рубежом… Такая куча дерьма сразу на голову… Совсем она вам будет не вовремя…

— Да, что некстати, то некстати. Тут ты прав. «Приложить голову» и «приложить руки» ─ две большие разницы. — Илья Аркадиевич недобро покосился при ехидных словах собеседника.

— Дерьмо, оно, вообще, редко к столу приходится.

Призраком скользнул за спинами официант, и после его ухода перед собравшимися обедать мужчинами остались две пиалы с салатом.

— Во–во. Чуть не доглядишь, откусят руки по самую голову, вместе с ногами… еще и измажут всего… — Илья Аркадиевич не договорил, взял вилку и занялся салатом.

— После вчерашнего выступления у нас появился неплохой финансовый маневр. Я был в восторге от ваших экономических выкладок по дефициту бюджета. Они четко подтверждают своими выводами нашу стратегию развития экономических реформ в государстве. — Геннадий Иванович решил реабилитироваться за неуместный выпад, сделанный им в отместку за непрозрачный намек на скудоумие офицеров спецслужб.

— Не только, Гена, не только… Экономика экономикой. Это само собой. А политический маневр тоже всегда должен быть. Они себя сейчас сами загоняют в ловушку. Что удумали? Пассионария из быка этого делают… Клоуны… Обратил внимание, чем загружают эфир?

— А то, как же. Уже третий день пошла раскрутка этой пиар–акции. Неплохо задумано. Бьет электорат наповал. Сколько в этих вещаниях искренности. Чем крыть сподобимся? Будем давать опровержение по нашим каналам?

— Нет. Не будем.

— Совсем?

— Совсем.

— Гм. Объясните. — Геннадий Иванович отложил вилку и, стараясь выпускать дым в сторону собеседника, закурил.

— Завязывал бы ты с никотином, — недовольно махнул рукой перед лицом Илья Аркадиевич. — Не видел антирекламные ролики? Курение очень вредно для здоровья.

— А вы давно бросили?

— Неважно. Не обо мне речь. Ты офицер, у тебя должна быть железная… даже стальная сила воли…

— Будем изыскивать резервы. Приложим максимум усилий. Мы остановились на том, что отвечать на пиар–кампанию наших оппонентов нецелесообразно. — Геннадий Иванович начал активней затягиваться сигаретой.

— Не совсем так. Мы сделаем контрудар гораздо красивее, эффективней и, что немаловажно, дешевле.

— Каким образом? И эффективней и дешевле? И то, и то? Звучит как‑то нереально. — Генерал, затянувшись несколько раз подряд, затушил окурок и отставил пепельницу.

— Смотри. Они сейчас плотно атакуют по всем направлениям. Пресса, телевидение, радиовещание. Пресс–клубы, интервью, круглые столы всякие. Просто бомбят народ этой идеей. Так?

— Так.

— Устоять под таким натиском какие‑нибудь мозги смогут?

— Немногие, — поколебавшись, ответил Геннадий Иванович.

— Правильно, немногие. И то, способны на такое лишь те, кто посвящен во все эти хитрые ходы. Они пытаются изо всех сил вложить в мозги массам определенную мысль, и поскольку тратят на это сумасшедшие бабки, то обязательно своей цели добьются.

— А мы что, будем на это молча смотреть? — Геннадий Иванович потянулся за сигаретой, но, взглянув в глаза визави, отдернул от пачки руку.

— Будем. До определенного момента. Мы будем выжидать до самого конца их акции…

— И что потом?

— А потом, Гена, мы подхватываем уже почти усвоенную народом идею и… Что?

— Ага. Понял. Доводим ее до абсурда. И эффективней, и дешевле. Точно. Так и есть. — Геннадий Иванович радостно схватился за ложку и принялся с наслаждением вкушать материализовавшуюся перед ним солянку.

— Прием этот не нов. Подзабыт просто. Да и пользоваться им можно в редких случаях и очень–очень бережно. Это как раз тот случай, когда он подходит идеально. Главное, запустить механизм вовремя. Не прощелкать момент. Ни днем раньше, ни днем позже. И, не ослабляя натиска, лить, лить и лить их же варево в головы простому люду. Результат будет потрясающий.

— Ясно. Выглядит суперкрасиво. После вашего объяснения в успехе не сомневаюсь. Что требуется от меня?

