Идеальная Россия. Заветы и пророчества - Эдуард Вениаминович Лимонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Порошенко предложил увеличить количество сотрудников ОБСЕ на линии соприкосновения в Донбассе. И вооружить их. Это разумное предложение, которое мы поддерживаем. Мы ждем только, что скажет ОБСЕ».
Еще косяк, Владимир Владимирович! Даже подчиненные вам главы ДНР и ЛНР решительно против вооружения ОБСЕ и увеличения числа этих наблюдателей. Это шаг к интернационализации конфликта.
По Сирии. Президента спрашивают: «Большая часть ВКС ушла, не отрастет ли у гидры ИГ новая голова?»
«Такая опасность есть, мы не ушли и все не бросили, мы после вывода оставили сирийскую армию в таком состоянии, что она уже после этого заняла Пальмиру!» ― с пафосом воскликнул президент.
Владимир Владимирович! Пальмира ― незаселенный живыми людьми город-некрополь, ею спекулировали и джихадисты ИГ, когда разрушали ее памятники, и мы сейчас спекулируем ради пиара, утверждая, что это важный объект. Нет, не важный! Вот Алеппо важный, но от взятия Алеппо сирийцы Асада только что отказались.
Ну что, мой приговор.
Скорее хороший Император, вот малоагрессивный только. А должен быть агрессивный, мы многое потеряли в 1991 году. Надо вернуть. Для этого нужен злой, а он незлой.
И малонациональный, скорее общеевропейский, от костюма и стрижки (ему под полубокс пойдет стрижка, нашему Императору) до пристрастия к переговорам и большого количества любви, разлитой в нем. («Мы все любим наших спортсменов», ― говорит. Зачем их любить? Болеть ― понятно, любить ― какого, зачем?)
Видимо, нередко теперь думает о возрасте. Разительно честно ответил на вопрос «На чем стали экономить лично Вы?». Ответил: «На времени. Это самое дорогое».
14 апреля 2016 г.
Бестолковое подражание Столыпину
В пятницу наша во всех отношениях выдающаяся Государственная дума приняла во втором и третьем чтениях, торопясь, закон «О дальневосточном гектаре».
Я думаю, они были очень вдохновлены, депутаты, галдели, возможно, много и чувствовали себя маленькими Столыпиными.
Суть закона состоит в том, что желающие граждане России смогут получить гектар земли в Якутии, Чукотском автономном округе, в Камчатском, Приморском, Хабаровском краях, в Амурской, Магаданской, Сахалинской областях и Еврейском автономном округе.
Сроком на пять лет, в пользование. По истечении пяти лет землю, если она будет освоена, бесплатно передадут в аренду или собственность. Если земля не использовалась, то ее изымут. Ну, то есть отберут.
Вначале о размерах участка.
Один гектар – это квадрат земли размером 100 на 100 метров. Что на нем можно совершить, кроме постройки дома и, может быть, посадки картошки для пропитания? Ничего невозможно совершить. Если депутаты подразумевали, что клюнувшие на бесплатную халявную землю станут фермерами, то депутаты неумны – для занятия сельским хозяйством необходимы много большие площади.
Столыпин, вполне удачно совершавший переселение крестьян в Сибирь в 1906–1911 годах, выдавал на семью 50 десятин. Десятина – это 1,09 гектара, то есть в 50 с лишним раз большие участки раздавались переселенцам. Вот на 50 гектарах можно было заниматься сельским хозяйством.
А на квадрате 100 на 100 метров можно только свистеть. Выйти из дома (предположим, он построен уже) и посвистеть.
Московские депутаты хоть соображали, что за закон они приняли? Не думаю.
Я предполагаю, они даже не все знают, сколько это – «дальневосточный или любой другой гектар».
Чем будет заниматься человек, получивший дальневосточный гектар, они подумали? Не верю, что подумали. И вообще что он там будет делать, человек городской (сельский на гектар не поедет на Дальний Восток, сельский понимает, что там только свистеть можно будет).
Столыпин, мы знаем из исторических романов, переселял крестьян на добровольных началах: можно было сесть с семьей и скотом в столыпинский вагон – и тебя доставляли в Сибирь, на Алтай, в Приморье и Приамурье. Там ты выгружался, вбивал колышки, сажал культурные растения и злаки. Землю получали в собственность, а не в пользование, правительство брало на себя предварительное устроение участков, оказывало помощь в переезде. Давало на это кредиты, чуть ли не беспроцентные, но проверьте.
Представим сегодняшнего переселенца. Он спрыгивает с подножки плацкартного вагона (это в лучшем случае, потому что в Хабаровский край, к примеру, только самолетом), а на перроне его встречают веселая и разухабистая местная милиция и сонные либо похмельные местные власти. Отвозят его (на плечах тяжелый рюкзак) на огороженный квадрат 100 на 100 метров – заборов нет, но колышки вбиты, помечая границы участка, – и сгружают. Хорошо если у него есть с собой палатка. Обойдет он тоскливо свой участочек, посидит на пригорке и начнет думать о том, как бы сбежать обратно. Некоторые убегут через неделю, другие через две.
То есть я абсолютно убежден в провале этой идиотской затеи с гектарами.
«Дальневосточный гектар» ведь придумали с целью заселения Сибири? Сомнений нет, именно с целью заселения Сибири. Но, московские жители, вы хотя бы поинтересовались, сколько это – гектар?
Лук, конечно, можно вырастить и на подоконнике, десяток луковиц.
Но как владелец «дальневосточного гектара» будет деньги на жизнь зарабатывать, подумали? Если по его гектару краем течет река, может, рыбу для пропитания будет ловить (грустная шутка), а если нет? Закон о дальневосточном гектаре гласит, что на нем можно будет «построить дом, вести сельское хозяйство или заниматься предпринимательством».
Вести сельское хозяйство на квадрате в 100 на 100 метров невозможно, и заниматься предпринимательством невозможно. Разве что организовать в построенном доме казино, где бы новые переселенцы стали проигрывать последние гроши (грустная шутка).
На постройку дома на участке уйдут все его нехитрые сбережения, а дальше? Он что, будет ездить зарабатывать в европейскую часть России и возвращаться в плацкарте, сгибаясь под рюкзаком с консервами, закупленными в Москве?
Кстати, столыпинское заселение Сибири и Дальнего Востока принято считать блистательным успехом. А такового успеха на самом деле не произошло.
Столыпин в 1906 году переселил 130 тысяч человек.
В последующие годы переселял уже по полмиллиона. Его убили в 1911-м, однако переселение более или менее продолжалось. К началу войны 1914 года переселились 4 млн. человек, из них около 500 тыс. осели на Дальнем Востоке, в Приморье и Приамурье.
И все равно это было как капли в море.
К тому же от 10 до 40 примерно процентов переселенцев возвратились в Европейскую Россию.
А «дальневосточный гектар» – это просто вышли и принародно сели в лужу наши московские стратеги, прямо в новеньких костюмах от «Бриони», депутаты наши.
Приамурье и Приморье можно заселить только подневольно, только силой. У нас в стране
