Открытый финал - Евгения Пастернак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Смешная, – покорно ответила партнерша.
– А вон та улица как называется? Посмотри, я чего-то разобрать не могу.
– И я не могу.
– Так давай поближе подойдем. Стоп!
Лена покорно остановилась.
– Что-то я запутался. Нам туда или туда?
Лена молчала.
– А давай спросим у кого-нибудь. Лен, поможешь?
Лена тяжело вздохнула:
– А сам?
– Ты же знаешь, – правдоподобно смутился Федор, – мужчины не умеют спрашивать дорогу.
Своего он добился. Через каких-то полчаса блуждания по серым питерским переулкам Лена ожила, начала спорить и доказывать, раскраснелась и оттаяла. А потом вообще взяла экспедицию в свои руки и вывела их к придуманному Федорову другу в рекордные сроки. Пришлось изображать телефонный звонок и объяснять, что друг застрял в пробке и просит пошататься в окрестностях еще часик.
Лена ничего не имела против. Они дошатались до Таврического сада, где Федор выдохнул окончательно. Лена, увидев толпу мамочек с колясками, разулыбалась, разохалась и пришла в совершенно весеннее состояние духа. А когда рыжий мальчик (под бдительным, но доброжелательным оком мамаши) начал с Леной лепить куличики, стало совсем хорошо. Федор глядел на это цветущее и улыбающееся создание и не верил, что оно сегодня одну половину дня прорыдало, а вторую проторчало в ступоре.
А потом солнце стремительно покатилось к крышам. Мамочки засобирались и двинулись к выходу. Лена провожала их завистливым взглядом.
– У меня сын будет, – сообщила она Федору с мечтательной улыбкой.
– А может, дочка? – подхватил разговор он.
– А может, дочка. Или оба…
Она еще что-то говорила про памперсы и велосипеды, но Федора вдруг оглушила догадка.
Перепады настроения…
«Я больше не буду танцевать»…
Реакция на острые запахи…
«У меня будет сын»…
Он все это уже видел и слышал! Десять лет назад, когда выяснилось, что скоро у Федора появится младший брат.
– Так ты что, беременна? – ахнул он. – От Егорова?!
И только после этого подумал: «Наверное, не нужно было вот так, вслух…»
– Шшшто? – Лена мгновенно превратилась в анаконду, которая вот-вот бросится на добычу. – Я? Да ты!.. От кого?! Да он!.. Он ко мне близко не подойдет, понял? Как ты вообще да такого додумался!
На этом слова у Лены закончились, она бессильно взмахнула руками и застыла, хватая ртом воздух.
Федор, собственно, ничего такого не собирался, он схватил партнершу за руки, боясь, что она его треснет, а дальше опять сработал рефлекс.
Ведущая рука автоматически развернула партнершу в променад. Лена ошарашенно подчинилась.
– Истеричка! – тихо сказал Федор в подвернувшееся ухо.
Лена дернулась. Федор лихо «закрыл» партнершу и тут же уложил ее в красивую позировку на правую руку.
– Круто! – сказал он. – Что ж на тренировках так не получается?
– Адреналина мало, – тихо сказала Лена. – Ладно, прости, не нужно было на тебя орать. Подними меня, а то спину сломаю. А что твой друг, не перезванивал?
– Нет никакого друга, – ответил Федор. – Я его из головы выдумал.
И только увидев, что партнерша улыбается, аккуратно помог ей выйти из позировки.
* * *– Я не хочу домой, – тихо казала Лена. – Я не могу, я не готова…
Федор только вздохнул. Автобус, на который он купил билеты, давно уехал, на Питер спускалась ночь. К счастью, на улице резко потеплело, и можно было идти, не стуча зубами.
Лена говорила. Она говорила уже давно, Федор не перебивал. Он устал, он очень хотел домой, в душ, поесть горячего, рухнуть на диван, а вместо этого шел в неизвестном направлении по чужому городу и слушал партнершу.
Давно нужно было спросить, что, собственно, случилось у Ленки с Егоровым, но не хотелось. Реакция могла быть непредсказуемой, а истерик Федор наелся за сегодняшний день по горло.
Федор пытался думать. О том, что хорошо, что большой город ночью не спит. О том, что он сам не спал больше суток. О том, что выпил месячную дозу кофе. О том, что Ленка, оказывается, живая.
– Сколько лет мы вместе танцуем? – спросил Федор.
Кажется, он перебил ее на полуслове, потому что Лена замешкалась и ответила с трудом.
– Около четырех…
– Получается, я четыре года вижу тебя почти каждый день.
– И что? – подозрительно спросила Лена.
– И ничего! – бодро ответил Федор.
