Дверь в чужую осень (сборник) - Александр Бушков

— Но не уходить же теперь просто так? — подумал я вслух. — Этакие двери так просто не ставят…

Не особенно и задумываясь, старлей воскликнул:

— Да что тут думать, подорвать ее к чертовой матери, и точка?

Непохоже что-то, чтобы она была заминирована. А если там и есть мина, и она сдетонирует, найдется где укрыться, весь дом на воздух вряд ли поднимет. Судя по всему, они в первую очередь думали о том, как аппаратуру порушить, а не дом минировать.

И как-то передался нам его азарт — нетронутая, не похожая на заминированную дверь, которая здесь определенно неспроста. Аккуратненько захлопнули, задвинули шкафом и ушли. В городе, саперы уже доложили, ни единой «закладки» не нашлось, очень уж быстро они отступали. Ломами ее ни за что не вывернешь, петли внутри… Неспроста она здесь…

В общем, мы тоже загорелись, как, прости господи, пацаны. Я только пожал плечами:

— А откуда взрывчатку взять? Осколочной такой замочек не возьмешь…

— Придумаем кое-что получше, — заверил старлей, вставая с корточек. — Нам, казакам, нипочем, что бутылка с сургучом!!! Я мигом, только ребят предупрежу, чтобы не суетились, когда в подвале грохнет, убедительное что-нибудь совру…

Он вернулся быстро, минуты через две, с брезентовой сумкой, откуда торчали ручки гранат, которые я опознал сразу: новейшие противотанковые гранаты РПГ-6, кумулятивные, то есть прожигавшие танковую броню струей пламени высокой температуры. Пояснил:

— Нам, когда отправляли, выдали ящик, полную дюжину. Ввиду специфики поиска…

Я прекрасно понял, в чем специфика. При обустроенном переднем крае, когда фронт на какое-то время стабилизировался, разведчики, уходя в немецкий тыл, таких игрушек обычно не берут — от противотанковых лишний шум, да и задача это не для разведчиков, бесшумных невидимок — танки подрывать. А вот сейчас, в данных конкретных условиях, когда неизвестно, где противник, разведку, как правило, ведут с «колес»: на мотоциклах, «виллисах», легких броневичках, средь бела дня — и неизвестно, на кого можешь внезапно напороться с маху, вот тут-то «шестые» могут и пригодиться…

Вот только капитан, оглядев гранаты, задал вполне деловой вопрос:

— Орлы, а как мы это добро будем к замку приспосабливать?

Действительно, задачка… Даже старлей чуточку приуныл, начал что-то про себя соображать. В чем сложность? Далеко не у всякой гранаты расправляются усики и выдергивается чека. Будь это простая осколочная — никаких проблем: приперли бы ее к замку спинкой одного из тех тяжеленных кресел, привязали к кольцу бечевку, отошли подальше и дернули. С противотанковыми сплошь и рядом обстоит иначе, у них другие системы постановки на боевой взвод, самые разные.

Особенно с «шестеркой» все непросто. Объясняя кратенько: сначала нужно выдернуть шплинт, который держит планку ленточного стабилизатора из четырех полос. Стабилизатор, как по названию ясно, для того и служит, чтобы граната не кувыркалась, а летела горизонтально, конусом корпуса вперед. Тогда, когда граната полетит, вдобавок струей воздуха сбрасывает колпак стабилизатора, он-то и ставит гранату на боевой взвод. Граната попадает в цель, моментально срабатывает взрыватель, бьет струя раскаленных газов, пробивающая любую броню тогдашних немецких танков. Хорошая граната, ничего не скажешь. Вот только включается запал исключительно в летящем положении, к двери ее ни за что не приспособить…

Старлей думал недолго. Широко усмехнулся:

— Ну, и что тут сложного? Если не получается приспособить, нужно метнуть. Все равно разлета осколков не будет, неоткуда там осколкам взяться…

— С открытого места? — запротестовал капитан.

— Зачем — с открытого? — пожал плечами старлей. — Отодвинем шкаф к противоположной стене, за ним и укроемся, особой взрывной волны не будет. Я ее метну аккуратненько — старый городошник, заядлый, не только в детстве баловался, но и потом увлекался, у нас в парке культуры и отдыха роскошная городошная площадка была. Всегда у меня получалось неплохо, а на войне и пригодилось. Разрешите, товарищ майор? Ведь никакого риска. В крайнем случае дыру не там прожжет, поправим…

И знаете, я разрешил, не на меня одного эта чертова дверь действовала, как красная тряпка на быка. Строго говоря, я ничуть не отступал от полученного приказа: обследовать там всё. А за такими дверьми винные погребки обычно не прячут, тут что-то посерьезнее. Да и риск, он прав, не особенно и большой.

