Караоке для дамы с собачкой - Полякова Татьяна Викторовна

Мужчины переглянулись.

– Ничего особенного пока не произошло. По крайней мере, ни громких убийств, ни крупных ограблений.

– Значит, он решил подстраховаться и избавиться от нее раньше.

– Интересное кино, – протянул Артем.

– Вот именно, кино, – поддакнула я. – Все это по-киношному глупо: таинственный любовник, наш дурацкий разговор… Одно скверно: девушку убили. А это значит, что не все в ее рассказе выдумка.

– Да, с таким доказательством не поспоришь, – кивнул Новиков на труп.

Я садилась в машину, когда позвонил Дед. Убийство произвело на меня впечатление, в результате я потеряла бдительность и ответила на звонок.

– Где ты? – сурово поинтересовался мой старший товарищ.

– Неподалеку от центрального универмага, – миролюбиво сообщила я и в ответ услышала:

– И что тебе там понадобилось в такое время?

– Труп, – вздохнула я.

– Это ты так шутишь? – возвысил он голос, хотя должен был знать, что шутить так мне не придет в голову.

– Убили девушку. Ту самую, с которой я познакомилась на приеме.

– Кто убил, за что?

Только Дед способен задать такой вопрос. Я бы с удовольствием послала его к черту, но вместо этого терпеливо ответила:

– Не знаю, но хотела бы знать.

– То есть ты, по обыкновению, собираешься ввязаться в расследование? Если тебя так занимают трупы, иди работать в милицию. У них что ни день, то труп.

Стало ясно, Дед не забыл недавнюю встречу с Тагаевым и сейчас вымещал на мне свое дурное расположение духа, а тут уж все равно, к чему придраться.

– Девушка меня заинтересовала. К тому же она говорила о готовящемся преступлении…

– Короче, твоему Вешнякову работать лень, и он, как всегда…

– Вешняков-то здесь при чем? – обиделась я за друга. – Это даже не его дело…

– В конце концов, не худо бы тебе вернуться к своим обязанностям! – рявкнул Дед и отключился.

Я поехала домой. Мысли мои в тот момент никакого отношения к разговору с Дедом не имели. Я размышляла о девушке, ее словах и надписи, которую она успела сделать своей кровью. По большому счету Дед прав, это не мое дело. Есть Новиков, вот пусть он и разбирается, кто убил и за что, но мысли мои вновь и вновь возращались к ее словам на приеме. Становилось ясно: отмахнуться от этого дела я не смогу.

Часов в десять утра позвонил Вешняков. Как обычно, в это время я взирала на мир без всякого оптимизма. Каждое новое утро дается мне с трудом, и лишь близость Сашки примиряет с существованием. Мы как раз возвратились с прогулки, я смотрела в окно, пила кофе и пыталась решить насущный вопрос: зачем мы приходим в этот мир? Занятие, как известно, глупое и бесперспективное. В общем, Артем выбрал не самое лучшее время.

– Хочешь новость? – бодро осведомился он.

– Не хочу, – ответила я.

– А что так? – удивился Вешняков.

– Сроду у тебя хороших новостей не было.

– А вот и есть, представлен к очередному званию. Слышь, Ольга, подполковника дают. Думал, и не доживу, а смотри, как повернулось.

– Наконец-то, – вздохнула я. – Заколебал своим нытьем.

– Отметить бы надо, а то погоны носиться не будут.

– Ты сначала получи, чего носить, а потом обмоем.

– До чего же у тебя характер скверный, – заныл он. – Если настроение дохлое, то непременно всем в округе его испортишь.

– А ты зачем звонишь в такое время, если знаешь, что нарвешься?

– Взглянул я тут на одну бумажку… Вскрытие уже произвели, и вот какая штука вырисовывается. Первый выстрел был в сердце, после него девушка скончалась сразу же. Потом контрольный, в затылок. Соображаешь?

– Девушка ничего написать не могла. Я поняла тебя правильно?

– Абсолютно. Дядя, а может, и тетя, что тоже случается, выстрелил, потом зачем-то переложил труп, обмакнул ее пальцы в кровь и что-то накорябал на паркете, после чего выстрелил вторично. Совершенно излишняя предосторожность. Кто-то с нами шутки шутит.

– По-твоему, он псих? И эти каракули ничего не значат?

– Может, это что-то вроде визитной карточки. Откуда мне знать, что в голове у психа? Одно могу сказать сразу: дело обещает быть непростым. Уж слишком много всего здесь наверчено.

