Все хотят - Анастасия Благодарова

— Всё равно какая-то х*рня.

Тот чуточку взбодрился, расплылся в пленительной улыбке.

— Ну да, х*рня… Да только посмотри на это с другой стороны, — и сам покосился на библиотекаря, прикидывая, подслушивает или нет. — Как на… приключение? Счастливый билет? Я ведь к тебе… ничего такого. А за «посмотреть» денег не берут. Догадываюсь, почему взъелась. Но и мне самому оно как бы в новинку, если тебе легче станет.

Легче не стало, зато трусость поутихла. Уступила трон смятению.

— Я нормальный. Веришь мне?

— Заладил: «веришь», «веришь»! — Ком слёз подкатил к горлу. — Остап, да как я могу хоть кому-то верить?!

Громкий голос вырвал библиотекаря из горячей сцены романа обратно в суровый мир. Она подняла голову, а Остап резко повернул в её сторону свою. В этот момент ножка стула под худощавой женщиной отчего-то дала слабину и треснула пополам. Забавно охнув, библиотекарь в последний момент ухватилась за стол, что и спасло её от падения. Недовольно хмыкая, опустилась на колени — разбираться с поломкой. Парень переключил внимание Таси обратно на себя. Без заигрывания пояснил:

— Понимаю, доверие нужно заслужить. Смотрю, твоего не удостоился никто. Это они все неправильные? Или ты чего напридумывала?

Девушка стыдливо потупилась. И почему в средневековье не пытали правдой? Эффективно и больно.

Остап приблизиться, и девушке это понравилось. Шепнул.

— Я мог бы стать твоим заступником. Тебе что-то не даёт покоя. Оно меня парит. Возьми пример с подружайки — воспользуйся мной! Пока я добрый.

Злая и честная, выпалила:

— Раз так заговорили — мне нечем платить. Во всех смыслах.

У Таси мороз по коже пробежал от своих же слов. Таки припёрло? Дожила до того отчаяния, откатывающего межличностное сотрудничество в каменный век? Чтоб за личную безопасность давать… речь ведь о любви? Или уже о сексе?

«Со мной? Со мной? — ни в какую не принимала реальность Тася. — Он взаправду дурак? Или больной? Или… что-то знает обо мне?»

— М-да, — грустно протянул собеседник, — Ты, в самом деле, не «алё».

Изувеченные руки бережно взяли толстый учебник, оставленный кем-то на краю парты. Не зная ни единой буквы, Остап кивнул своим мыслям. Три бумажки быстро перекочевали из кармана на страницы. Натяжение в джинсах ослабло, и парень смог встать из-за стола. Довольный собой, расчесал пальцами волосы.

— Сладких снов, дурёха.

Когда, наконец, исчез, Тася распахнула учебник. Не померещилось. Пятнадцать тысяч рублей. Радостное вдохновение наполнило её до краёв. Так грязно, что захотелось помыться изнутри.

Глава 4 — Перерыв на гематоген

Тася неотрывно смотрела на Торча вот уже минуту. А он не замечал — мусолил со Шпалой им одним интересные темы. Нижняя губа всё-таки лопнула — так искусала. Хорошая идея — пристать с кровью у рта и с сомнительной просьбой. С аналогичной в своё время к мальчишкам подошла одноклассница, и те ей не отказали. Бытует мнение, у студентов моральный компас работает даже лучше, чем у детей. В университете Тасю никто не обижал, хотя в детстве бывало. Да и Торч, теоретически, её клиент. Отчего же ей не стать его клиенткой?

Как в очереди на кассу готовятся перечислить названия нужных продуктов, так сейчас девушка прокручивала в голове на сто раз переделанный текст:

«Ребят, слушайте. Хотела попросить помощи. Новенький… Он пристаёт. Вы могли бы… поговорить с ним? Чтобы отстал».

Не успела досчитать до десяти, чтобы встать из-за стола — Торч случайно зацепился за её взгляд. Ожидала какого-то ленивого подкола, приличия ради, по типу «чё зыришь», но одногруппник лишь вопросительно кивнул. Та зависла на секунду и в итоге отмахнулась, мол, забей.

Прижала пальцы к окровавленным губам. Кислая боль разлилась по горлу. Не хватит сил пережить осмеяния. Не хватит! А иного не получит, уверена на все «сто». Местное чучело просит защиты от того, по кому сохнут все девчонки группы. Они, наверное, и не верят, что между Апполоном и страшилищем вообще что-то происходит. По ненадобности не верят.

Ловушка захлопнулась. Тася по своей жизненной тактике нечаянно захлопнула её сама, и теперь задыхалась от вселенского одиночества и гнёта фобий. Прямо сейчас, за партой. Ни жива, ни мертва. Марину же увлекала интернет-переписка с любимым, и она знать не знала, что творится у неё под боком. Подруга, запихнув отчаяние куда-то глубоко внутрь себя, последовала хорошему примеру — пока перемена, сбежала от реальности в телефон.

Под поисковой строкой, как из проруби, всплыли завлекающие заголовки новостей. Обычно подсовывали политику или грязные фантазии об очередной звезде эстрады. Сегодня же выбился местный контингент. То симптом жителей маленьких городов — на название своего клюёшь, как на мормышку.

«Бродячие собаки покусали мужчину в Заводском районе».

Один клик — «окошко» развернулось. В коротенькой статье отмечено — второе нападение за месяц. Службы отлова, цитата, «не шевелятся». Сухой текст компенсировался фотографиями свежих ран. То ли предплечье, то ли голень натурально разгрызли. Казалось, в ошмётках мышц и сосудов матово блестела гладкая кость. Недоумевая, как жертва осталась в живых, и почему шок-контент опубликовали без цензуры, девушка отложила телефон и теперь боролась с тошнотой. Час от часу не легче. Тасе нужно гулять и много. Бешенные псы, вкусившие человечину, становятся очередной проблемой.

Утопая в воображаемых ужасах, хватайся за реальность. За то, что рядом. Марина рядом. После того, как Остап её «опрокинул», больше не велась на его детские уловки. Якобы сравняла с прочими и отныне смотрела свысока, да только на него — дольше положенного. Странный тип всё-таки иногда посещал две-три пары в неделю. Со всеми здоровался скопом, издалека и мимоходом. Свой маршрут по кабинету в обязательном порядке прокладывал мимо парты Таси и Марины. Новенький выделял их джентельменски-шутливым: «Дамы». На переменах некрасивая подружка ни на шаг не отставала от красивой. Всё чаще цеплялась за рукав. Если Марина-таки же покидала общество невротички, загнанным в угол зверьком та палила по углам.

Остап забавлялся зрелищем. Супротив здравого смысла, находил в происходящем эротический подтекст. Держался где-то поблизости, изводил присутствием. Подходил к черте, да не переступал, доводя жертву до морального истощения. А сам набирался сил. Благословенное чувство, впервые захватившее горячее сердце в плен, всё же не вышибло мозги окончательно. Остап до скрипа в груди жаждал страстных, путанных игр один на один, но до откровенных глупостей-таки не опускался.

Сегодня у непутёвой Таси всё валилось из рук. Сказывался недосып. Утром потеряла