Обставили дело со всеми мыслимыми предосторожностями. Шкаф, кряхтя и отдуваясь, оттащили к противоположной стене, поставили так, чтобы хватило места человеку укрыться. Старлей принес два мотка немецкого шпагата, крученного из бумаги, но надежного, прочного на разрыв. Отмотали мы куски нужной длины, скрутили еще втрое — и протянули через весь подвал, привязав второй конец к ручке двери, располагавшейся пониже замка — вот тут уж сюрпризов опасаться не стоило, будь там соединенная с ручкой мина, она бы раньше сработала, когда мы ручку пробовали…

Укрылись за шкафом. Старлей — я краем глаза смотрел, — какое-то время буквально баюкал в руке гранату, примерялся, прицеливался, даже губами шевелил от напряжения. Еще пару раз отвел в вытянутой руке — и метнул наконец.

Грохнуло не так уж и громко, даже в ограниченном пространстве. Резко пахнуло газами, жаром — и старлей, первым высунувшись из-за своего угла, ликующе крикнул:

— Сработало в лучшем виде!

Выглянули и мы — действительно, старый городошник… Все получилось в наилучшем виде: на месте стальной пластиночки — дыра в два кулака. Ну конечно, по сравнению с танковой броней дверь едва ли не картонная, замок выжгло к чертовой матери, ригели, три штуки, так и остались в гнездах, но ничто их больше не держало, и дверь преспокойно можно было распахивать настежь: шпагат нисколько не затронуло, осколков от «шестерки» не бывает. Запашок гари стоял тот еще, но это уже пустяки.

Потянули мы шпагат — и покореженная дверь отошла на хорошо смазанных петлях. В подвале было достаточно света, чтобы рассмотреть, что там за ней: неширокий, выложенный камнем вход, не так уж и круто уходивший вниз, на семь ступенек. Ступеньки упирались в другую дверь, совсем уж низенькую, явно старинную, с полукруглым верхом, из широких досок, окованных железными полосами. Ни кодового, ни любого другого замка не видно: только широкий, вычурный, опять-таки старинного вида засов с кольцом вместо ручки. Для пущей надежности посветили фонариками, присмотрелись: нет, не видно ни растяжек, ни проводов, со всех сторон камень, нигде камуфлет не спрячешь…

Молча спустились к плотно прилегавшей двери. По моему кивку старлей отодвинул засов, тот, широкий, массивный, отлично смазанный, отошел легко и бесшумно. Взявшись за кольцо, старлей осторожненько попробовал дверь — и она отошла на пару сантиметров. Петли не скрипнули — тоже хорошо смазаны.

Старлей, вернув дверь на место, вопросительно оглянулся назад. Я, недолго думая, кивнул:

— Вот именно. Давай-ка опять со шпагатом. Инженеры, чьи бы ни были, на выдумки горазды…

Он проворно все сделал. На сей раз мы укрылись за стеной возле двери. Шпагат натянулся, старлей потянул посильнее. Скрипа петель мы не услышали, они тоже были хорошо смазаны, — но прекрасно можно было расслышать, как дверь ударилась о стену коридора.

Взрыва вновь не последовало — но внизу, полное впечатление, стало гораздо светлее, словно помещение, в которое вела дверь, было ярко освещено электричеством не хуже подвала.

Выждав и на сей раз пару минут, вышли и посмотрели вниз. С того места, где мы стояли, много не удавалось рассмотреть — но за дверью и в самом деле пространство ярко освещено… и виден на несколько метров довольно полого спускавшийся вниз участок дикого камня, голой скалы. Что-то это не вполне походило на вход в соседнее помещение, как-то иначе выглядело…

— Пойдемте посмотрим? — предложил старлей почти шепотом почему-то, машинально отстегнув ремешок кобуры.

Ну, куда уж теперь отступать, слишком далеко зашли. Черт, ну никак это не походит на дверь в соседнее помещение?! В конце концов я распорядился:

— Оружие наготове. Спускаемся осторожно. Если увидим противника, тут же отступаем и поднимаем тревогу.

Мы стали спускаться, медленно, крадучись, держа пистолеты наготове. Мы с капитаном загнали патроны в стволы еще наверху, поставили курки на боевой взвод. Старлей тоже щелкнул предохранителем, дослал патрон.

Тишина стояла мертвая. Чем ниже мы спускались, тем длиннее выглядел этот отлогий спуск — голая скала, никаких ступенек, не видно, чтобы человек приложил где-то руку. И яркий свет, уже показавшийся непохожим на электрический.

Я шел первым, решив, что мне так полагается, как старшему по званию, хотя обстановка, в общем, и не предусмотрена уставами. Первым я, оказавшись у самой двери, и увидел ту сторону…