— От тебя, Геннадий Иванович, ничего не требуется. Пока, во всяком случае. Сами справимся. Папарацци мои уже готовы. Стратегия намечена. Стоит только дать им команду, и независимые СМИ завоют, как хорошее стадо баранов, на все голоса, но в одной тональности…

— Такой благородный шум поднимут…

— И заметь, генерал, сами по себе, от лица общественности. Пятая власть. Свободная …

— Это да. Это они могут. Демократия нынче полная.

— Правовое государство, Гена. Ни больше, ни меньше.

— Насчет себя я тоже намек понял. Если не по этому поводу я вам нужен, значит, по другому, — хитро прищурился Геннадий Иванович. — Давайте попробую угадать. Нужен я вам в связи с вопросом… по комбинату? Да? Необходимо провести работу… сугубо разъяснительную, конечно, работу среди лиц, которые причастны к разгосударствлению нашего металлургического комбината и передачи его в частную собственность? Так? Я правильно мыслю?

— Может, это, Гена, и понадобится, но позже. Не угадал.

— Тогда что? — Генерал перестал улыбаться и, обратив внимание на то, что Илья Аркадиевич уже принялся за свиной стэйк, в свою очередь придвинул к себе блюдо со вторым и вопрошающе уставился на собеседника.

— Угадывать надоело? Со второго раза надоело? — усмехнулся Илья Аркадиевич.

— Ну, почему надоело… Если подумать… Проанализировать… — Геннадий Иванович положил в рот кусок мяса и принялся неторопливо его пережевывать. — Я абсолютно прав. Это варианты, которые сегодня актуальны и на поверхности. Оба.

— То есть они являются достоянием общественности? Поэтому ты решил, что речь пойдет об одном из них? Ты это хочешь сказать?

— Не совсем так. Я бы сказал, что, исходя из известных мне процессов в нашем государстве, эти два заслуживают, применительно к нашей сегодняшней встрече, самого пристального внимания.

— И с твоей, и с моей стороны?

— Да, — ответил генерал, помедлив самую малость. — Объяснюсь. Из‑за пустяков вы меня вряд ли так скоропалительно пригласили бы обедать. А серьезного, такого, что могло бы затронуть наши с вами интересы, в стране на сегодняшний день ничего не происходит. Только эта дурь — пиар–атака оппонентов на ваш блок и накат на собственность. Если же говорить о наших общих интересах в частном бизнесе, то из всех объектов, находящихся под ударом, первым надо спасать металлургический комбинат. Это жемчужина. Ее потерять нельзя. Все.

— Красиво изложил. И что из сего следует? — с заметно повысившимся интересом спросил Илья Аркадиевич.

— Остается только один вариант. Предмет вашего сегодняшнего разговора мне просто неизвестен. Поэтому гадать смысла нет. Излагайте. — Геннадий Иванович положил последний кусок стэйка в рот, отложил нож и вилку, развел руки в стороны и широко улыбнулся.

— За что я тебя люблю, Гена, так это за твои мозги…

— А как же извечная офицерская тупость?

— Перестань. Пошутили и хватит. Есть для тебя небольшое, но срочное и довольно прибыльное дельце.

— Весь внимание. — Генерал убрал с лица улыбку, закурил и начал пить крошечными глотками принесенный официантом Сережей ароматный кофе.

— Речь пойдет об одной столичной компании. Ее не надо, — веско произнес Илья Аркадиевич.

— Совсем?

— Совсем. Она должна прекратить свое существование. Причем в самое ближайшее время. Здесь все необходимые данные по ней, — политик выложил на стол дискету. — Я думаю, у тебя с исполнителями проблем нет?

— Нет, конечно. Профессионалов достаточно. Хоть своих, хоть со стороны. Полно. Способ любой?

— Без разницы. На твое усмотрение. Нужен результат. Стопроцентный.

— Под ноль? — уточнил генерал.

— Точно так. Чтоб камня на камне от нее не осталось. Она мешает… скажем так, очень хорошим людям.

— Это понятно. Для плохих ни я, ни вы не расстарались бы. Именно для таких дел у меня очень хороший специалист есть. — Геннадий Иванович внезапно поднял глаза и жестко зафиксировал взгляд на лице собеседника. — Мой какой интерес в этом деле?