И ведь действительно ничего. Он понятия не имеет, о чем с ней говорить, как ее поддержать. Даже вопрос задать не может. Нужно хотя бы выяснить, собирается ли Ленка танцевать дальше. Или ему срочно нужно искать новую партнершу?
Федор затосковал. А потом разозлился.
С какого, собственно, перепуга он должен кого-то искать! В конце концов, кто тут партнер? Мало ли что случилось, но зачем рушить пару? Он уже к ней привык, он, в конце концов, столько раз ловил ее на паркете, что, можно сказать, жизнь ей спас. Здоровье так точно спас неоднократно!
– Пойдем! – сказал он решительно, взял Лену за руку и повел.
– Куда? – испугалась Лена.
– Потанцуем. Мне холодно. Спать хочу! И вообще, мы две тренировки прогуляли.
И Федор врубил музыку в телефоне.
Случайные прохожие останавливались и даже аплодировали. Асфальт был неровный. Кроссовки не скользили. Поэтому с европейской программой не сложилось, а вот джайв неожиданно получился. Композиция быстро закончилась, и чтобы не идти на второй круг, Федор начал импровизировать.
Поворот, еще поворот, а теперь раскрытие, а теперь еще пару локов навернем… Лена двигалась за ним как приклеенная, ее рука всегда оказывалась в нужном месте в нужное время, она ни разу не замешкалась, она идеально попадала в музыку, спинным мозгом чувствуя движения партнера. Шла за ним, как к алтарю, как овечка на заклание…
Все случилось одновременно: музыка кончилась, дыхание сбилось, понимание пришло.
– Ура! – радостно выдохнул Федор, хватая ртом воздух. – Кажется, я понял, что говорил Егоров! Вот вернемся, и я…
Он был так счастлив, что опять пропустил момент, когда Лена ушла в себя и затихла. А когда продышался, увидел огромные глаза и дрожащие губы.
– Пожалуйста, не заставляй меня к нему возвращаться! – тихо сказала Лена. – Я не могу. Да, я дура, я знаю, но я…
Ленка ревела и рассказывала, как давно и безнадежно влюбилась в тренера, как была уверена, что он отвечает ей взаимностью. (Тут Федор от изумления чуть не задохнулся, но на сей раз у него хватило ума промолчать.) Как подкараулила его после последней тренировки, а он… а он… Он отчитал ее, сказал… Что она просто глупая девчонка. Он не видит в ней женщину. А ее фантазии…
Тут речь Лены окончательно утеряла связность, а Федор и не настаивал. Гладил по голове и ждал, пока она не проплачется.
Она продолжила. После всего, что услышала, ей не хотелось ни жить, ни танцевать. Не заходя домой, рванула на вокзал и приехала сюда. И вернуться обратно она не может, потому что она Егорова любит, и будет любить вечно, и ненавидит, и будет вечно ненавидеть.
Лена еще что-то бормотала, уткнувшись в грудь партнера, он продолжал гладить ее волосы и думал, какая она, оказывается, дурочка.
* * *Первый поезд отходил раньше, чем первый автобус, поэтому Федор отвел Ленку на вокзал. Она шла за ним покорно, но у входа в кассы тихо сказала:
– Ты езжай, я останусь.
Федор хмыкнул и ушел покупать билет. Лена стояла и ни о чем не думала, просто таращилась в пространство. Партнер вернулся с горячим бумажным стаканчиком.
– На, согрейся!
Кажется, это был капучино.
Потом они сидели на твердой скамейке и молчали. Время шло, но измерялось ли оно часами или минутами, Лена сказать не могла. Неожиданно Федор встал и взял партнершу за руку. Они вышли на перрон. Лена очнулась и спросила:
– А куда ты меня ведешь?
– Ты что, – удивился партнер, – даже проводить меня не хочешь? Или ты куда-то спешишь?
Он пошутил, но Лена не улыбнулась. В молчании, глядя в разные стороны, дождались, пока подадут состав, когда проводник откроет двери. Лена поняла, что сейчас останется совсем одна. Чтобы не расплакаться (сколько можно!), она смотрела под ноги и пропустила момент, когда Федор снова взял ее за руку и снова куда-то повел.
– Присядем на дорожку, – скомандовал он.
Она села.
Опять прошел неопределенный промежуток времени, и по коридору прошел проводник с дежурным:
– Провожающих прошу покинуть вагоны!
Лена пыталась встать, но выяснилось, что Федор все еще держит ее за руку – и тянет вниз.
– Я же провожающая, – робко сказала она.
– Не-а, – отозвался Федор. – Ты едешь. Две нижние продать отказались, так что у нас одна нижняя, вторая верхняя. Я бы лучше на верхней… но ты же сбежишь.
Лена замотала головой так, что уши заболели.
– Ну и правильно!