– Что говорят соседи?

– Говорят то же, что и вчера: жила тихо, гости, может, и были, но никого конкретного никто указать не мог. Родни тоже никакой. По крайней мере, никто не объявился. Пока о девушке сведения самые общие, но к обеду что-нибудь нароем. Я как непосредственный начальник контролирую процесс. – Тут он радостно фыркнул и добавил: – Уж лучше сразу под моим чутким руководством, чем ждать, когда ты дров наломаешь.

– С какой стати? – удивилась я.

– Хочешь сказать, что в сторонке пешком постоишь? Так я тебе и поверю. Кстати, в ящике стола нашли комплект ключей, ни к чему в ее квартире не подходящих. Уверен, у девушки была еще квартира. Там она, скорее всего, со своим дружком и встречалась.

Артем простился со мной, а я, скоренько собравшись, отправилась в редакцию газеты «Метроном». Если верить охране, Светлана пришла на прием в сопровождении хозяина этого издания. Не худо бы поговорить с ним. Человек он малоприятный, и это мягко сказано. Думая о предстоящем разговоре, я морщилась, однако очень сомневалась, что хозяин «Метронома» и есть тот самый любовник. Прежде всего, нас с ним ничто не связывало, так что выражение «отомстить за меня и за себя» теряло смысл. Правда, несколько раз в этой газетенке выходили пасквильные статьи на мой счет, мол, пью я и даже дебоширю по пьяному делу, в друзьях у меня сплошь шпана и разбойники… Но кто ж на такие глупости обращает внимание? Опять же Яхонтов, с моей точки зрения, был труслив, мелок и ничтожен, так что вряд ли способен возбудить в Светлане высокие чувства, граничившие с самопожертвованием. Хотя кто знает…

В редакции царило подозрительное безмолвие. Размещалась она в бывшем общежитии, недалеко от телевышки. Массивная дверь, обитая рейкой, вела из общего холла в длинный коридор. Стрелка, намалеванная на стене, указывала направление.

На дверях таблички, за дверями – тишина. Я начала сомневаться, найду ли я здесь разумную жизнь, но тут дверь слева распахнулась, и я увидела молодого человека приятной внешности в толстом свитере и куртке. Он намеревался пройти мимо, но, взглянув на меня, замер, после чего нерешительно улыбнулся. Может, кому-то и нравится, что на них реагируют подобным образом, но точно не мне. Чтобы не принимать сие близко к сердцу, я решила, что парень просто остолбенел от моей красоты.

– Здравствуйте, – сказал он. – Вам помочь?

– Не худо бы. Мне нужен Яхонтов.

– Прямо по коридору. А зачем он вам? – Парень широко улыбнулся, отбив у меня охоту сказать ему гадость.

– А вы как думаете?

– Если решили съездить ему по фейсу, так я хотел бы присутствовать.

– А есть за что?

– Ну… он про вас гадости пишет. То есть не он пишет…

– А вы? – подсказала я.

– Нет, что вы, – смутился парень, я сделала ему ручкой и направилась по коридору к двери с табличкой «Яхонтов В.П.».

Вспомнив о вежливости, я постучала и толкнула дверь. В просторной комнате немолодая женщина сидела за компьютером. Она подняла голову и, безусловно, узнала меня, в ее лице наметилось беспокойство, должно быть, как и парень, она решила, что я пришла бить морду хозяину. Откуда у людей такие фантазии?

– Вы… – начала она, поднимаясь.

– Я к господину Яхонтову, – с милой улыбкой сообщила я.

– Одну минуту. – Дама кинулась к двери справа и ненадолго исчезла за ней. – Прошу вас, – сказала она, появляясь вновь.

Я вошла и смогла лицезреть Вольдемара Петровича, который при моем появлении поднялся из-за стола и пошел мне навстречу.

– Рад, рад вас видеть, уважаемая Ольга Сергеевна, – сладко пропел он и даже к ручке приложился.

Я улыбнулась, давая понять, что оценила его старания.

Яхонтов был коротышкой, с огромным брюхом и более всего походил на пивную бочку. Костюмы он презирал, ходил в потертых джинсах, толстовках и ботинках на высоких каблуках, носил бороду, пышные усы а-ля Николай II, серьгу в ухе и волосы, собранные в жидкий хвост. В комплексе все это выглядело на редкость по-дурацки. Лоб сократовский, лысина впечатляющая, глазки маленькие и злые. При одном взгляде на него сразу вспоминались слова «дрянь-человек». Примерно так оно и было.